Точки и линии

Инспектор куда-то вышел. Михара положил ему на стол записку, всего лишь два слова: "В Камакуру". И вышел из департамента. Если поехать прямо сейчас, пожалуй, поздно вечером удастся вернуться.
В знаменитой кондитерской у Токийского вокзала он купил коробку пирожных.
На всякий случай. Вдруг понадобится в качестве подарка больной? Прошел на платформу, на тринадцатом пути как раз стояла электричка. Пятнадцатый путь не просматривался – на четырнадцатом был состав.
Михара снова и снова мысленно возвращался к четырем минутам. Ясуда ведь мог предположить, что им заинтересуется полиция, и на этот случай подготовил двух свидетелей-официанток.
Электричка тронулась. До Камакуры примерно час езды. Михара уже почти жалел, что ввязался в эту историю. Обыкновенное самоубийство влюбленных. К тому же Ясуда в ночь с двадцатого на двадцать первое был в пути на Хоккайдо.
Кюсю и Хоккайдо, Хоккайдо и Кюсю – никак их не свяжешь.
Прибыв на станцию Камакура, сел в трамвай на Эносима. Он сошел на остановке Гокуракудзи. Точного адреса он не узнал, но разыскать будет не трудно – здесь в узкой, похожей на ущелье долине находился всего лишь один небольшой поселок.
Михара направился прямо в полицейский участок, предъявил свои документы и спросил, проживает ли здесь некий Ясуда.
– А-а, это у которого больная жена… – сказал полицейский.
Михару охватило разочарование. Жена существует. И действительно больная.
Но уж если приехал, что же делать! С коробкой пирожных он пошел в ту сторону, куда указал полицейский.
 
ЦИФРОВОЙ ПЕЙЗАЖ
 
1
Дом стоял у подножья пологого склона, в стороне от трамвайной линии.
Большинство участков здесь были окружены живой бамбуковой изгородью. Дом Ясуды, небольшой, аккуратный, одноэтажный, стоял в глубине сада и казался созданным для спокойного лечения больной. Вдали поблескивала синяя полоска моря.
Михара позвонил. В глубине, за дверью, послышалось жужжанье звонка. Он начал часто дышать, сердце забилось. Визит будет трудным. Дверь открыла пожилая женщина, лет за пятьдесят.
– Я из Токио, Киити Михара. Знакомый Ясуды-сана. Сегодня был в ваших краях и вот зашел проведать оку-сан.
Выслушав, старуха с низким поклоном исчезла в глубине дома. Очень скоро вернулась и, снова кланяясь, сказала:
– Прошу вас, пройдите, пожалуйста.
Михару провели в большую комнату. Стеклянные двери выходят на юг. В них льется поток света. В глубине, комнаты – тень. Недалеко от двери стояла сверкающая белизной постель.
Женщина лет тридцати двух – тридцати трех, приподнявшись на постели, ждала гостя. Старуха накинула ей на плечи черное, с алым рисунком хаори [8]. В этой одежде она выглядела очень изысканно. Светлая кожа, волосы собраны на затылке в легкий пучок, губы слегка подкрашены, на скорую руку, по случаю прихода гостя.
– Простите за внезапное вторжение, – сказал Михара. – Меня зовут Киити Михара, в Токио я имею счастье быть знакомым с Ясудой-саном. Конечно, это дерзость с моей стороны, но вот, с вашего позволения, зашел вас проведать.
Не мог же он протянуть ей свою визитную карточку с надписью "Департамент полиции"!
– Благодарю вас! О, мой муж, наверно, пользуется вашим покровительством, благодарю вас!
Жена Ясуды была красива. Большие глаза, тонко очерченный прямой нос. Щеки утратили полноту, но в общем болезнь не портила ее. Легкая бледность, чистый, высокий лоб, интеллектуальное лицо.
– Как вы себя чувствуете? – спросил Михара. Его вопрос был неискренним, и ему стало не по себе.
– Спасибо. Болезнь затяжная, поэтому я не надеюсь на внезапное выздоровление, – слегка улыбнулась женщина.
– Ну что вы! Теперь становится теплее, я думаю, это для вас полезно. Так приятно после нынешней холодной зимы.
– Здесь, – щурясь от солнца, сказала жена Ясуды, – зимой на три градуса теплее, чем в Токио. Хотя недавно были холода. Только вот за последнее время, слава богу, потеплело.
Она посмотрела на Михару снизу вверх. Красивые ясные глаза. По-видимому, она сама знала действие своего лучистого взгляда.
– Простите, пожалуйста, вы помогаете мужу в его делах?
– Да, что-то в этом роде… – Михара замялся. Он чувствовал себя скверно.
Придется потом как-то оправдываться перед Ясудой.
– О, наверное, он доставляет вам много хлопот…
– Ну что вы, наоборот! К сожалению, это я причиняю ему хлопоты. – Лоб Михары покрылся капельками пота. Он поспешил переменить тему разговора. – А Ясуда-сан часто вас навещает?
Больная ответила со спокойной улыбкой:
– Вы, наверное, знаете, что он очень занятой человек, но все же раз в неделю он обязательно приезжает ко мне. Все совпадало с тем, что говорил Ясуда.
– Ну, для делового человека хорошо, когда он занят, хотя вам, оку-сан, без него, конечно, трудно.
Разговаривая, Михара незаметно оглядывал комнату. Возле постели стопка книг. На самом верху литературный журнал. Какой-то переводной роман.
Названий не видно. Было немного странно, что больная читает серьезную, а не развлекательную литературу.
Старуха подала чай. Михара заторопился:
– Еще раз простите за внезапное вторжение. От души желаю вам скорейшего выздоровления.
Жена Ясуды быстро взглянула на Михару своими ясными глазами с чуть голубоватыми белками.
– Благодарю вас за любезность. Спасибо.
Когда он передал подарок, она немного приподнялась на постели и учтиво поклонилась. Только теперь Михара заметил, какие у нее худенькие плечи.
Старуха проводила его до парадного. Надевая туфли, Михара, как бы между прочим, спросил:
– А кто домашний врач госпожи?
– Доктор Хасэгава, директор больницы, что напротив Большого Будды [9], – с готовностью ответила служанка.
 
