Полесские робинзоны

Солнце зашло, но еще не менее часа на всем лежал сероватый сумрак. Над озером со свистом пролетали утки, спеша на ночлег. В вышине послышался журавлиный крик. Вот он крепнет, становится более отчетливым, – видно, журавли спускаются на отдых.
– Эх, вот если б какой-нибудь журавль или гусь сел мне на голову! – сказал Виктор.
– А что бы ты делал с ним без огня? – вздохнул Мирон.
– Съел бы и сырого.
Мирон перевернулся на спину, глянул на звезды. Они так красиво сияли! Ласково перешептывались вершины деревьев. Дома небось любуются чудесной весенней погодой, а они…
– Вот к чему приводит самовольство! – самому себе сказал Мирон. – Если бы мы попросили челнок у хозяина, люди знали бы сейчас, где мы, и приехали бы за нами. А так, если даже и найдут где-нибудь челнок, никто не догадается, каким образом он очутился там. Послушался я тебя…
– Ну-ну, нечего ворчать, – недовольно отозвался Виктор. – Никто тебя не заставлял. Если уж ты такой паинька, незачем было соглашаться. А идти за полкилометра искать хозяина и у тебя не было охоты. Что мы, съели бы эту «душегубку», что ли? Не случись такой нелепицы – вернули бы на место, и делу конец.
Мирон умолк. Ничего не исправишь. И надежды на помощь нет. Никто их тут не знает. Даже если заметили, как уплыли на челноке какие-то два хлопца, никому и голову не придет, куда они могли деваться. Значит, придется самим искать обратную дорогу.
Становилось сыро, холод усиливался. Хорошо еще, что ветра не было. Помогало и то, что, крепко прижавшись, хлопцы немного согревали один другого.
Время тянулось медленно. Голод и холод мешали уснуть. Приходилось ворочаться с боку на бок. Задремали, но скоро так замерзли, что начали стучать зубами. Виктор не выдержал, вскочил.
– Эй, вставай! – толкнул он Мирона.
– А? Чего?
– Вызываю тебя на состязание!
– Ты что, сдурел?
– Вставай бороться!
– Отстань ты со своей борьбой, и без того тошно!… Но Виктор уже ухватил Мирона за ноги и поволок по земле. Мирон не на шутку разозлился.
– Ты чего лезешь? – закричал он. – Чего спать не даешь? Вот я тебе сейчас…
– Тише, тише, – сказал Виктор. – Я тебя не драться вызываю, а бороться, понял? Чтоб согреться.
– А!…
И в ночной тишине началась борьба… Виктору быстро удалось повалить Мирона. Тот обиделся:
– Погоди, погоди! Ты же не дал мне хорошенько взяться, сразу накинулся. Давай-ка еще раз, вот так… Посмотрим, как теперь…
И хлопцы схватились снова, да еще с каким усердием!…
Наконец устали, легли. Поспали немного и снова начали шевелиться. Вдруг над ухом послышался дикий, пронзительный крик. Крик жуткий и вместе с тем жалобный, словно кто-то душит ребенка… Страх охватил друзей. Они плотнее прижались к корням. Крик не прекращался, недалеко в кустах слышалась какая-то возня. Виктор бросился к кустам.
– Мирон! Скорее сюда! – послышался его нетерпеливый зов.
Мирон даже рассердился на друга – надо же ему соваться неизвестно куда! Но в ту же секунду Мирон и сам оказался в кустах. Виктор что-то держал, прижимая к земле, а это «что-то» билось и вырывалось.
– Держи! Скорей! – снова крикнул Виктор. Мирон вцепился руками в шерсть какого-то зверя.
– Что это? – удивился он.
– Держи, держи крепче! Заяц! – запыхавшись, отозвался Виктор.
Мирон еще крепче прижал зайца к земле, но тотчас отдернул руку: кто-то сильно клюнул его в ладонь.
– Ой, да он клюется! – воскликнул с невольным страхом парнишка.
– Держи обеими руками! Держи, а то убежит! – сердито командовал Виктор.
Мирон подчинился команде.
– В самом деле заяц, – удивленно бормотал он, изо всех сил стараясь удержать добычу. – Что за напасть? Никогда не слыхал, чтобы зайцы клевались.
