Бросок кобры

– И впрямь, – смутился агент. – Прости, Эрик, совершенно из головы вылетело! – он достал из кармана новенькие «браслеты» иностранного производства и, не снимая пальца со спускового крючка, приблизился к кровати. – Пожалуйста, развернись, заложи руки за спину.
С раздраженным вздохом я принял сидячее положение, бормотнул: «Сильно не затягивай» – и внезапно нанес два удара ногами. Круговой по правой руке Рикки и прямой пяткой ему в корпус. Пистолет отлетел в одну сторону, а агент, задушенно кхекнув, в другую. Не теряя даром времени, я спрыгнул на пол и продолжил развивать успех. Обманный финт кулаком в переносицу, высокий лоу-ник [7] в ребра (Рикки защитился согнутым локтем) и сразу же повторный «лоу» в то же место, уже открытое. Агент со стоном упал на четвереньки, но, надо отдать должное, сопротивления не прекратил. С перекошенным от боли лицом он метнулся мне в ноги (одновременно боднув головой в низ живота), повалил на пол и с размаху хлестнул незастегнутыми наручниками, целясь в лоб. Последний удар Рикки внешне напоминал молниеносный бросок сверкающей металлической змеи и, по идее, должен был раскроить мне череп. Однако я каким-то чудом успел подставить под него правое предплечье и мощным пинком отшвырнул противника от себя. Американец впечатался в ближайшую стену, но тут же вместе со мной вскочил на ноги. (И это при сломанных ребрах. Молодец!)
– Так вот ты кто, – с ненавистью прошипел он. – Убью!!! – и вновь хлестнул наручниками. На сей раз сбоку в висок. Я низко присел, пропустив смертоносную «змею» над затылком, прыгнул вперед, подмял Рикки под себя и приемом боевого самбо свернул ему шею. Раздался противный хруст. Жилистое тело дернулось и обмякло.
Я проверил у агента пульс, убедился в отсутствии оного, тяжело дыша, поднялся и подобрал чемоданчик покойной Мери. Разыскал среди содержимого лейкопластырь, вату, флакончик со спиртом и занялся раной на левом плече – действительно поверхностной, неопасной, но весьма болезненной и кровоточивой. Покончив с этим неприятным занятием, я прошел в ванную, намочил полотенце, обтер перемазанный кровью торс, вернулся обратно в комнату и уныло огляделся. Два трупа, ошметки мозгов, красные пятна на белой постели, заляпанный кровью пол... Плюс смешанный запах пороховой гари, пота и убойного цеха. Иностранный журналист слегка побаловал на досуге. Н-да уж, веселенькая картинка! Ну и как теперь быть? Завернуть мертвецов в коврики и потихоньку выбросить на помойку?! Нереально. Прислуга вмиг засечет!.. Аккуратно расчленять трупы да выносить по кусочкам?! Нет уж, увольте! Я, конечно, не чистоплюй, но и не Чикатило какой-нибудь!.. Спрятать в шкаф, под кровать?! Провоняют стопроцентно!.. Запихнуть в холодильник?! Так не поместятся, вдвоем-то!..
«Ага! Экстренная связь. «На случай непредвиденных осложнений», как выразился шеф!» – неожиданно сообразил я, отыскал заветный мобильник и нажал кнопку «Redial».
– Вас слушают, – после третьего гудка донесся из трубки сухой, равнодушный голос.
– Говорит Чарли, – я лихорадочно припоминал шифровальную таблицу. – У меня... э-э-э... канализацию прорвало!
– Сколько комнат залило? – уточнил голос.
– Э-э-э, две. Повсюду грязь! Кроме ремонта нужна генеральная уборка.
– Понял, ждите, – трубка запищала короткими гудками.
Я включил кондиционер, полностью оделся (первым делом натянув рубашку с вшитой в воротник ампулой), после некоторого раздумья взял пистолет покойной «переводчицы», обтер носовым платком и сунул за пояс брюк. С оружием оно как-то спокойнее. Мало ли кого нелегкая принесет! Потом подошел к стенному бару, вынул из него бутылку коньяка, налил полный бокал, залпом выпил, уселся в кресло и раскурил сигару. (Мама родная! Как же они мне опротивели). Кондиционер, мягко жужжа, работал на предельной мощности. Мерзкий запах заметно ослабел, хотя и не исчез полностью. «Звукоизоляция здесь хорошая. Наши разговоры и звуки борьбы вряд ли кто слышал, – вяло размышлял я. – Но если «уборщики» задержатся, то... – Я взглянул на часы. – Скоро утро. Интересно, как они ухитрятся...»
