Полигон

Последний раз я приезжал сюда около года назад с поручением от Сотникова: нужно было отыскать одного человечка... Со мной было еще четверо сотрудников Службы безопасности банка, мы были вооружены, в бронежилетах, и имели полномочия при угрозе жизни применять оружие на поражение.
Был поздний вечер, что-то около десяти. Я помню, как поразила меня тогда, несмотря на середину мая, мрачность и холодность этого района, грязные серо-черные тона... и сумасшедшее чувство опасности, исходящей отовсюду. Оружие было постоянно под рукой, машину мы старались останавливать как можно ближе к объектам, которые посещали в поисках нужного человека, никто из нас ни на минуту не оставался один... Не знаю, как другие, а я ощущал бешеные выбросы адреналина в кровь. За нами словно кто-то наблюдал и прикидывал: имеет ли смысл напасть или дать им закончить дело и отпустить с миром...
То поручение мы выполнили только наполовину: человека нашли, но он был мертв. Но одним из результатов я считаю тот факт, что нам самим удалось уйти живыми.
Сейчас Нижний город раскинулся передо мной. Я стоял на холме, на самой его окраине, и не узнавал. Туда ли я пришел? Тот ли это Нижний город, где я побывал год назад?
Район был расцвечен огнями ярких уличных фонарей, меняющихся и переливающихся вывесок и реклам, прожекторов, направленных вверх; он был оживлен и шумен; он раздался вширь и даже немного подрос вверх – тех двух башен в прошлом году не было. Передо мной был не мрачный бандитский райончик, а веселый городок процветающей европейской страны, который никогда не спит и не работает, а только веселится. На то место, где я стоял, доносились музыка и грохот – но это были не выстрелы, а петарды; они со свистом взлетали в небо и там взрывались всеми цветами радуги, весело грохоча и пробуждая ото сна само небо.
То была самая странная и невозможная метаморфоза из всех, которым я стал свидетелем в последние дни.
Ну что ж, пора познакомиться с тобой поближе, Независимая Административная Единица, которая НАЕ всех...
Я стал решительно спускаться в Нижний город.
Здесь, внизу, все было еще более странно и непривычно. На улицах – полно людей, гуляющих по ярко освещенным улицам, под разноцветными, совершенно западными рекламами; аниматоры в огромных костюмах клоунов, собак и пришельцев зазывают на дискотеки, в бары и кинотеатры. На площади бесплатно раздают воздушные шары и катают на пони; сверкает и переливается огромная вывеска ПАРК АТТРАКЦИОНОВ (никогда его здесь не было!). На каждом углу – дегустация нескольких сортов пива по музыку из бум-бокса («Дюна», Трофим, Серега со своим «Черным бумером»)... И везде радость, веселье, детский смех... Гульба глубокой ночью, как днем. Пир во время чумы. Нижний город совершенно преобразился. Права была Харонова бабка – таких чудес больше нигде не встретишь...
Что ж, следуя извращенной логике этого страшного, нелогичного города, так и должно быть.
Какой там адрес? Равиковича, семь, квартира шестнадцать? Собственно, я уже на этой улице.
– Заходите! Заходите к нам! – ко мне кинулся огромный розовый кролик, потрясая ушами. – Сегодня, только сегодня – все самое интересное! Новая программа!
Он схватил меня за руку и чуть не силком потащил к дверям заведения с яркой вывеской СТРАУС ЭМУ. Стриптиз-бар. Все виды услуг на самый взыскательный вкус!
– Зайду... милейший. – Я вежливо, но твердо высвободился. – Обязательно, чуть позже...
– Да здравствует НАЕ! – закричал он мне вслед.
– Зиг хайль, – ответил я.
У дома семь, на скамейке, совершенно по-домашнему, сидели три старушки и что-то оживленно обсуждали, склонившись головами.
– Извините, пожалуйста, – сказал я. Они выпрямились как по команде и уставились на меня, причем одна из них неотрывно смотрела на автомат, висящий на плече. Я осторожно передвинул его за спину. – Я ищу одного человека... Его зовут Харон, он живет в шестнадцатой квартире. Вы случайно не знаете, дома ли он?
Некоторое время они молчали, потом одна сказала:
– Тут такой не живет.
