Обрести навек

Три пары участливых глаз повернулись к Эндри. Та улыбнулась и повела плечами.
– Вы боитесь акул? – спросил Пол.
– Угу, – кивнула Эндри. – У меня мурашки бегут по коже от одного вида этих страшных плавников, разрезающих воду. – Она поежилась. – С тех пор я в океан – ни ногой!
Селия рассмеялась:
– Это правда. Она отказывается заходить в воду, даже если с нами Блейн.
– Нечего и говорить, как страдает от этого мое мужское достоинство, – проворчал Блейн.
– Я думаю, это лучше, чем пострадать от зубов акул, – огрызнулась Эндри.
– Душенька, – негромко, с укоризной сказала Селия, – ты всегда так любила океан. Пойми, если соблюдать элементарную осторожность, тебе ничто не будет угрожать.
Плавно, как волна прибоя, Пол повернулся к Эндри.
– Если хотите, я как-нибудь подъеду, и мы поплаваем вместе, – предложил он. – Я вас уверяю, вам совершенно незачем бояться акул.
Его слова что-то напомнили ей, но не успела она разобраться, что именно, как ее отвлек мелодичный смех Селии.
– Не представляю, как тебе удастся отказать Полу, душенька, – смеялась тетя. – Такого ловкого подхода я отродясь не слыхала.
Видимо, совершенно не смущенный подтруниванием Селии, Пол улыбнулся и, продолжая смотреть на Эндри, выжидательно поднял бровь.
– Я даже не знаю... – протянула она в нерешительности, происходившей, как она догадывалась, от чего-то гораздо более глубинного, нежели страх перед акулами.
– Твоя тетя права, Эндри, – с обычной прямотой вмешался Блейн, бросив на друга задумчивый взгляд. – Ты должна признать, что предложение профессора более чем оригинально. К тому же ты первая удостоилась такой чести... и это в штате, который славится красивыми женщинами.
«Честь? Красивые женщины?» – нахмурилась Эндри. Значили ли слова Блейна, что Пол если не убежденный холостяк, то, во всяком случае, весьма и весьма разборчив? Так раздумывала она, прищурившись, скептически поглядывая то на Блейна, то на Пола.
Блейн кивнул и улыбнулся.
Пол оставался невозмутим. Происходящее его явно забавляло, и он ждал, что же она ответит.
Ей было ясно, что скажи она «Спасибо, но нет, благодарю вас», и вопрос был бы закрыт, по крайней мере, поскольку это касалось Селии и Блейна. Они знали, точнее сказать, были свидетелями того, с какой резкостью она отвергала притязания набивавшихся ей в поклонники мужчин. Но сама она не была уверена ни в чем, раз речь шла о Поле Хеллка.
Этот человек ее заинтриговал. Да и как могло быть иначе? Ведь не далее как сегодня днем она лежала в объятиях его мистического двойника, и как это было прекрасно.
Как поступить?
Она еще колебалась, когда в голубых глубинах То полных неподдельной заинтересованности глаз Мелькнула лукавая искорка. Он сделал шаг, который подтолкнул Эндри к решению.
– Чего вы боитесь? – спросил он мягко, даже нежно, но не без вызова. – Среди бела дня на пляже, Эндри. Перед вашим домом. – Его улыбка стала откровенно дерзкой. – Обещаю, что не стану пытаться соблазнить вас – во всяком случае, против вашей воли.
Эндри решила, что его уверение было самым туманным из всех, какие ей приходилось слышать. Во всяком случае, толковать эти слова можно было бесконечно. Тем не менее, еще более заинтригованная, она решила все же принять его приглашение.
– Хорошо, – согласилась она. – Выбирайте день.
Но, даже согласившись на свидание, она попыталась продемонстрировать свое безразличие к нему, заявив:
– Но должна сразу вас предупредить: если я замечу где-нибудь между берегом и горизонтом хотя бы тень этих ужасных плавников – только вы меня и видели.
– Вполне согласен, – ответил Пол. – Завтра днем вы свободны?
В ушах Эндри прозвучало щелканье захлопывающегося капкана, и она бросила беспомощный взгляд на тетю.
– Я обещала тете Селии несколько дней не перенапрягаться, – произнесла она, пытаясь выиграть хоть немного времени на обдумывание.
