Сын Розмари

— Я видела… — начала она и снова осеклась.
— Что? — с терпеливой улыбкой спросил он, продолжая оглаживать ее плечи.
Розмари передернула плечами, вздохнула и солгала:
— Так… одного человека со значком против тебя.
— Наверное, типчик из группы «Истинных Сыновей Свободы». Их никто всерьез не воспринимает. Шутовская организация! Тебе вообще не следует всерьез бояться за меня. При тон охране, что у меня, я не в большей опасности, чем любой средний гражданин нашей страны. Скорее даже в меньшей опасности, чем средний гражданин. Не забывай, что все меня любят.
— Все-то все… да не все, — сказала Розмари. Затем потупила глаза и прибавила:
— А ну как узнают правду?
— А кто ж им эту правду скажет? — фыркнул Энди. — Ты не проболтаешься. Я не проболтаюсь. Так что и говорить-то не о чем. Хочешь кофе? У меня тут целый кофейник. Свеженький. Чувствуешь аромат?
Розмари тяжело вздохнула: какой же он все-таки беспечный… и милый'.
— Ну, давай, наливай.
Он быстро чмокнул ее в лоб и пошел наливать кофе. Она размотала шарф и присела на диванчик, потирая застывшие руки.
— В следующий раз ходи бегать с Джо, — наставительно сказал Энди. — Или со мной. Иди на худой конец с охранником. Поверь мне, если кто-нибудь тебя узнает, толпа может на радостях запросто смять тебя. Не рискуй такими вещами?
— Ладно, убедил, — отозвалась Розмари. Энди поставил на столик рядом с ней голубую чашку с солнышком на боку и вазочку с фруктозой.
— Я хотел позвонить тебе, да решил, что рано, — сказал он, присаживаясь рядом с матерью. — До разговора с Реке я успел переговорить с Дианой. У нее родилась очередная гра-а-андиозная идея — ничего мельче она, похоже, никогда не рожает. Однако этот ее проект, как и все прочие, мне вполне по душе. Я надеялся, что ты не откажешься принять участие. Но если ты занята или не расположена, то я, конечно, настаивать не стану…
— Не ходи вокруг да около. Говори прямо.
— На следующей неделе было бы неплохо поехать на несколько дней в Ирландию. Дублин и Белфаст. Во-первых, у тебя ирландские корни — это большой плюс. А во-вторых, я немало поспособствовал некоторому умиротворению ирландских террористов. Словом, хороший прием нам обеспечен. Что до средств массовой информации, то наш визит именно в неспокойную Ирландию привлечет наибольшее внимание прессы. Это пойдет на первые полосы газет всего мира. Ну а мы с тобой сделаем все возможное, чтобы каждые пять минут рекламировать акцию со свечами.
Розмари с хмурым видом отхлебнула кофе и поставила чашку на столик.
— Разумеется, я поеду с тобой, — сказала она. — Но… честное слово, я тебя не понимаю, Энди! — Тут она в волнении схватила его за руку. — Ты ведешь себя, словно сигаретами торгуешь! А на самом деле мы рекламируем одну из чудеснейших акций, которая возбудит и вдохновит весь мир! Не надо опошлять грандиозное событие таким сугубо деловым подходом. Зажжение миллиардов свечей в новогоднюю ночь — это… это своего рода произведение искусства! Я не шучу. У нас с Ги было предостаточно друзей-художников. Некоторые из них занимались хэппенингами — театральными импровизациями, в которых участвовали и сами зрители. Поверь мне, временами это получалось просто здорово, и актеры, и зрители взаимно обогащались. Так что я говорю с некоторым знанием дела. Задуманное тобой зажжение свечей — самый масштабный хэппенинг и истории человечества. Грандиознее не бывало, а может, и не будет никогда!
Энди со вздохом согласился:
— Хорошо, мамочка, я больше не буду опошлять.
— А в Ирландию я поеду обязательно. Давно мечтала когда-нибудь съездить туда!
— Вот и отлично. Это будет романтическое путешествие — только мы вдвоем!
Она пристально посмотрела на сына. Энди расплылся в улыбке.
— Ты это насчет вчерашнего вечера? — спросил он. — Не хмурься. Во всем виновато шампанское. Хватил лишку, ну и прижался к тебе больше, чем нужно. Впредь буду вести себя приличнее. Обещаю.
Но ей показалось, что на секунду глаза у него стали тигриными.
