Обоюдоострый меч

Покончив с подготовкой подопытного номер два, профессор взглянул на Стива – тот уже спал. Доктор Энгельман нахмурился: лекарство не должно было подействовать так быстро.
Он подошел к приборам. Все в норме: пульс, дыхание, активность мозга. Что ж, быть может, он просто устал; перед зачетной неделей многие студенты доводят себя почти до полного изнеможения.
Пришел третий и последний подопытный, и профессор занялся вновь прибывшим. Закончив с ним, снова подошел к Стиву.
К этому времени тот уже вошел в БДГ-фазу. Доктор Энгельман бросил взгляд на часы. Всего полчаса с момента впрыскивания. Видеть сны подопытному еще рановато. Профессор сделал пометку в блокноте, прежде чем выйти из комнаты наблюдений.
– Ну, мистер Уилкинсон, – негромко произнес он, – сегодня вечером вы так и радуете нас сюрпризами, а?
Спящий студент не отозвался.
– Где мы? – строго осведомилась Сьюзен.
– Мы… э-э… не знаю, – замялся Стив.
Сьюзен недовольно фыркнула. Великолепно! Потратить целый семестр, чтобы зазвать ее прогуляться, и так опростоволоситься, когда она наконец согласилась.
Самое смешное, что он даже не представляет, как их занесло в эти неведомые края. И нигде никаких знаков, по которым можно было бы отыскать дорогу обратно в знакомые места. Даже домов что-то не видать.
– А может, ты вовсе не заблудился? Может, это нарочно? – с подозрением поинтересовалась Сьюзен.
Краска бросилась Стиву в лицо. Но не успел он и слова сказать, как в свете фар впереди что-то замаячило. Через пару секунд стало ясно, что это всадник. Вот оно, спасение!
– Возможно, сейчас удастся узнать дорогу, – оживился отчаявшийся Стив. Затормозив, он опустил стекло. Всадник пустил коня легким галопом машине навстречу. Лошадиные глаза жутковато поблескивали в свете фар.
Наконец лицо всадника тоже попало в конус света. Однако он оказался не человеком. На Стива уставились пустые глазницы черепа, обтянутого пергаментной кожей, застывшей в вечном оскале. Конь рванулся вперед, и Сьюзен завизжала.
Резко включив заднюю передачу, Стив вдавил педаль газа до упора. Даже рев двигателя и визг шин не смогли заглушить вопль Сьюзен.
«Файерберд» с ревом несся задним ходом по узкой сельской дороге. Конь мчался следом, высекая искры из мостовой. Мало-помалу машина сумела оторваться от кошмарной погони.
Когда Стив заметил позади крутой поворот, было уже слишком поздно. Машина задом наперед пролетела над кюветом и опрокинулась, врезавшись задним бампером в склон. Стив тоже закричал.
Очнулся он на земле. Судя по всему, его вышвырнуло из кувыркающейся машины. При свете догорающего остова он увидел Сьюзен, распростертую на земле. Всадника не было ни видно, ни слышно.
Стив подполз к неподвижной Сьюзен, окутанной диковинными тенями, порожденными сполохами пламени. Господи, только бы она не пострадала!
– Сьюзен, – слабым голосом позвал он. – Сьюзен, ты цела? – и осторожно перекатил ее на спину. На него взглянули сияющие зеленые глаза, хоть лицо было совершенно скрыто мраком. У Стива перехватило дыхание.
– Кто сей Сновидец? – прошелестел вкрадчивый, соблазнительный голос. – На кого падет Меч его?
Стив отпрянул от мнимой Сьюзен. Она грациозно поднялась. Мрак по-прежнему окутывал ее, несмотря на пляску языков пламени на остове автомобиля у нее за спиной. Она простерла к нему окутанную тьмой руку. Испустив вопль, он очертя голову бросился в лес, прочь от нее. Раздавшийся позади смех, казалось, будет преследовать его целую вечность.
Стив бежал и бежал, потеряв представление о времени и расстоянии. В конце концов, окончательно выдохшись, он привалился к толстому шершавому стволу, с трудом переводя дыхание. Серебристый лунный свет просачивался сквозь ветви, придавая лесу какой-то нереальный вид.
И вообще все это смахивает на дурной сон. Может статься, сейчас он проснется, и… Эта мысль заставила Стива удивленно приподнять брови. Может статься, он проснется, и доктор Энгельман скажет, что эксперимент окончен, можно идти домой.
