Путешествие «Лунной тени»
Фонтариан был самым северным портом Тореи, расположенным в центре береговой линии, принадлежавшей Варсоврану. Капитан Мэндэлок перегнулся через носовое ограждение триремы «Кыгар», с удовольствием наблюдая, как ремонтники окрашивают в желтый цвет нос пятого из подбитых кораблей. Возможно, галера океанского класса была и не самой большой в мире, но при двух сотнях гребцов и ста пятидесяти морских пехотинцев на борту, а также тридцати офицерах и моряках она представляла собой силу, с которой нельзя было не считаться. Капитан вражеского глубоководного торгового судна не ожидал встречи с военной галерой на открытых океанских просторах, а «Кыгар» сумел приблизиться к «торговцу» почти незаметно. Таким способом уже пять торговых судов были атакованы и потоплены, одиннадцать – сожжены, а пятнадцать – взяты в плен.
Вдоль пирса бродили фокусники, акробаты и эфирные волшебники, которым платил капитан Мэндэлок, чтобы они развлекали его людей. Неподалеку от «Кыгара» стояла на якоре маленькая, приземистая шхуна, экипаж которой следил за погрузкой лампового масла. Ровал и еще несколько человек, стоявших на палубе «Лунной тени» – так называлась шхуна, – смотрели на представление, разыгрывавшееся на пирсе. Они неторопливо переговаривались между собой. Обрывки разговора долетали до капитана Мэндэлока.
– Я покину вас в Нармари, – сказал Ровал, выбрасывая за борт опустевшую бутылку.
– И заберете с собой Ларона? – в голосе Норриэйва прозвучала надежда.
– Боюсь, он останется.
– Но вы и вполовину так не боитесь, как мы, которые остаются на корабле вместе с ним, – заметил Хэзлок. – В каждом порту, где мы причаливали, происходило жуткое убийство.
– Но ведь не на борту «Лунной тени», не так ли?
– Это вопрос времени.
– Ларон знает, как себя вести. Он истинный рыцарь, так что нападает только на плохих или опустившихся типов. Позаботьтесь о том, чтобы все члены экипажа вели себя достойно, и Ларон не проявит к вам ни малейшего интереса.
Фонтариан был построен на краю обширной равнины, до самого горизонта не было видно ни холмов, ни гор. Самое высокое здание в порту – четырехсотфутовый маяк, свет которого падал на пирс от заката до рассвета. Его соорудили из крупных блоков песчаника на самом берегу, у кромки воды. С вершины маяка вниз тянулись погрузочные балки, с помощью которых с пирса подавали наверх топливо. Внезапно у основания маяка появился глашатай, который постарался привлечь внимание всех находившихся на пирсе и на ближайших кораблях.
– Внимайте, храбрые и отважные воина «Кыгара», Могучему Бендиту! – проревел глашатай, в ответ раздались аплодисменты и приветствия.
Могучий Бендит оказался загорелым и мускулистым, обнаженным до пояса. За поясом у него торчал боевой топор, а за спиной висел арбалет.
– Сегодня мрачный день для прекрасной принцессы Фонтариана, которая была схвачена и заточена в башню злобными пиратами, – продолжил глашатай. Он жестом указал в сторону башни, из ее окна, находившегося возле самой вершины, махала рукой светловолосая девушка. Затем глашатай указал на шестерых мужчин, облаченных в черное, стоявших на карауле у входа в башню. В руках у них сверкали грозные топоры. Те, кто находился на «Кыгаре» и на пирсе, разразились криками и свистом. – Ну скажите, что может поделать Могучий Бендит?
– Взобраться на башню и чмокнуть ее покрепче! – выкрикнул Хэзлок с борта «Лунной тени», и все, кроме волшебников и артистов, расхохотались.
– Смотрите, как Могучий Бендит нападает на твердыню, которую удерживает сам глава местных пиратов.
С этими словами Могучий Бендит рванулся вперед, а несколько мгновений спустя он уже сражался на топорах со всеми шестью стражниками одновременно. Один за другим пираты падали, сраженные мощными ударами, извлекая из потайных карманов полоски ярко-красной ткани, чтобы изобразить кровотечение, потом они разыгрывали предсмертные конвульсии и замирали неподвижно. В конце концов остался только глава пиратов. Он бросился бежать, а толпа улюлюкала и свистела, бросала в него гнилые овощи и очистки, пока он не прижался спиной к двери, ведущей в башню.
