Ни о чем не жалея
Десять дней, мрачно подумала Кейт. Десять дней прошло, а Рэнд так и не пришел к ней. Она была уверена, что он в первую же ночь явится к ней и заявит о своих супружеских правах, и приготовилась дать ему отпор. Но ничего подобного не произошло. Каждую ночь Кейт ворочалась в постели, ожидая появления Рэнда, а он так и не пришел. Она не раз задавала себе вопрос, как он будет к ней относиться теперь, когда она стала его женой. Но ей и в голову не могло прийти, что он просто не станет обращать на нее внимания.
Кейт выглянула в иллюминатор. Ничего стоящего внимания. Бесконечное море да увенчанные белыми барашками волны. Солнце только что село. Скоро нужно будет переодеваться к ужину в одно из приличных платьев, которые она привезла с собой из Англии. Рэнд зайдет за ней, как делал это каждый вечер, отведет в столовую, где уже будут сидеть капитан и пассажиры, а потом заведет вежливый разговор на абсолютно не интересующие ее темы.
Он никогда не говорил с ней ни об отце, ни о Талмидже, ни о ребенке, ни об их женитьбе, ни о будущем и ни разу не упоминал дни, проведенные ими на Санту-Амару.
Похоже, он избегал разговаривать на темы, которые могли бы ее расстроить.
Что ж, он добился своего. Она не была расстроена, но ей было ужасно скучно. Ей и в голову не могло прийти, что быть замужем за Рэндом Клейтоном будет так скучно.
Вздохнув, Кейт взяла вышивание, валявшееся на койке, и принялась наносить на ткань мелкие стежки. Ей не слишком нравилась эта работа, но переодеваться к ужину было еще слишком рано, а читать ей уже до смерти надоело.
Она снова выглянула в иллюминатор. Солнце уже почти село, и на море спустилась мгла. Лишь далекая кромка горизонта была окрашена светлой дымкой. Несколько секунд спустя в коридоре раздались шаги. Они все приближались, и наконец дверь без стука отворилась, и в каюту ворвался Рэнд.
Кейт крепче сжала пальцы и с ненужной силой вонзила в ткань иголку.
– Рановато для ужина. Чего ты хочешь? – Рэнд плотно сжал губы.
– Чего я хочу? – повторил он, и на щеках его заиграли желваки. – И ты еще спрашиваешь, чего я хочу?!
Он стоял, слегка расставив ноги. Руки его непроизвольно то сжимались в кулаки, то разжимались, а глаза, доселе безразличные, горели яростным желанием, как тогда, на Санту-Амару. Кейт почувствовала, как сердце ее учащенно забилось.
– Последние десять дней я держался от тебя на расстоянии, – проговорил Рэнд. – Решил дать тебе время привыкнуть к мысли, что мы с тобой муж и жена. Но, похоже, этого так и не произошло.
Кейтлин испуганно опустилась на койку, видя, что Рэнд решительно направляется к ней. Выдернув из ее рук вышивание, он рывком поставил ее на ноги и притянул к себе.
– Ты моя жена! – рявкнул он. – Пора тебе это понять! И, не дав Кейт слова сказать, прильнул к ее губам страстным поцелуем.
Кейт оторопела. На секунду у нее мелькнула мысль вырваться из его объятий. Да, он ее муж, но это не дает ему права врываться к ней и чего-то требовать!
Но внезапно ее как громом поразило. Она хочет, чтобы Рэнд занимался с ней любовью. Зажав ее лицо между ладоней, Рэнд поцеловал ее еще крепче, и с губ Кейт сорвался слабый стон. Губы ее приоткрылись, и его горячий язык скользнул в ее рот. Ощущение было настолько сладостным, что Рэнд застонал.
Чувствуя, что у нее дрожат руки, Кейт принялась снимать с Рэнда сюртук. Покончив с этим, расстегнула жилет, ощущая под своими руками игру упругих мышц. Отшвырнув жилет в сторону, она принялась стаскивать с Рэнда белую льняную рубашку, а когда и с этим было покончено, прильнула губами к обнаженной груди мужа.
– Кейти... О Господи... Как же я по тебе соскучился, – прошептал Рэнд.
Запрокинув Кейт голову, он вновь прильнул к ее губам. Его рука потянулась к пуговицам на блузке, он расстегнул их, потом развязал ткань, поддерживающую груди, а когда они очутились на свободе, с вожделением обхватил их.