Стив опустился на корточки, прислонившись спиной к дереву. Конечно же, это всего лишь сон, и только.
Вдруг он резко вскинул голову, услышав чей-то зов. Вот, опять, хотя не раздалось ни звука. Стив медленно встал, прижимаясь спиной к стволу. Может статься, это она.
«Это только сон, – содрогнувшись, сказал он себе, – только сон».
Двое других подопытных еще не вошли в фазу быстрого сна. Доктор Энгельман снова уселся перед мониторами, отмечающими состояние подопытного номер один. Отхлебнув кофе, он бросил взгляд на электроэнцефалограф.
Чушь какая-то. Он проверил показания счетчика БДГ. Тот продолжал старательно фиксировать движения глаз Уилкинсона во сне.
Но электроэнцефалограф при этом регистрировал ритмы, соответствующие состоянию бодрствования. Взгляд через наблюдательное окно подтвердил наличие БДГ. Может, прибор врет?
Отставив чашку, профессор просмотрел ленту самописца. Переход произошел около минуты назад. Альфа-, бета-, дельта – и тета-ритмы быстрого сна сменились сознательными всего за секунду. За единственную секунду! Между тем счетчик быстрых движений глаз продолжал отмечать продолжение сна. Сердцебиение и дыхание тоже соответствовали состоянию быстрого сна. Только электроэнцефалограф выбился из общей колеи.
– Мэри! – окликнул профессор.
– Да, доктор?
– Помоги-ка подключить номер первый к другому энцефалографу. Наверное, этот барахлит.
– Хорошо, доктор.
Пока ассистентка ходила за запасным прибором, доктор Энгельман задумчиво почесывал подбородок. Стоит надеяться, что дело не в поломке прибора, и данные, записанные за пару часов, не липа. Если они правдивы, подопытный номер один – объект крайне интересный.
Замерев около дерева, Стив прислушался. До его слуха снова донесся приглушенный звук вроде фырканья лошади. Неужели вернулся всадник? Шорохи ночного леса вдруг стихли. В неожиданно наступившей тишине стал отчетливо слышен шорох листьев где-то позади.
Стиву не хотелось выяснять, кто там, – хоть наяву, хоть во сне. Он крадучись перебрался под защиту другого дерева. Под ногой громко хрустнула ветка, и он испуганно замер, затаив дыхание.
Звуки движения тут же затихли. Стив явственно представил призрачного всадника, чутко ловящего каждый звук в ожидании, когда Стив выдаст свое местонахождение. Через пару секунд звуки позади возобновились. Стив бесшумно выдохнул и перебрался к другому дереву.
По ту сторону дерева обнаружилась едва заметная звериная тропка, терявшаяся в густом лесу. Может, стоит пойти по ней? Всадник может догадаться, что Стив выбрал этот путь, и ринуться вдогонку. Но, с другой стороны, по тропе можно передвигаться гораздо быстрее и тише.
Он ступил на утоптанную землю. В какую сторону пойти? Налево вроде бы лучше, хотя чем именно, Стив и сам не знал. Он беззвучно, без спешки затрусил по тропе.
Она мало-помалу расширялась и наконец стала достаточно просторной, чтобы на ней смогли разойтись два пешехода – или проехал один всадник. Теперь Стив усомнился в разумности принятого решения.
Он уже собирался свернуть под сень леса, когда увидел хижину. Дальше по тропе посреди полянки стоял ветхий дом. Лунный свет высеребрил его стены, вряд ли знававшие хотя бы побелку даже в лучшие времена. Позади дома виднелся полуразвалившийся, гнилой сарай.
Может, стоит спрятаться в доме? Или лучше в сарае? Нет, вид дома почему-то сулит более надежную защиту. Да и потом, там действительно безопаснее, чем в дырявом сарае.
Быстро перебежав прогалину, Стив взлетел на крыльцо и осторожно поднялся по гнилым дощатым ступеням. Дверь стояла нараспашку, будто приглашая войти. Переступив порог, юноша огляделся. В полупустой комнате не было ничего, кроме ветхой мебели. Еще раз выглянув напоследок, чтобы проверить, не обнаружен ли его маневр, Стив закрыл дверь.
К счастью, старинный врезной замок все еще работал. Облегченно вздохнув, Стив принялся озираться снова. У дальней стены, около темного дверного проема, обнаружился камин, а рядом стояло что-то длинное и тонкое, смахивающее на ружье.