Карибская тайна

Мисс Марпл тоже была на пляже. Как обычно, она сидела с вязаньем, слушала, о чем толкуют вокруг, но сама очень редко вступала в разговор. Когда это случалось, все бывали удивлены, потому что успевали начисто забыть о ее присутствии! Ивлин Хиллингтон снисходительно поглядывала на нее — какая милая старушка, читалось на ее лице.
Сеньора де Каспеаро мазала кремом для загара свои красивые длинные ноги, что-то тихо напевая. Она была не из разговорчивых. Потом вдруг с досадой посмотрела на тюбик.
— Никакого сравнения с «Франжипани», — вздохнула она. — Но «Франжипани» не продают. А жаль. — Она прикрыла глаза, подставив лицо лучам солнца.
— Не пойти ли вам окунуться, мистер Рефил? — предложила Эстер Уолтере.
— Когда захочу, тогда и пойду, — проворчал мистер Рефил.
— Уже полдвенадцатого, — сказала миссис Уолтере.
— Подумаешь, — сказал мистер Рефил. — Я не из тех, кто подчиняется всяким глупым режимам. Это изволь делать в половине такого-то, то — без двадцати, то — без четверти, — тьфу!
Миссис Уолтере уже давно служила у мистера Рефила и научилась с ним управляться — у нее была своя метода. К примеру, она знала, что он любит немного отдохнуть после купания, потому и напомнила ему, который час, дав десять минут на то, чтобы отвергнуть ее предложение, а потом принять — вроде бы как он с а м решил.
— Терпеть не могу эти сандалии, — пробурчал мистер Рефил, приподняв одну ногу. — Говорил ведь этому ослу Джексону. Но ему хоть кол на голове теши.
— Принести вам другие, мистер Рефил?
— Нет, не надо, сидите и помалкивайте. Терпеть не могу, когда вокруг кудахчут, как испуганные квочки.
Ивлин слегка пошевелилась на теплом песке, раскинула руки.
Мисс Марпл, всецело поглощенная вязаньем — так, во всяком случае, казалось со стороны, — вытянула ногу, но тут же подобрала и извинилась.
— Простите, ради Бога, простите, миссис Хиллингтон. Кажется, я вас задела.
— Ничего страшного, — сказала Ивлин. — Просто тут становится тесновато.
— Лежите, прошу вас, лежите. Сейчас я чуть-чуть отодвину свое кресло и больше вас не потревожу.
Подвинувшись, мисс Марпл продолжала щебетать с несколько даже детской непосредственностью:
— Мне все никак не верится, что я здесь! Я ведь, знаете, первый раз в Вест-Индии. Думала, мне уже сюда путь заказан — и вот пожалуйста! А все благодаря доброте моего милого племянника. Вы-то, наверно, эти места хорошо знаете?
— Да, я уже была здесь — раза два и на остальных островах тоже — почти на всех.
— О, понимаю! Там бабочки, да? — и всевозможные цветы? Вы и ваши друзья.., или это родственники?
— Друзья. Просто друзья.
— Вы, вероятно, потому так много времени проводите вместе, что у вас общие интересы?
— Да. Мы вот уже несколько лет ездим вместе.
— У вас, наверно, случалось столько интересных историй.
— Да нет, — сказала Ивлин. Голос у нее был вялый, слегка скучающий. — Интересные истории почему-то всегда случаются с другими, а не с тобой. — Она зевнула.
— Неужели никаких волнующих встреч со змеями, хищниками или воинственными туземцами?
(«Какой же я, наверное, выгляжу дурой», — подумала мисс Марпл.)
— Серьезнее, чем укусы насекомых, ничего не было, — заверила ее Ивлин.
— Бедного майора Пэлгрейва однажды укусила змея, — сказала мисс Марпл, что было чистейшей выдумкой. — Представляете?
— Неужели правда?
— Он вам об этом не рассказывал?
— Может быть, и рассказывал. Я не помню.
— Вы, наверно, его хорошо знали.
— Майора Пэлгрейва? Нет, совсем почти не знала.
— У него было в запасе столько интересных историй.
— Жуткий старый зануда, — вмешался мистер Рефил. — И дурак к тому же. Доигрался со своим здоровьем.
— Ну зачем вы так, мистер Рефил, — упрекнула его миссис Уолтере.
