Шепот судьбы
Альк, напротив, ничего не подозревал и наслаждался полетом. За годы в пустыне он ни разу не стриг волос, и сейчас они развевались по ветру, как языки фиолетового пламени. Раскинув пернатые руки, юноша мчался навстречу судьбе. Его влекла жизнь...
«Не грусти,» – мысль орла нарушила меланхолию. Улыбнувшись, я потрепал его перья.
«Это не грусть.»
«Я знаю, но сейчас не время.»
«Никто не знает, когда придет его время,» – отозвался я мрачно. Соран повернул голову.
«Ты шутишь или не выспался?»
Я рассмеялся.
«Не бери в голову, брат. Лучше умерь скорость, как бы не пролететь мимо.»
«Я не промахнусь», – уверенно заявил орленок. – «Видишь ледник, там, на склоне?»
«Где?» – я подался вперед.
«Прямо по курсу! Еще миль сорок!»
Губы мои невольно расплылись в улыбке.
«У меня же нет орлиных глаз.»
«А-а-а...» – Соран смущенно опустил голову. – «Извини...»
– Юрми, вы опять секретничаете? – Альк ущипнул меня сзади. – А как же я?
Сконфуженный орел принялся объяснять ему содержание разговора, а я вгляделся вперед. Что нас там ожидало?..
Тайник нашли быстро. Это был стальной сундук, прибитый клиньями к обломку скалы под нависшим языком ледника. Клеймо на крышке ни о чем мне не говорило, Альк тоже не знал подобного символа. Мы с трудом вытащили сундук на открытое место и я взломал крышку.
Внутри лежала толстая, короткая трубка из истинного серебра. Отломив восковую печать на торце, я вытащил прекрасно сохранившийся свиток пурпурного пергамента. Пока мы читали вступление, орленок возбужденно топтался рядом.
«Нашедший сие, коли жизнь и душа дороги тебе, вложи свиток обратно и забудь к нему путь. Иначе знай: ты держишь в руках последнее слово Дорри Черного, сына Наугрима, сына Алатара. Я добровольно ухожу к Дьюрину, не желая жить со знанием, изложенным здесь, но я не в силах уйти вместе со знанием. Помни, незнакомец: то, что прочтешь ты далее, погубило меня. Я верю, что ты бессмертен, ибо я попрошу орлов отнести сей свиток в место, недоступное смертным, и наложу на него заклятие. Молю: обдумай свои поступки, бессмертный. От себя не спастись...»
Я поднял голову и встретился взглядом с Альком.
– Читаем дальше? – спросил он негромко.
«Конечно читаем!» – встрял Соран. – «Юрми, продолжай!»
Я медлил.
«Дорри Черный был один из последних истинных волшебников. Переведи это Альку.»
«И зачем?» – недовольно спросил орел.
«Альк не бессмертен!» – я отправил Сорану эмоцию гнева. – «Для него этот свиток может быть опасным!»
Орленок кивнул и повернул голову к юноше. Тот выслушал очень внимательно.
– Юрми, я рискну, – сразу сказал Альк, едва Соран «умолк». – Все равно я теперь не смогу жить, не узнав что там написано.
«Ты дурак!» – жестами сообщил я.
Альк весело улыбнулся.
– А нечего было дразнить!
«Читай, Юрми» – вставил орел. – «Мы ведь все равно не утерпим...»
Я тяжело вздохнул.
«Потом не говорите, что вас не предупреждали.»
Орленок накрыл меня крылом, другим притянул Алька поближе, и мы все вместе прочли свиток до конца.
***Дорри Черный, сын Наугрима, сына Алатара, не солгал. Мало кто решился бы жить, зная то, что узнали мы.
«Отец и мать не ведали о содержании свитка...» – мысленно прошептал орел, когда все немного пришли в себя. Когти Сорана сжались в гневном жесте. – «Их убили просто так, из опаски!»
«Теперь охоту откроют на нас», – заметил я.
Соран вскинул голову и издал яростный клекот.
«Пусть прилетают!»
– О чем вы говорите? – нервно спросил Альк. Он был бледен.
Орленок коротко пересказал нашу беседу. Юноша вздрогнул.
– Соран, Юрми... Но это же ерунда! Страшилка, сказка для детей! – он замотал головой. – Что за Прямой Путь? Почему, если сделать как тут сказано, Арда должна разделиться? Это же... глупо! – отчаяно крикнул Альк. – Как может разделиться весь мир?!
Орленок покрепче обнял его крылом и что-то беззвучно ответил. Альк еще яростнее замотал головой.