Внезапно в комнате погас свет. Я рефлекторно выхватил пистолет.
– Успокойтесь, Чарли. Свои! – произнес тихий голос. – И еще – ствол явно не ваш. Положите его на стол, иначе проблем с ним не оберетесь.
«Очевидно, у них приборы ночного видения», – подумал я, неохотно расставаясь с оружием.
– Так, отлично, – похвалил невидимый инструктор. – В ванной у вас чисто?
– Да.
– Закройтесь в ней и не выходите, пока не позовут...
На ощупь пробравшись через номер, я зашел, куда было велено, включил свет и присел на край джакузи. За дверью послышалась негромкая деловитая возня. Я терпеливо ждал, тупо созерцая струйку воды, сочащуюся из плохо закрученного крана. Тело ломило от усталости. В гудящей голове не осталось ни единой связной мысли. Сон между тем отшибло начисто. Перед глазами мелькали обезглавленная Мери, фрагменты недавней схватки, сломанная шея Рикки, его перекошенное лицо с остекленевшим взглядом, медицинский чемоданчик с набором для наркодопроса и почему-то крохотная прозрачная ампула с цианистым калием.
Прошло... Да не знаю сколько! Я совершенно потерял счет времени. Наконец в дверь постучали.
– Вы случайно не заснули? – поинтересовался уже знакомый голос.
– Нет, куда там!
– А часы при вас?
– Да.
– Ровно через три минуты можете выходить...
Выждав указанный срок, я покинул ванную и... обомлел! Ярко горела люстра под потолком, а номер выглядел так, будто в нем абсолютно ничего не произошло. Чистый пол, свежее белье на постели, аккуратно расставленная мебель. Даже запах скотобойни бесследно испарился. (Я уж не говорю о трупах!) Профессионально сработано. Просто блеск!!!
На столе лежали три таблетки в целлофановом пакетике, новенький «глок» с полным магазином и короткая записка. «Пистолет возьмите, пригодится. Выпейте снотворное. Спокойной ночи!» – гласила она. За окном уже заметно светало. Я сжег записку над пепельницей, спустил пепел в унитаз, проглотил таблетки, запил их водой, не раздеваясь, улегся на кровать, сунул под подушку «глок» и мгновенно отключился...
 
Глава 5
Проснулся я поздно; квелый, разбитый, c мутной головой и в мрачном, подавленном настроении. Спасибо, конечно, «уборщикам» за снотворное. Усыпило оно быстро и основательно (иначе бы до утра промаялся), но от кошмаров не избавило. На протяжении всего сна меня преследовала безголовая Мери со шприцем в руке и требовала, чтобы я признался ей в любви после укола пентонала натрия. «Сначала удостоверимся в искренности твоих чувств, а потом займемся сексом, май дарлинг!» – утробно урчала она. Я пытался отделаться от нежити, не стесняясь в выражениях, посылал ее куда подальше, кричал: «Нет у меня к тебе чувств. Незачем колоть!», однако покойница не отставала и норовила то пырнуть меня шприцем, то обнять окровавленными руками. Неподалеку маячил Рикки со свернутой шеей, насмешливо улыбался синими губами и недвусмысленно помахивал незастегнутыми наручниками.
– В инструкции четко прописано: «При наркодопросе «объект» должен быть лишен возможности оказать сопротивление и должен постоянно находиться под бдительным контролем допрашивающего», – периодически напоминал он и вежливо просил: – Пожалуйста, Эрик, повернись! Заложи руки за спину.
А на заднем плане выстроились в ряд руководители Союза прозападных сил и фальшиво горланили гимн Соединенных Штатов...
«Ядрена вошь! – усевшись на постели, мысленно ругнулся я. – Всю душу вымотали, сволочи!» Затем взглянул на часы: без двадцати двенадцать. У Андерсена скоро ленч по расписанию. Завтрак он (то есть я), разумеется, проспал. Ну да ладно. «Солдат спит, служба идет». Вот если бы еще всякая гадость не снилась...
С кряхтением поднявшись, я прошел в ванную, побрился, почистил зубы, пару минут полежал в джакузи, спрыснулся одеколоном, оделся, вернулся в комнату и набрал номер на местном телефоне.