— Я знаю, что говорю. Следи за собой — и все будет в порядке. Посмотрите-ка на меня. Врачи уж сколько лет назад приговорили меня к смерти. Ладно, думаю, у меня свой режим, свои привычки, буду их держаться. И пока, как видите, живой.
Он гордо огляделся.
То, что он жив, действительно казалось каким-то недоразумением.
— У бедного майора Пэлгрейва была гипертония, — заметила миссис Уолтере.
— Глупости, — буркнул мистер Рефил.
— Действительно была, — сказала Ивлин Хиллингтон с неожиданной настойчивостью.
— Кто вам сказал? — спросил мистер Рефил. — Он сам, что ли?
— Один человек.
— У майора было очень красное лицо, — вставила мисс Марпл.
— Это ни о чем не говорит, — заявил мистер Рефил. — И не было у него никакой гипертонии, он сам мне сказал.
— Как он мог это сказать? — удивилась миссис Уолтере. — С какой бы стати человек стал сообщать, что у него нет гипертонии?
— А вот с какой. Я сказал ему однажды, когда он накачивался этим вашим «плантаторским пуншем» и объедался, — я так ему сказал: «Вы не очень-то налегайте на еду и горячительные напитки. В ваши годы надо думать о давлении». А он ответил, что тут ему бояться нечего, что для его возраста у него очень хорошее давление.
— Но он ведь, кажется, что-то принимал от давления, — снова вмешалась в разговор мисс Марпл. — Как эти таблетки называются — серенит?
— А по-моему, ему просто не хотелось признаться в том, что у него нелады со здоровьем, — сказала Ивлин Хиллингтон. — Я думаю, он был из тех людей, которые боятся болезней и поэтому делают вид, что у них все в порядке.
Такие длинные тирады были не в ее стиле. Мисс Марпл внимательно посмотрела вниз на ее темноволосую макушку.
— Беда в том, — произнес мистер Рефил непререкаемым тоном, — что вас всех хлебом не корми, дай покопаться в чужих болезнях. По-вашему, если человеку за пятьдесят, он завтра же умрет от гипертонии или от тромбоза коронарных сосудов — полнейшая чушь! Если человек говорит, что здоровье у него в норме, значит, так оно и есть. Кому знать, как не ему самому? Который час? Без четверти двенадцать? Мне давным-давно пора было окунуться. Почему вы мне не напомнили, Эстер?
Ни слова не сказав в свою защиту, миссис Уолтере встала и довольно ловко помогла встать мистеру Рефилу. Вместе они двинулись к кромке воды — секретарша бережно его поддерживала. Потом вместе же вошли в воду.
Сеньора де Каспеаро, открыв глаза, пробормотала:
— До чего эти старики безобразны! Жуть берет! Их надо лишать жизни в сорок лет, а еще лучше в тридцать пять. Верно я говорю?
На пляж, хрустя мелкими камешками, спустились Эдвард Хиллингтон и Грегори Дайсон.
— Как вода, Ивлин?
— Как всегда.
— Никаких сюрпризов, да? А где Лаки?
— Понятия не имею, — ответила Ивлин. Мисс Марпл вновь бросила пытливый взгляд на ее чернокудрую голову.
— Внимание, я сейчас покажу вам кита! — провозгласил Грегори. Скинув свою бермудскую рубашку немыслимо яркой расцветки, он разбежался, плюхнулся в воду и, пыхтя и отдуваясь, зашлепал бешеным кролем. Эдвард Хиллингтон сел на песок рядом с женой. Посидев, спросил:
— Пошли искупаемся?
Она улыбнулась, надела купальную шапочку, и они вместе пошли к воде — чинно и скромно, не то что их приятель.
Сеньора де Каспеаро опять открыла глаза.
— Я вначале думала, что у них медовый месяц, он так мило с ней обращается, но потом узнала, что они уже восемь или девять лет женаты. Невероятно.
— Интересно, где миссис Дайсон? — спросила мисс Марпл.
— Лаки? Наверняка с кем-нибудь флиртует.
— Вы.., действительно так думаете?
— Тут и думать нечего, — ответила сеньора де Каспеаро. — Она из таких. Но не слишком уже молода. Муж ее тоже все время глядит на сторону — то с одной, то с другой заигрывает. Я-то знаю.
— Да, я так и поняла, что вы знаете, — кивнула мисс Марпл.
Сеньора де Каспеаро посмотрела на нее с удивлением.
Такого смелого замечания от старушки она не ожидала.
А мисс Марпл сидела и смотрела на волны с совершенно невинным видом.