Грешный ангел
Леди Пэддингтон, не теряя времени, усадила Лорен прямо напротив леди Марлен и ее матушки и приказала Диллону принести для нее херес. Лорен весело улыбнулась леди Марлен, хотя сердце у нее тревожно билось; Диллон подал Лорен маленький хрустальный стаканчик.
— Леди Пэддингтон просто не в себе. Она так редко принимает, — сказала леди Марлен, словно желая защитить толстуху хозяйку, когда та, отдуваясь, отошла от них.
— Вот как? — с невинным видом отозвалась Лорен.
— Много лет назад ей очень нравилось устраивать приемы. Но тогда мальчики постоянно бывали дома — предпочитали Одли-стрит эту сторону парка.
— Мальчики? — вежливо осведомилась Лорен, оторвавшись от созерцания коричневой жидкости в своем стакане.
— Братья Кристиан, — с натянутым видом объяснила леди Уитком.
А леди Марлен задумчиво добавила:
— И конечно, Энтони.
Лорен вежливо кивнула и снова посмотрела на свой херес. Энтони. Знакома ли она с Энтони?
— Боюсь, сударыня, вам повезло больше, чем мне. Кажется, я не знакома ни с каким Энтони.
Карие глаза леди Уитком широко раскрылись от удивления, но на лице ее дочери сохранялось любезное выражение.
— Энтони — это предыдущий герцог, брат Алекса. Он ушел от нас пять лет назад.
Алекс. Она называет его Алексом. А брат его умер. Чтобы взбодриться, Лорен глотнула невкусного хереса.
— Вы позволите присоединиться к вам, леди?
Она не знала, из-за хереса или из-за глубокого тембра его голоса мурашки побежали у нее по спине. Этот повеса не стал ждать приглашения, сел на диванчик рядом с леди Марлен. И уставился на Лорен. Господи, он с ума ее сведет. Лорен опустила глаза, в то время как леди Марлен завела с лордом Кристианом вежливый разговор о новой кобыле, которую Алекс, судя по всему, подарил ей. Этот чертов герцог время от времени вмешивался в разговор, но Лорен хорошо понимала, что он наблюдает за ней — чувствовала это. Со своей стороны, Лорен наблюдала, как одна его нога в начищенном башмаке покачивалась рядом с другой, и не сводила глаз с этой ноги до тех пор, пока к ним не подошел лорд Уэстфолл. Тогда Лорен очаровательно улыбнулась, благодаря судьбу за то, что у нее появилась возможность отвлечься.
Алексу страшно захотелось плеснуть в кузена холодной водой. Но этот проклятый ангелочек, эта баварская графиня так умела улыбнуться мужчине, что тот готов был ползать у ее ног. В своем скромном темно-синем платье она была образцом элегантности; даже прославленная красота Марлен бледнела в сравнении с неотразимостью Лорен Хилл, или графини Берген — кем бы она ни оказалась, но сегодня вечером выглядела очаровательно.
И это было опасно.
— Знаешь, графиня предпочитает жить в деревне, она сама мне об этом сказала, — небрежно бросил он Дэвиду, за что получил от ангела уничтожающий мрачный взгляд.
Он удивленно поднял брови, а Дэвид спросил:
— Где именно?
Лорен послала Дэвиду соблазнительную улыбку и тихо засмеялась.
— Я из Роузвуда — вы, может быть, слышали? Это недалеко от Пемберхита.
— Из Роузвуда? — холодно вмешалась леди Уитком с таким видом, будто от слова «Роузвуд» во рту у нее появился какой-то отвратительный привкус. — Я слышала о Роузвуде. Так вы оттуда?
— Да, — просияла Лорен. — Вам, быть может, покажется странным, но я уверена, что это самое красивое место на свете.
Она принялась без умолку болтать о достоинствах своего разоренного поместья, при этом ее фарфоровое личико расцвело словно роза. Неудивительно, что он принял ее за ангела.
Алекс понял, что она рассказывает историю Руперта. Артур и Дэвид слушали с большим интересом, в то время как лицо Марлен оставалось совершенно бесстрастным, а леди Уитком пришла в неописуемый ужас.
— О нет! — засмеялась Лорен в ответ на какой-то вопрос Дэвида. — Руперт совсем большой. И все же он прыгнул на спину этой блеющей телки, словно индийский резиновый мячик, при этом глаза его стали величиной с воздушные шары! Мы с Леонардом бежали за ним почти до самого городка и обратно, — сказала она посмеиваясь.