Чувствуя, что ее захлестывает желание, Кейт принялась лихорадочно расстегивать пуговицы на брюках Рэнда и, на секунду коснувшись рукой восставшей плоти, услышала, как Рэнд тихонько ахнул. Он придвинулся к ней, и его восставший жезл, упругий и горячий, оказался в ее руке.
Она сжала его пальцами, потом провела по нему рукой и услышала, как Рэнд застонал.
Они оба были уже обнажены до пояса и прерывисто дышали. Опустив Кейт на койку, Рэнд задрал ей юбки и, устроившись у нее между ног, принялся покрывать поцелуями ее груди. Кейт почувствовала теплоту его дыхания, потом его влажные губы спустились ниже, заскользили по округлому животу и, наконец, нежно прильнули к средоточию ее страсти.
Кейт ахнула. Тело словно обдало жаром. Желание – страстное, безудержное – поднялось в ней. А Рэнд продолжил свой пьянящий натиск, искусно лаская Кейт языком и руками. Тело Кейт выгнулось дугой. Она вцепилась руками в темно-каштановые вьющиеся волосы Рэнда и глухо застонала. А через несколько секунд она уже содрогалась в яростном экстазе, шепча его имя.
Не мешкая ни секунды, Рэнд приподнялся и с силой вошел в нее, заполнив ее до отказа толстой, тяжелой плотью. Замерев на несколько секунд в наслаждении обладания, он принялся затем двигаться взад-вперед, сначала медленно, потом все ускоряя темп, вонзаясь в Кейт все глубже, все сильнее. Снова и снова он входил в нее, словно никак не мог ею насытиться.
И вскоре Кейт почувствовала, как ее вновь уносит сладостная волна.
– Кейти... – как сквозь сон, донесся до нее стон Рэнда, и вот уже он, достигнув вершины наслаждения, выгнулся всем телом, после чего, обессиленный, рухнул Кейт на грудь.
Наконец, немного отдышавшись, он нежно поцеловал Кейт в последний раз и улегся рядом, притянув ее к себе.
Некоторое время они молча лежали, прислушиваясь к потрескиванию деревянной обшивки, наслаждаясь мерным покачиванием корабля, который плыл все дальше и дальше, рассекая волны.
Кейт улыбнулась и, уткнувшись Рэнду в плечо, проговорила:
– Я начинаю думать, что тебе давно пора было это сделать.
Рэнд усмехнулся:
– Теперь я и сам это понимаю. – Протянув руку, он коснулся ее щеки. – Я не собирался силой заставлять тебя выходить за меня замуж, Кейт. Я надеялся, что ты сама придешь ко мне, расскажешь о ребенке.
– Я хотела это сделать. Несколько раз порывалась, но что-то меня останавливало.
– Сейчас это уже не важно. Мы женаты, а для ребенка только это имеет значение.
«Для ребенка»... Кейт уже давно поняла, что для Рэнда только ребенок имеет значение, но ей все равно больно было это слышать.
– Учитывая то, что только что произошло... – Рэнд улыбнулся несколько самодовольной улыбкой, – как ты думаешь, может быть, нам заключить перемирие? По-моему, не так давно нам удалось это сделать весьма успешно.
Перемирие... Что ж, нужно соглашаться, решила Кейт. Они женаты, и, по правде говоря, у нее нет другого выхода. И все-таки ей было больно оттого, что он ее не любит, что, если бы не ребенок, они бы никогда не поженились.
Сколько же у них до сих пор не решенных проблем! Что будет, когда они приедут в Лондон? Как сложится ее дальнейшая жизнь?
Хорошо бы заглянуть в будущее, мелькнула в голове у Кейт мысль.
И в то же время она была очень рада, что не может этого сделать.
Они провели в море чуть больше месяца. После того вечера, когда они впервые занимались на борту корабля любовью, Рэнд перебрался в каюту Кейт, и, как она и подозревала, путешествие из нудного превратилось в необыкновенно захватывающее. И причиной тому был Рэнд.
Мало-помалу они начали говорить все более откровенно и на самые разнообразные темы. Самое главное место в их разговорах занимал еще не родившийся ребенок. Кейт с Рэндом спорили о том, как они его назовут, прикидывали, как обставят детскую, которую Рэнд собирался устроить в Белдон-Холле – своем загородном поместье, расположенном в графстве Бекингемшир, где он намеревался проводить с Кейт большую часть времени.
– Оно необыкновенно красивое, – рассказывал он Кейт. – Огромный каменный дом, окруженный зелеными холмами. Он стоит вдалеке от шумных, грязных городов. Отличное место для того, чтобы воспитывать малыша.