– Ха-ха, Могучий Бендит, ты думаешь, что победил меня, но в этой башне сорок этажей, и на каждом – по сотне отважных пиратов, которые не дадут тебе пройти. Ты никогда не похитишь у меня прекрасную принцессу Фонтариана.
Он успел скрыться внутри башни и захлопнуть дверь, прежде чем Могучий Бендит настиг его.
– Проще забраться к мадам Нимфании! – воскликнул кто-то на «Кыгаре».
Раздались новые взрывы смеха, а девушка на вершине башни издала пронзительные, театрально-преувеличенные вопли, призывая спасти ее. Могучий Бендит засунул топор за пояс, взял свой арбалет, специальным крюком натянул тугую тетиву и вставил стрелу с оперением. Потом он сложил ладони чашкой, наполняя их эфирной энергией, а толпа тем временем развлекалась и громко комментировала происходящее. Наконец он погрузил левую руку в образовавшее облако эфира и извлек оттуда нить, которую прикрепил к концу стрелы.
Толпа замерла, с интересом наблюдая за тем, как Могучий Бендит лег на спину, поднял арбалет, поставил его на изгиб левой руки, а затем резким, эффектным движением правой выпустил стрелу в цель. Она полетела вверх. Ветра не было, так что сила земного притяжения лишь тормозила полет стрелы, не искажая траекторию. Мгновение спустя стрела вонзилась в балку, предназначенную для подъема грузов и находившуюся прямо перед окном, за которым ожидала спасения светловолосая девушка. Тонкая эфирная нить тянулась теперь от конца стрелы до земли, до рук Могучего Бендита. Зрители восторженно закричали, одобряя его меткость и искусство эфирной магии. Могучий Бендит передал арбалет глашатаю, соединил ладони и медленно стал подниматься вверх, словно эфирная нить сама возносила его к небесам.
– Эй, посмотрите-ка, да это могущественный волшебник! – охнул Норриэйв, подталкивая локтем Ровала и указывая на взлетающую вверх фигуру.
– Это – коваль эфира примерно восьмого уровня мастерства, у которого природных магических способностей не больше, чем у тебя, – фыркнул Ровал.
– Почтенный сэр, вы не можете отрицать, что мастерством он владеет.
– Почтенный боцман, моряк, привыкший быстро швартовать корабли, может быть сильнее плотника, но сила не поможет ему построить корабль.
– Смотрите, как он высоко! Ровал, вы не можете оставаться равнодушным!
– Пару лет назад я присутствовал на празднике Плуга в Уорридейле. Местные фермеры ежегодно проводят там конкурс фекалий. Несколько дней они жрут как свиньи, не посещая туалет, а затем пытаются наложить самую тяжелую кучу в Уорридейле. Победитель навалил больше десяти фунтов дерьма, и это произвело на меня впечатление, равно как и теперешнее зрелище меня впечатляет. Однако у меня нет ни малейшего желания ни участвовать в конкурсе в Уорридейле, ни менять свое отношение к сегодняшнему представлению.
К этому моменту Могучий Бендит добрался до окна. Он протянул руку девушке, и она подхватила его ладонь, подтянув «спасителя» к себе.
– Готов поклясться, что минут через пять он ее хорошенько чмокнет! – сказал Хэзлок, обращаясь к Ларону.
– А вы бы смогли это сделать? – поинтересовался Норриэйв у Ровала.
– Если бы мне это было действительно нужно, – пожал плечами Ровал.
К несчастью для Могучего Бендита, он был слишком хорошим стрелком. Его стрела вонзилась в то самое место в балке, куда он в течение прошедшего месяца уже выпустил восемнадцать стрел во время аналогичных представлений. Участок бревна казался крепким, но на самом деле был уже чересчур расщеплен. Как раз в тот момент, когда Могучий Бендит приготовился прыгнуть в окно, стрела выпала из балки.
Девушку спасло лишь то, что ладони ее вспотели. Рука Могучего Бендита выскользнула, и он полетел вниз, оглашая воплями пристань, а потом рухнул на мостовую, едва не пришибив глашатая. Несколько секунд толпа веселилась, словно это все еще было игрой, и только потом до людей дошло, что кровавое месиво, в которое превратился Могучий Бендит, никак не может быть живым человеком.