Но Селия взглянула на нее довольно строго и укоризненно улыбнулась.
– Я убеждена, что денек на пляже пойдет тебе лишь на пользу, а уж никак не во вред. – Она махнула рукой. – Развлекайся, пока есть время.
– Конечно, – подхватил Блейк. – А чтобы твоя тетя не очень скучала, я повезу ее на ленч в Сан-Франциско. – Он усмехнулся. – Я даже согласен побродить по тем забавным художественным галереям, которые она обожает.
Эндри окончательно попала в ловушку и понимала это. Селия ни за что не согласится уехать на целый день в Сан-Франциско, если будет знать, что в это время Эндри в одиночестве слоняется по дому. Рассудив таким образом, Эндри подумала, что уж если ей приходится уступить, то сделать это надо с достоинством. И она одарила Пола самой очаровательной из своих улыбок.
– Завтра так завтра, – наконец ответила она. – В два часа подойдет?
Улыбка, озарившая его лицо, опять подействовала на Эндри ошеломляюще.
– Раз Селии не будет, не устроить ли нам пикник на природе? – Задав вопрос, он тем не менее ответа дожидаться не стал. – Скажем, в двенадцать?
Сдаваясь, Эндри вздохнула:
– В двенадцать так в двенадцать.
Мужчины уехали, и дом сразу затих.
Уже более часа, не в силах заснуть, Эндри лежала с открытыми глазами и думала о предстоящем пикнике.
Не переусердствовала ли она со своими страхами, прямо как школьница? – спрашивала она себя. Помимо своей потрясающей красоты, Пол Хеллка оказался вроде бы еще и внешне приятным человеком. И все же Эндри боялась за себя. Боялась, что не устоит перед ним.
Она, конечно, понимала, почему. Схожесть между Полом и возлюбленным из ее снов была так сверхъестественна, что поневоле испугаешься.
Мужчина ее мечтаний.
Ее любовь.
Именно мысли о «ее любви» и дремотные воспоминания о нем в конце концов убаюкали Эндри. Быть может, он скажет ей, что делать, как вести себя с человеком, в материальном мире обретшим его лицо.
Эндри бежала сквозь туман. Слезы струились по ее щекам. Она не могла найти тропинку! Она не могла найти его! Она звала его снова и снова.
Моя любовь! Моя любовь! Где ты?
Но с уст ее не срывалось ни звука – она потеряла голос!
И она бежала дальше, спотыкалась, падала, поднималась и вновь бежала, бежала. Она должна была отыскать тропинку. Тропинка приведет ее к нему.
Туман сгустился и поглотил Эндри. Она не могла дышать, она ничего не видела!
Она беспрерывно плакала: то были беззвучные рыдания, которые она не слышала, а лишь ощущала как острые ножи, впивающиеся в самую ее душу.
Где же ты? Где?
Я люблю тебя!
Затем, медленно кружась, туман начал редеть. И невдалеке Эндри увидела смутные очертания тропинки. Волна облегчения омыла все ее существо. Но, когда тропинка стала ясно видна, волна облегчения схлынула.
Его не было.
Его не было!
И вдруг он появился. Но только как часть тумана. Его фигура была размытой, неясной, бесплотной.
Обезумев от радости, Эндри попыталась броситься к нему, но безуспешно. Она перебирала ногами, но не могла сдвинуться с места. Беззвучным криком она молила его помочь ей, подойти к ней.
Он не ответил. Только помахал рукой и начал пропадать из вида, растворяясь в тумане.
Паника сжала сердце Эндри. Он махал рукой в знак прощания! Он, ее любовь, покидал ее.
Охваченная диким, безутешным горем, Эндри запрокинула голову и закричала в отчаянии:
– Моя любовь, ты ведь обещал, что всегда! Не оставляй меня!
Эндри, вздрогнув, проснулась. Слезы ручьями лились по ее лицу. А за окнами спальни сверкало утреннее солнце, и воздух был чист и свеж.
Она осталась одна.
Она лежала в кровати, и туман прошедшего сна еще стоял перед ее глазами, а сердце переполняли отчаяние и дурные предчувствия.
Он ушел.
Сдавленные рыдания сотрясали тело Эндри. В измученном горем разуме метался единственный вопрос: почему он оставил ее?
Этот вопрос целиком заполнил ее сознание: почему он оставил ее?