Твин Пикс: Тайный дневник Лоры Палмер

В комнате повисло молчание. Мою руку он так и не пожал.
Медленно, с явным удовольствием уголки его рта поползли вверх, пока на лице не застыла гнусная ухмылка. «Нажрись дерьма и подохни!» — говорила она. Такое в своей жизни я видела раньше только раз. Я поняла, что перемирие не состоялось. Теперь, уже четыре револьверных дула были приставлены к разным местам моего лица, что не позволяло мне терять бдительности и нарушать этикет молчания.
Холодное прикосновение металла. Бегущие по спине мурашки. Ужас. Хотите назвать меня сумасшедшей, называйте. Но при виде оружия у меня появляется удушье и потребность глотнуть побольше свежего воздуха. И как можно скорее.
Я сказала им, что пойду к машине. Спиной я чувствовала, что одна из пушек вот-вот может выстрелить и пуля прямиком войдет в меня. Я задыхалась, идти и так было трудно, а тут еще эта стянувшая мою шею боль. Кроне того, я боюсь пуль и готова держать любое пари, что когда одна из них впивается тебя с бешеной скоростью, то удовольствие это весьма сомнительного свойства к радости не доставляет.
Выглянув из окна машины, я сразу же различила людей в военной форме, окруживших дом, подобно застывшим изображениям из какого-нибудь фильма ужасов. Один из солдат приблизился к оконному стеклу — и я вся сжалась от пробиравшего меня холода и страха.
— Ты вообще-то о смерти думала? — обратился ко мне этот человек с таким невозмутимым выражением на лице, которое мне редко приходилось видеть.
— Не в подобной ситуации, сэр, — ответила я. Он посмотрел на меня так, словно мой ответ мог
означать, что предстоявшее ему повышение по службе
объявлено досрочно, и попросил:
— А вы не будете добры выйти из машины, мисс?
— Что, собираетесь меня расстрелять на месте или потом?
— Дело в том, что из дома украдена большая партия кокаина. Мне подумалось, вы захотите, наверное, представить мне доказательства, что с грузовиком все чисто и мы можем заниматься своим делом и дальше… по норме.
Я вышла из кабины, чуть не рассыпавшись на мелкие кусочки от ужаса.
— Ну, как, все в порядке? — поинтересовался он.
— На моем конце поля вроде бы да. Я боялась пошевелиться.
— Но вечеринка вроде не совсем по вас, а?
— Да, вечеринка не в моем духе… больше похожа на поминки, какое там веселье, сэр.
— Можете залезать обратно в кабину и отдыхать.
— А что сейчас происходит в доме?
— В доме? — пожал он плечами. — Похоже, парни собрались в кружок и обсуждают вопрос насчет того, надо ли им выпускать пары или стоит вернуться обратно в Хай Таун, откуда они приехали.
— Спасибо. Эта новость меня вполне успокоила. Я проболталась а этом чертовом грузовике минут сорок, века ждала, позволят ли Бобби и Лео появиться в виде «паров» или все-таки в качестве твердых тел. Но вот, наконец, они вышли из парадной двери, хохоча и похлопывая этих жирдяев по спине, как будто им и уходить-то не хотелось. Ну, дерьмо, подумала я. Сидишь тут, в тебя того и гляди разрядят обойму и уложат на месте за кражу целого килограмма кокаина (я аккуратно засунула его под платье, по-прежнему плотно облегавшее меня и свидетельствовавшее тем самым о моей невиновности), а что я имею вместо благодарности? Тащатся к грузовику, как улитки! Да, вот она какая, мужская привязанность, черт бы ее подрал.
И тут из глаз Бобби на меня полыхнуло таким неприкрытым ужасом, который лучше всяких слов сказал мне: «Берегись!» Сразу же со всех сторон началась дикая пальба, как будто Национальная ассоциация владельцев стрелкового оружия устроила соревнования для слепых. Казалось, никто не знает, куда и как ему стрелять… параноики поганые, до того нажрались, что, попади в них пуля, они поймут это только назавтра.
Я перелезла на место водителя и развернула машину к тому месту, где притаился Лео. Он был без оружия и как ненормальный шептал слова молитвы. Подобрав его, мы что есть духу рванули обратно по направлению к городу.