– Я же филина держу. Это он тебя клюнул. Держи зайца, а я этому лупоглазому голову размозжу.
И Виктор стукнул хищника головой о ствол ближайшего дерева. Так же покончили с зайцем.
– Как ты узнал, что там происходит? – спросил Мирон, когда они с добычей вернулись на свое место.
– Жалобный крик услышал и понял: небольшой зверек попал в беду. Возятся в кустах, значит, и враг его не очень сильный, если так долго не может справиться со своей добычей. Потом послышалось хлопанье крыльев: не иначе сова или филин напали на зайца, как часто описывается в книгах. Ой, как он здорово запустил когти и спину зайцу! Сам хотел вырваться, да не смог, потому и удалось мне схватить их. А теперь попробуем спички, может, загорятся.
Сунулся Виктор туда-сюда, а спичек нет. Потерял, – сказал он в отчаянии.
Хотел было Мирон наброситься на товарища, но подумал, что и сам виноват не меньше Виктора.
– Завтра найдем, – успокоил он друга. – Да, пожалуй, и утрата невелика, все равно толку не было бы.
– А есть хочется… – жалобно сказал Виктор.
– Ты же говорил, что мог бы есть сырое мясо. Вот и ешь.
– Ну, ну! Легко сказать. А все-таки что же мы будем делать завтра?
– Завтра и посмотрим, – сказал Мирон, устраиваясь в логове. – Давай спать…
Наконец дневные и ночные хлопоты окончательно сморили хлопцев, и оба уснули так крепко, что теперь, пожалуй, их не смог бы разбудить ни гром, ни мороз.
Утром поднялось солнце. Пригревшись, оба проспали до самого полудня. Проснулись, сели, озираются.
– Вчера в это время я так наелся… – начал Виктор.
– Давай лучше поищем спички, – перебил Мирон. – Тогда и поешь.
Расплющенный коробок с двумя спичками нашли скоро. Волнуясь, Мирон чиркнул одну спичку – шипение, и все. Вторая даже на зашипела…
– Ну и бес с ними – рассердился Виктор и вскинул на спину зайца. – Пойдем домой.
– Куда домой?
– К ближайшему дому, куда попадем.
– А что делать с этим дурацким филином?
– Конечно, с собой возьмем. Сделаем из него чучело, поставим в нашем краеведческом музее и напишем: «Пойман в Полесской пуще героями-путешественниками и исследователями – Мироном Божко и Виктором Калягой собственными руками, без всякого оружия». Даже зайца я согласен пожертвовать для науки и славы.
И они пошли вдоль озера в ту сторону, где должен был находиться их дом.
 
III
«По-о морям!» – Все направо да направо. – Заячий обед. – Снова на старом месте.
Быстро шли друзья по сухому бору. Слева время от времени открывалось озеро. Березы, олешины, вербы с маленькими светло-желтыми листиками обрамляли его, словно мережка. Ели и сосны на их фоне казались совсем черными. Солнце светило так по-весеннему весело и ласково, что у ребят поднялось настроение. Они даже о голоде забыли.
По-о морям,
Морям, морям, морям!
Затянул Виктор.
Нынче здесь, а завтра там!
Подхватил Мирон.
В ответ в лесу загудело: «Ам! ам!»
– Знаешь, что? – прервал Виктор песню. – Я уже начинаю жалеть, что мы направляемся домой. Охотно согласился бы пожить здесь несколько дней. Тут тебе и море, и первобытный лес, и даже зверей можно руками ловить.
– Да и я ничего против не имел бы, – усмехнулся Мирон, – но есть нечего, вот беда.
– А это что? – повертел Виктор зайца над головой.
– Как же ты его зажаришь?
– Добудем огонь, как это делают дикари, – и вся музыка.
– А хлеба, соли где взять?
– Булки, чаю, колбасы! – передразнил Виктор. – Эх, ты! А как же папуасы живут весь век без этого? А ты и несколько дней боишься прожить!
– Подожди, подожди, может, придется и против нашей воли жить тут, – сказал Мирон, глядя вперед.
Там местность понижалась, переходила в болото, а за ним вдали опять блестела вода.
– Видишь, и там вода. Значит, надо сворачивать в сторону.