– Мы не знаем никакого Харона, – добавила вторая.
– А с оружием вообще нельзя, – заключила третья.
Все происходящее было похоже на сценку из плохого спектакля, на фарс – но только не на реальность.
Я вошел в подъезд, чувствуя спиной, как они смотрят мне вслед.
Квартира была на четвертом этаже. Дверь незаперта, внутри – разгром. Ни одной целой вещи; здесь, похоже, побывала рота вандалов. Под облитым кислотой, нестерпимо воняющим диваном я нашел сломанное пополам, покрытое золотой краской деревянное кресло с выбитой надписью: «Харону – победителю соревнования спасателей. 2003 год».
Ну что за дурацкое имя? И как фамилия? Харон Харон? Может, попробовать поискать документы?
Я ползал по полу и методично перебирал бумаги, в изобилии разбросанные по всей квартире, когда зазвонил телефон. Снимая трубку, я уже знал, чей голос услышу.
– Задания своего командира нужно выполнять, – сказали на том конце.
– Доброй ночи, Человек Равновесия. Не желаете увидеться?
– Возможно. Но только на завершающем этапе, и то, если вы до него доберетесь, в чем я весьма сомневаюсь... Впрочем, если бы вы явились домой к Сотникову, наша встреча состоялась бы гораздо раньше.
– Для одного из нас она могла плохо закончиться. У меня к вам серьезные претензии.
– Я бы удивился, если бы их не было. Но до Нижнего города вы все-таки дошли...
– Как вы понимаете... – У меня вдруг возникла шальная мысль, – Мне даже хватило ума не пойти к Сотникову, чтобы не угодить в западню.
Мой выстрел наугад попал в десятку.
– Вы сообразительнее, чем кажетесь... Итак, вы у Харона. Порадуйте меня.
– Будто сами не знаете. Квартира разгромлена, хозяина нет. Дайте наводку, где искать.
– Ну, не разочаровывайте меня! Думаю, моя помощь будет излишней. И потом – она поможет избежать препятствий, а мне интересно, как вы сможете их преодолеть.
– А что происходит здесь, в Нижнем городе? Я ничего не могу понять.
– Мир сошел с ума, и это коснулось абсолютно всех. Вы же видели побоище на набережной, войну без цели и конкретного врага. Нечто подобное случилось и в Нижнем городе, только с обратной полярностью. Но еще неизвестно, что страшнее. Люди празднуют обретение независимости, неподдельно радуются. Присоединитесь к ним – и, возможно, вашим поискам будет сопутствовать удача.
– А вы?
– А я над схваткой, над радостью, над горем – над всем.
– Вы бог?
– Я Человек Равновесия.
Это была его последняя фраза. Раздался щелчок, и в трубке зазвучал длинный гудок.
Я вышел на улицу, совершенно не представляя, что делать дальше, где искать Харона. Старушки у подъезда снова мгновенно прервали общение и посмотрели на меня.
– Граждане несознательные пенсионерки! – воззвал я. – В то время как весь народ, в едином порыве... Короче, чего людям голову дурите? – Я медленно передвинул автомат вперед и положил палец на спусковой крючок. Старушенции напряглись и даже привстали. Это я знал, что в обойме «узи» – ни единого патрона; им-то, надеюсь, это неизвестно (вряд ли они приходятся родней вездесущему Человеку Равновесия, любителю звонить по неработающим телефонам). – А ну, старые чекистки, марш по матрешкам... по этим... по халупам! Затычки в уши – и дрыхнуть до утра! Приду проверю!
Старухи взвизгнули и, как престарелые голубицы, упорхнули в подъезд.
Так... Прогнал бабушек, одержал маленькую, совершенно ненужную победу... Что дальше-то делать будешь?
– Дальше? – сказал я вслух. – А не посетить ли нам одно заведение, а именно «Страус Эму», на предмет ознакомления с новейшим стрип-шоу? Час-полтора ничего не решит. Если Харон мертв, то я все равно опоздал... С другой стороны, если бы он был мертв, Человек Равновесия обязательно бы намекнул, не упустил случая поиздеваться... А если жив – немного продержится. Будем считать – помощь идет. Кажется мне, где-то здесь он, в Нижнем городе. Найдем. Нужно только перекусить и выпить кружечку пиваса...