Теперь пришла моя очередь взглядом предупредить Бобби об опасности. Мы промчались уже половину дороги, и тут в зеркале заднего вида я с ужасом обнаружила: в кузове, кроме Лео, есть еще кто-то. Они боролись, и Лео, похоже, совсем выдохся. Бобби вытащил из-за пазухи пистолет, свободной рукой уцепился за окно, привстал и, высунувшись, заорал тому парню, что дает ему две секунды на размышление. Или исчезнуть, или подохнуть…
Парень рывком сел. Тогда Бобби выстрелил ему в грудь с расстояния трех, может, четырех футов. Парня швырнуло о задний борт, и он, перевернувшись, упал на землю.
— Дуй отсюда ко всем чертям. Гони! — заорал Бобби.
Как только мы снова выехали на шоссе, Бобби опустился на сиденье, все еще продолжая держать в руке свою пушку, как будто ему предстоит снова стрелять.
Весь путь до дома Бобби промолчал. Лео оставался в кузове, не переставая благодарить Бога, что он услышал его молитвы. Я все время думала, не остались ли на грузовике следы крови и убит ли тот парень или нет.
Когда мы подъехали к дому Лео и вошли, я спросила, есть ли тут, кроме нас, еще кто-нибудь. Лео ответил, что мы одни, и тогда я вытащила из-под юбки весь килограмм кокаина в полиэтиленовой фабричной упаковке. Что ж, подумалось мне, для любителя вроде меня совсем неплохая работа! Впрочем, я тут же извинилась перед Бобби за то, что, возможно, именно из-за меня в кузове прятался посторонний.
Вообще-то, заметила я, меня обыскивали и все такое, и тот парень сказал, что я вне подозрений. Увидев, как вы с ними выходите из дома и обнимаетесь друг с дружкой, я решила, что нас больше уже не станут ни в чем таком обвинять.
— Знаешь, что они нам с улыбочкой в это время говорили? — спросил Лео. — Что из-под земли нас достанут и по кусочкам начнут отрезать у нас яйца… тупым ножом. И если окажется, что эта ваша мандавошка сперла килограмм нашего кокаина, то не надейтесь, что попадете в больницу — отправитесь прямиком в ад.
Я села и стала думать насчет этого слова «мандавошка».
— Слушайте, ребята, — начала я, — мне правда очень жаль. Я бы никогда в жизни не подумала это сделать, если бы не считала, что вы будете прыгать от радости, когда узнаете.
Молчание.
— Помните, ведь я предупреждала, что нечего нам туда ехать?
Оба улыбнулись. Лео кивнул в сторону пакета с кокаином и сказал:
— Этого тебе хватит надолго. Бобби повернулся ко мне, и неожиданно для себя я увидела в его глазах выражение гордости.
— Добыча, достойная Бонни и Клайда.
Одна драма осталась позади, но нам предстояла другая.
Мы, конечно, решили тут же как следует нанюхаться, и в таких дозах, которые для людей непереносимы. И если уж нас не убили пули, то гора кокаина это сделает обязательна
Вскоре мы были хороши. Мне потребовалось выйти. Я захотела купить кое-что для себя в ближайшем магазинчике. Ребята и помыслить не могли, чтобы встать с дивана. Они смотрели телевизор, но самое главное, их удерживало чисто мужское наслаждение при виде горы кокаина с тремя соломинками, торчащими из дырки на верху мешка.
Оба они глазели на меня щенячьими глазами с расплывшимися зрачками, говоря одно и то же
— Ты не возражаешь, если мы тут немного поваляемся?
Честно признаться, я была зла на Бобби за то, что он сам не вызвался проводить «свою» девочку — ту самую, которая как-никак рисковала жизнью — пусть сейчас она не имела ровно никакого значения, — и все ради того, чтобы сейчас он мог пребывать в блаженном кайфе.
Да пошли они куда подальше, решила я. Ничего, и сама смогу добраться до магазина, благо это совсем рядом, всего каких-то два квартала. Не рассыплюсь на куски и не особенно утомлю себя подобным путешествием.
Только я миновала два соседних с Лео дома — больше домов тут вообще не было, — как заметила на полу кабины номер журнала «Мир плоти», который почему-то раньше не видела.
Вот это. Да! А что если я в этом журнале смогу прочесть про себя какие-то вещи, о которых не подозревала? И вдруг ни с того ни с сего — БЕМС!