— Ангел мой Энди… — раздумчиво произнесла Роз-мари.
Сын, навострив уши, внимательно наблюдал за ней.
— Вот что, ангел ты мой, — другим, строгим тоном сказала она, — никакой романтической поездки вдвоем. Со мной будет секретарь. Желательно, чтобы это был кто-то, кого я знаю и с кем смогу найти общий язык.
Энди хмыкнул и пожал плечами:
— Так с ходу никого предложить не смогу. Но что-нибудь да придумаю.
— Вот и отлично. Плюс к этому поедет мой возлюбленный.
Энди выпучил глаза:
— Твой возлюбленный? Розмари решительно кивнула.
— Все настоящие знаменитости так путешествуют, — заявила она, скромно улыбаясь и невинно моргая.
Однако Энди эта шутка почему-то не рассмешила.
 
Глава 11
Утром двадцатого декабря, в понедельник, через день после возвращения из Ирландии, Джуди поправила на себе сари, сказала: «Простите, мне надо бежать», и, подрезав инвалидную коляску Хэнка, пустилась в погоню за Розмари по центральному коридору десятого этажа.
Индианка настигла ее у дверей в женский туалет и затащила туда.
— Розмари, мне с тобой надо поговорить, — затворяя дверь, сказала она.
Пригнулась, посмотрела, нет ли ног под дверцами кабинок, встала, перевела дух и одернула сари.
— Джуди! Что за черт! — спросила Розмари, потирая руку. — Какая перемена! Давно ли ты годилась на роль в фильме «Я гуляла с зомби?». Рада, что ты пришла в себя.
— Извини, — сказала Джуди. — И за мое поведение — ничего лучше не смогла придумать, чтобы выдержать эту поездку, — и за то, что причинила тебе боль. Так хочется побыстрее убраться отсюда! Я ухожу. Пожалуйста, давай сегодня вечером встретимся. Это необходимо!
— Уходишь? — спросила Розмари. Джуди кивнула:
— Из «БД». И из Нью-Йорка уезжаю.
— О, Джуди! Я знала, у вас с Энди проблемы…
— Были, — сказала Джуди. — Все кончено. Я это поняла в Дублине уже на вторую ночь. Помнишь? В тот вечер у него поднялась температура, после того как вы с ним угодили под дождь. Где это случилось, в парке?
Розмари кивнула.
Джуди глубоко вздохнула.
— Ему нравилось, когда я с ним играла в няньку или мамочку. Я слышала, это всем мужчинам нравится. Но в ту ночь… Ладно, потом. Пожалуйста, найди для меня время. Столько надо тебе рассказать, я просто обязана это сделать, прежде чем уйду. И еще я хочу кое о чем посоветоваться.
— Джуди, — сказала Розмари, — я росла а Омахе и воспитывалась по-простому. Меня не тянет совать нос в личную жизнь сына.
— Личная жизнь тут ни при чем, — сказала Джуди. — Я имею в виду совсем другое. То, о чем ты и сама скоро прочтешь в газетах. В апреле или мае, может, и раньше.
Розмари пристально посмотрела на нее:
— И что же ты имеешь в виду?
— Потом все объясню, — пообещала Джуди. — И умоляю, не говори Энди, что я ухожу. Завтра или даже сегодня вечером я ему сама позвоню, но если встречусь с ним, не выдержу. Всякий раз от его проникновенных взоров и романтических слов я превращаюсь в медузу — а потом презираю себя.
Розмари глубоко вздохнула:
— Ладно. Сегодня вечером. В восемь устраивает?
— Спасибо. — Джуди пылко пожала ей руки. — Спасибо.
Они вышли в просторный коридор. В нескольких ярдах от дверей ждал в кресле Хэнк, его луноподобное лицо сияло, глаза за очками блестели.
— Ну ладно, Розмари, — сказал он, — давай похвастай, что там у тебя было с его величеством.
— О да, пожалуйста, — подхватила Джуди. — Я и сама хотела спросить.
— Хвастаться совершенно нечем, — ответила Розмари. — Вы же знаете этих так называемых английских репортеров. Король мне поцеловал руку. А чего вы ожидали? Что он меня отшлепает?
— Ну что ж, — кивнул Хэнк, — занятные новости. А у меня уже есть результаты субботнего опроса.
— Хорошие? — поинтересовалась Розмари. Джуди коснулась ее плеча.
— Отличные. До встречи. — Она поцеловала Розмари в щеку. — Хэнк…