— Кто такой Леонард? — вежливо осведомилась Марлен.
— О, это мой подопечный. У меня их пятеро. — Она проговорила это с нескрываемой гордостью, улыбаясь от всей души.
Марлен переглянулась с матерью, и Алекс почувствовал, что ей неловко за Лорен.
Дэвид, конечно же, был просто рад чем-нибудь услужить хорошенькой графине.
— Рядом с Пемберхитом, говорите? Нужно найти повод и побывать там, — сказал он.
Радуясь, словно мальчишка, ее вниманию, он стал рассказывать историю о том, как встретился однажды со стадом коров, чем насмешил всех собравшихся. Всех, кроме Алекса. Тот, напротив, почувствовал раздражение. Почему? Он и сам не знал. Да и не хотел знать.
Когда ужин был подан, Алекса усадили во главе стола согласно его положению, Марлен заняла место справа от него. Артуру удалось сесть по одну сторону от Лорен, Дэвиду — по другую. Пока ели черепаховый суп, Алекс, вынужденный болтать с Марлен, украдкой наблюдал за Лорен. Боже, как очаровательно она смеется! Это Артур ее развлекает. Алекс снова почувствовал раздражение.
Тут к нему обратилась Марлен, и он нехотя повернулся к ней.
— Ах, весь вечер вы о чем-то думаете, — прошептала, улыбаясь, Марлен.
Он не ответил, и она покраснела.
— Завтра мы с мамой собираемся в оперу, не хотите ли сопровождать нас?
— Завтра? А я думал, ваша матушка возвращается на уикэнд в Тэрритон.
Улыбка Марлен несколько потускнела.
— Разве вы забыли? Бабушке теперь гораздо лучше, и мама решила помочь герцогине со свадебными приготовлениями.
— Кажется, забыл. Но я охотно буду вас сопровождать, — сказал он, прислушиваясь к тому, что говорит Лорен. Внезапно Марлен подалась вперед.
— Алекс! Как вы думаете, не прогуляться ли нам завтра по парку во второй половине дня?
С какой стати она спросила его об этом? Ведь знает, что он терпеть не может.
— Завтра во второй половине дня я занят, — ответил он равнодушно.
Марлен побледнела и медленно выпрямилась, в то время как на другом конце стола раздался взрыв смеха. Алекс с совершенно бесстрастным лицом обратился к сидевшим за столом:
— Там действительно говорят о картофеле? — Он бросил взгляд на Лорен.
— Графиня Берген только что рассказала, что картофель в Баварии — главная еда простых людей и они возвели его в ранг божества! — бодро сообщила миссис Кларк. — Как вы сказали, графиня?
Лорен застенчиво пожала плечами:
— Но ведь есть старая поговорка: «Лучше съесть и заболеть, чем вообще ничего не есть»… Раздался сдержанный смех.
— Расскажите о Картофельном Человеке, — подсказала миссис Кларк.
Лорен вспыхнула, но из вежливости вкратце пересказала историю о слабоумном человеке, который решил, что картофелины похожи на человеческие лица. Лорд Притчит попросил рассказать об этом поподробнее, и Лорен, поколебавшись, согласилась. Пока она рассказывала, леди Притчит и леди Уитком бросали на нее неодобрительные взгляды. Как это типично, думал Алекс. Свет не поощряет разницы в происхождении и культуре.
Но Артур оценил ее рассказ и засмеялся.
— А вы были еще где-нибудь, кроме Баварии, графиня? — спросил он.
— Мне удалось съездить в Париж. Я очень люблю этот город. А вам, миссис Кларк, какой город больше всех нравится? — спросила она, ловко уводя разговор от своей персоны.
Миссис Кларк оторвалась от филе палтуса, над которым прилежно трудилась, и выпалила:
— Боже мой! Наверное, Лондон! Мы с Пэдди однажды ездили в Париж, но он нас не заинтересовал. Там все чужое.
— Plus je vis d'etrangers, plus j'aimai ma patrie, — ехидно бросил Алекс.
Лорен весело засмеялась.
— Я не поняла, что он сказал? — спросила миссис Кларк.
— Это из одной французской пьесы, миссис Кларк, — сказала Лорен. — Дайте подумать. Перевести можно приблизительно так: «Чем больше иностранцев я встречаю, тем больше люблю свою родину».
Так она говорит по-французски и по-немецки? Эта женщина — неисчерпаемый источник сюрпризов. Алекс скрыл свое удивление, набив рот рыбой, а миссис Кларк нахмурилась, глядя на Артура.