2
У Большого Будды Михара сошел с трамвая. Больницу Хасэгавы он нашел быстро. Михара подал свою визитную карточку.
Директор был полный человек с багровым лицом и аккуратно причесанными седыми волосами. Он положил на стол визитную карточку Михары и сел против него.
– Я хотел узнать, как протекает болезнь супруги Ясуды-сана.
Директор больницы снова пробежал глазами визитную карточку посетителя, потом взглянул на него:
– Ваш вопрос связан с делами государственной службы?
– Да, в некотором роде.
– Речь идет о так называемой тайне пациента?
– Нет, меня не интересует то, что обычно скрывается от посторонних.
Просто я хотел узнать, каково общее состояние больной.
Директор кивнул и приказал медсестре принести историю болезни жены Ясуды.
– Болезнь – туберкулез легких. Точнее – множественный очаговый туберкулез, очень затяжной и трудно поддающийся лечению процесс. Она страдает этим уже около трех лет, и, если говорить прямо, на полное выздоровление нет почти никаких надежд. Я предупредил об этом Ясуду-сана.
Поддерживаем ее постоянными инъекциями. Новые препараты.
– Следовательно, она все время проводит в постели?
– Вернее, то встанет, то опять сляжет.
– В таком состоянии она совсем не выходит из дому? – спросил Михара.
– Нет, на прогулки может выходить. У нее родственники в Югаваре [10]. Иногда она ездит туда с ночевкой. Отдыхает день или два. Это ей разрешено, ответил директор.
– И вы, доктор, каждый день бываете у нее с визитом?
– Нет, ведь при таком заболевании не характерны внезапные ухудшения. Я посещаю ее обычно по вторникам и пятницам. Иногда еще в воскресенье после обеда заглядываю.
Михара посмотрел на него с удивлением. Доктор понимающе улыбнулся.
– Видите ли, она любит литературу. Среди таких больных часто встречаются люди, пишущие стихи. Она больше увлекается прозой, много читает, кажется, сама пробует писать короткие вещи.