– Не верю! Мир не состоит из энергии! Вот! – он зачерпнул горсть снега и гневно сунул его под клюв Сорану. – Где тут энергия?! Просто снег! Энергия – это когда... Ну... Вот пока Ородруин еще не погас, там была энергия!
«Соран, передай ему все, что я скажу» – попросил я мысленно. Орленок нехотя кивнул.
«Альк, слушай внимательно. Слушаешь?»
Юноша вскинул глаза, в них стояли слезы. Я отвел взгляд.
«Мир не так прост, каким кажется. Арда, Валинор, все сущее – лишь островки в море бесконечного пламени. Тысячи лет назад, маленький-маленький кусочек этого пламени случайно обрел разум и сотворил все, что мы знаем. Илуватар, Эру, слышал имена?»
– Слышал, – буркнул Альк. – Ну и что? Если ты скажешь такое любому охотнику Манвэ тебя самого сделают частичкой пламени!
«Не обижай побратима,» – наставительно заметил Соран.
Альк вскинулся:
– Ты, вылупившийся на моих глазах! Ты меня учить собрался?!
«Еще как,» – невозмутимо заявил орел. – «Я-то понял все о чем писал Дорри. И Юрми понял. А ты делаешь вид, словно дурак – вот и не обижайся, коли за дурака примут!»
Альк стиснул зубы.
– Хорошо. Поговорим серьезно, – он ткнул пальцем в свиток. – Почему я должен верить этому Дорри? С чего он взял, что разгадал сущность Эру?
«А там все написано,» – парировал Соран. – «Дорри знал, как появился Великий Орлангур, знал срок, потребовавшийся Золотому Дракону для осознания себя, знал результат сражения едва-едва родившегося духа с могущественнейшими из Валар, и рассчитал необходимую энергию. Орлангур и Эру – существа одного вида. Мне его вычисления кажутся весьма убедительными!»
– Допустим, – Альк упрямо скрестил на груди руки. – Но дальше он пишет, что... – юноша поднял пергамент и прочитал вслух: – «...можно создать миниатюрную флюктуацию в Предвечном пламени, это вызовет турбулентное завихрение потока вокруг препятствия и породит резонансное колебание, которое станет само себя поддерживать», – отложив свиток, Альк воззрился на орленка. – Только не хвастай, будто понимаешь смысл этой фразы!
«Конечно понимаю,» – Соран излучил веселость. – «Это знает любой крылатый, хоть раз видевший смерч. Дорри говорит о камешке – маленьком камешке, который, будучи брошенным в текущую воду, порождает водоворот.»
Он распростер левое крыло над снегом, резко опустил его и поднял. Завихрение воздуха потянуло следом за крылом несколько маленьких воронок, снежная пыль разлетелась в стороны.
«Дорри пишет, что резонансное колебание внутри Предвечного пламени может нарушить тончайшее равновесие, в котором пребывает разум Эру, и он попросту расстворится – перестанет существовать,» – очень серьезно сказал орел. – «Это шанс для всех нас, даже для Валар, обрести наконец свободу.»
– Какую свободу?! – Альк схватил побратима за крыло. – А если вместе с Эру погибнет и все, что он создал?!
«Соран, передай ему!» – я подался вперед. – «Альк, Арда не может погибнуть, она материальна. Это островок, плывущий в потоке Предвечного пламени. Колебание породит небольшую волну, Дорри рассчитал даже сколько времени продлится эффект. Мы просто ничего не заметим – а воля, державшая всех нас в цепях, погубившая Нуменор, превратившая наш прекрасный мир в очаг непрерывной войны – эта преступная воля исчезнет навсегда!»
Орленок передал слова Альку и обернул ко мне голову:
«Я еще добавил, что нет более достойного подвига, если смертный, самый слабый из творений Эру, победит создателя, доказав всем свое право на свободу!»
«Молодец,» – я потрепал его по крылу. – «Хорошо сказано.»
Но Альк мрачно мотнул головой.
– В этом деле я вам не помощник. Соран, отнеси меня вниз, в долину. Я поеду в Гондор и стану скульптором. Буду жить, как полагается смертному.
Изумленный орленок моргнул и что-то сказал побратиму. В ответ, тот неожиданно вскочил и с силой топнул ногой:
– Не хочу! Я не хочу вас бросать! Это вы... – он запнулся и пару мгновений не мог говорить. – Ну зачем вам это?! Мы же прекрасно жили в пустыне, никому не мешали! Думаете, если вы совершите свой «подвиг»... – он пнул пергамент – ...вам за это «спасибо» скажут?!