Московский вектор
– Похоже на то, – медленно произнес Клейн.
Президент взглянул давнему приятелю в глаза. Его губы тронула кривая улыбка.
– Рассчитывают на то, что мы в отсутствие убедительных доказательств будем сидеть сложа руки?
– Назови так. – Клейн кашлянул. – На сегодняшний день у нас в самом деле слишком мало доказательств. Представить не могу, как отреагирует мир, если Америка, авторитет которой и так-то подорван, выступит против России со столь серьезными обвинениями.
– Да уж, – ответил Кастилья. Его широкие плечи вдруг опустились, словно под тяжестью незримого груза. – Справедливо или нет, но в нас теперь видят мальчика, который за последние несколько лет слишком часто и без нужды кричал «волки». Поэтому наши бывшие единомышленники и союзники по НАТО склонны верить, что мы вечно сгущаем краски.
Президент вновь сдвинул брови.
– Ни Лондон, ни Париж, ни Берлин, ни Варшава не поддержат нас, если узнают, что мы снова развязываем «холодную войну». – Его взгляд упал на антикварный глобус в углу кабинета. – А без войск, кораблей, самолетов, которые мы убрали со всех своих бывших баз в разных точках чертовой планеты, в открытом столкновении с Россией мы мгновенно проиграем.
Несколько секунд Кастилья молча размышлял. И внезапно покачал головой.
– Ладно, тут уж ничего не поделаешь. Изменить недавнее прошлое нам не под силу. Значит, надо отыскать доказательство, которое, в случае необходимости, заставит союзников встать на нашу сторону. – Он расправил плечи. – Первой зацепкой послужит вспышка заболевания в Москве.
– Одобряю, – сказал Клейн. – Только тех, кто задумывает с нами связаться, тотчас уничтожают. Надо иметь это в виду.
– И еще кое-что, – добавил Кастилья. – Нельзя полагаться в этом деле на ЦРУ. Для проведения операции в Москве, во всяком случае секретной, они не готовы. – Он фыркнул. – Слишком усердно мы в последнее время старались угодить России, чересчур бурно обрадовались, что объединили с ней усилия в борьбе с терроризмом. ЦРУ угробило уйму средств и времени, налаживая контакты с их службами безопасности. Лучше бы внедрило в Кремль своих агентов. Если я отдам сейчас людям, которые занимаются Москвой, приказ резко изменить тактику, они, скорее всего, растеряются, наделают ошибок. И тогда уж начнется сплошная неразбериха, и никто не поверит ни единому нашему слову.
Его глаза на миг озарились.
– Вся надежда на тебя и твоих ребят. Фред. Пусть «Прикрытие» займется тщательным расследованием.
Важно не терять времени и действовать крайне осторожно.
Клейн понимающе закивал.
– Небольшая, но прекрасно подготовленная группа наших агентов уже в Москве. – Он напряженно о чем-то задумался, достал из кармана пиджака носовой платок, снял очки, протер их, снова надел и взглянул на президента. – Еще один человек – выносливый, находчивый, с опытом работы в России – временно отдыхает и ждет распоряжений. Главное его преимущество в том, что он медик, занимается наукой. И сможет разобраться в сведениях, которые, дай бог, раздобудет.
– Кого ты имеешь в виду? – спросил Кастилья заинтересованно.
– Подполковника Джонатана Смита, – невозмутимо ответил Клейн.
* * *17 февраля, Полтава, Украина
Полтава раскинулась на трех холмах, посреди просторной украинской степи, на пути из промышленного центра Харьков в столицу Украины Киев. Главные улицы и проспекты расходятся в Полтаве в разные стороны от площади, в центре которой высится железный монумент – Колонна Славы. Колонну окружают небольшие пушки и венчает орел. Возвели ее в 1809 году в честь победы царя Петра Великого над шведами и их союзниками-казаками, одержанной столетия назад. Победы, положившей начало полному господству России над Полтавой.
Парк опоясывали правительственные здания, построенные в девятнадцатом веке. Окна верхних этажей смотрели прямо на Колонну.
Леонид Ахметов, глава областной группы парламентских представителей, плотный седовласый человек, олигарх, задумчиво посмотрел в окно, задержался взглядом на золотом орле, внезапно отвернулся и, бормоча себе под нос ругательство, опустил жалюзи.
– Не нравится вид? – сардонически осведомился его посетитель – стройный человек с впалыми щеками, в темно-коричневом костюме. Он сидел в кресле по другую сторону витиеватого стола.
Ахметов сдвинул брови.
– Когда-то Колонна радовала мне глаз, – сурово пробасил он. – А теперь только лишний раз напоминает о нашем позоре. О том, что мы повернулись лицом к бестолковому Западу.
Говорили оба на русском – первом языке почти половины украинцев, большинство которых проживало на востоке страны, в крупных промышленных центрах. После прошедших президентских выборов население разделилось на два противоборствующих лагеря: сторонников авторитарной власти, горячо выступающих за возобновление связей с Россией, и более демократичную группировку, ориентированную на Европу и Запад. Ахметов и его окружение были преданы России и держали под контролем большинство полтавских промышленных предприятий и коммерческих фирм.
– Россия-матушка никогда не оставляет верных сыновей, – спокойно произнес посетитель. Его взгляд стал вдруг более жестким. – И не прощает предателей.
Лицо олигарха вспыхнуло.
– Я не из этой породы, – прогремел он. – Я и мои люди несколько месяцев назад уже было приготовились выступить против Киева. Как раз в тот момент, когда ваш президент Дударев «нашел общий язык» с нашим новым правительством. Кремль ни с того ни с сего выбил почву у нас из-под ног. Что нам оставалось? Единственное: смириться с положением.
Человек в коричневом костюме пожал плечами.
– Это был всего лишь тактический маневр. Мы решили: еще не время выступать в открытую против Америки и Европы.
Ахметов прищурился.
– А теперь? Время настало?
– Скоро настанет, – невозмутимо ответил гость. – Очень скоро. И вы нам поможете.
– Что я должен делать?
– Для начала? Организуйте демонстрацию, двадцать третьего февраля, в День защитника отечества. Массовое народное собрание с главным требованием: полностью отделиться от Киева и примкнуть к России-матушке…
Москвич принялся излагать распоряжения Кремля. Олигарх внимательно слушал, приходя во все большее волнение.
* * *Час спустя человек из Москвы покинул административное здание и спокойно направился к Колонне Славы. Другой россиянин, более высокий, с широким приветливым лицом и фотоаппаратом на шее, отделился от группки рассматривавших монумент школьников и присоединился к товарищу из Тринадцатого управления российского ФСБ.
– Как дела? – спросил он.
– Ахметов согласился. Через шесть дней соберется со своими сторонниками на этой самой площади, прямо у Колонны, – доложил человек с впалыми щеками.
– Сколько их будет?
– В худшем случае двадцать тысяч. В лучшем – вдвое больше. В зависимости от того, как много рабочих и членов их семей выполнят указание.
– Отлично, – воскликнул широколицый, открыто улыбаясь. – Мы заявим, что примем их с распростертыми объятиями, а Европа полюбуется, как среагирует на протест этнических русских Киев.
– А ты? Всю информацию получил?
Высокий кивнул, проводя рукой по цифровому фотоаппарату.
– Изображения, которые мне понадобятся для разработки подробного плана, здесь. Остальное – математические расчеты.
– Ты уверен? Иванов требует абсолютной точности и аккуратности. Ему нужна кровавая резня, а не жалкая, обреченная на провал попытка.
Широколицый улыбнулся.
– Не волнуйся, Геннадий Аркадьевич. Не волнуйся. Главное – достаточное количество взрывчатки, особенно гексагена. И так называемая Колонна Славы подлетит у меня к самой луне.
Глава 10
Близ Орвието, Италия
Восхитительный древний Орвието построен на холме вулканического происхождения в долине Палья, примерно на полпути из Рима во Флоренцию. Отвесные скалы, опоясывающие город, столетиями служили ему природным укреплением.