Любимая ведьма
Впрочем, ни одного пня не встретилось. Они ехали уже минут десять — дорога и в самом деле оказалась нормальной, — когда Татьяна наконец попросила его остановиться.
Сергей выбрался из машины, потянулся — здесь и в самом деле было совсем неплохо. Чистый свежий воздух, почти без комаров… Сергей пришлепнул на щеке нахальное насекомое.
— Что у нас по программе дальше? — Он с интересом взглянул на девушку.
— Нужно собрать побольше веток для костра. — Татьяна подняла с земли сухую корягу, оттащила ее чуть в сторону. — Вот сюда.
— А это обязательно? — Сергей с сомнением огляделся вокруг. — Пожар не устроим?
— Не устроим. Все будет так, как нужно.
— Ну хорошо, — пожал плечами Сергей. — Костер так костер…
На то, чтобы собрать удовлетворившую девушку кучу сушняка, потребовалось больше часа. Лес был чистый, незахламленный, и задача оказалась совсем непростой. Подтаскивая очередной ворох ветвей, Сергей увидел, что Татьяна расстелила чуть в стороне от машины небольшую скатерку, вынула из привезенной ею сумки уже знакомую ему темную бутылку и пару фужеров. Затем так же быстро нарезала ветчины, достала пару огурцов. В душе у Сергея заиграла музыка — похоже, у них намечается небольшой, но очень приятный пикник.
— Хватит, Сережа. — Татьяна взглянула на него и виновато улыбнулась. — Иди сюда…
Его не надо было упрашивать. Достав платок, Сергей вытер со лба капли пота, затем сел рядом с Татьяной. Она протянула ему полный фужер:
— Главное, ничего не бойся. И — верь мне.
Сергей с легким кивком принял тонкий сосуд, посмотрел, как напиток играет рубиновым светом:
— За что пьем?
— За удачу, Сережа. За то, чтобы боги были к нам благосклонны. — В голосе девушки почему-то не было радости. — Пей…
Сергей поднес фужер к губам, медленно осушил его и поставил на скатерть. Поднял глаза — Татьяна продолжала смотреть на него, ее фужер был все еще полон.
Он хотел спросить, почему она не пьет, и не смог этого сделать. В сознании возник тягучий унылый звон, лицо Татьяны неожиданно дрогнуло и расплылось. Стало трудно дышать, Сергей захрипел, не понимая, что с ним происходит. Сердце забилось судорожными рывками, затем вдруг ослабло и… остановилось.
— Прости, Сережа. У меня не было выбора… — донесся до него откуда-то издали едва слышимый голос. Сергей почувствовал, что падает, его подхватили и медленно опустили на землю заботливые руки. Из последних сил он попытался вздохнуть — и умер.
Татьяна смотрела на Сергея, в глазах ее стояли слезы. Смахнув их тыльной стороной руки, она достала из кармана Сергея зажигалку, бросила ее на скатерть. Затем обхватила Сергея поперек груди и потащила к груде ветвей. Ей было тяжело — тем не менее она справилась. Убедившись, что тело не сползет с приготовленных для костра ветвей, девушка подошла к машине, открыла багажник. Достала канистру…
Остатки бензина она вылила на свой носовой платок. Взяла зажигалку, аккуратно поднесла к платку маленький язычок пламени. Когда пропитанная бензином ткань вспыхнула, бросила платок на грудь Сергею. Пламя взялось быстро и ровно — охватив облитое бензином тело, тут же перекинулось вниз, в стороны, жадно заглатывая приготовленную ему пищу. Татьяна смотрела на чадящий и потрескивающий костер почти до самого конца. Трудно сказать, о чем она думала, разве что глаза ее были неестественно пустыми. Затем, словно очнувшись, прошла к машине и села за руль.
Осиротевший «жигуленок» как-то обиженно взревел мотором, нехотя развернулся, почти коснувшись крылом догорающего костра. И медленно, переваливаясь на кочках, пополз прочь.
Глава третья
Такого хорошего настроения у него не было уже очень давно. Глядя на то, как Надюша сервирует столик — девушка явно не имела в этом деле особого опыта, — Шорг только улыбался. Хороша, конечно. Увы, все в этом мире преходяще…
Утреннее солнце залило стекла соседней многоэтажки, Шорг слегка щурился от бившего в окно света. Хороший день, да и ночь была неплохой — он снова с удовольствием оглядел ладную фигурку Надюши. Та заметила его взгляд и улыбнулась.
— Кофе с молоком? — Ее голос лучился нежностью, на губах играла улыбка, и лишь глаза почему-то были пустыми, странно холодными, словно затянутыми серой туманной пеленой.
— Пусть будет с молоком, — кивнул Шорг, скривив в усмешке губы. Он подумал о том, что Татьяна, вероятно, сейчас тоже пьет кофе. И именно с молоком…
— Ты обещал пойти со мной в театр. Ты не забыл?
— В театр? Ну конечно же… — Шорг снова криво ухмыльнулся. — Ты никогда не мечтала стать актрисой?
— Нет, Борис, — улыбнулась девушка. — Я мечтала стать врачом. Но не получилось.
— Жаль. Впрочем, никогда не поздно. Это я о театре. Надюша, каши много не надо… Самую малость… И положи парочку сосисок…
Ел он молча, лениво ковыряя вилкой в тарелке, то и дело бросая на девушку задумчивые взгляды. Да, тело у нее роскошное, и в любви толк знает — явно был хороший учитель. А вот готовить не умеет совершенно. Более чем убедительная причина, чтобы здесь не задерживаться. А она, — Шорг снова взглянул на девушку, затем нехотя начал жевать сосиску, — она ему больше не нужна…
Двадцать минут восьмого — Шорг взглянул на часы, не торопясь выпил кофе. Затем встал, с удовольствием потянулся, хрустнув костями, прошел в прихожую. Пока он обувался, Надюша стояла рядом, глядя на него с немым обожанием.
И ведь все туда же, о замужестве думает, — невольно смехнулся Шорг. Всегда у них на уме одно и то же.
— Ладно, милая, не скучай без меня. — Шорг глянул в зеркало, поправил прическу. Взглянув на свой «дипломат», на секунду задумался — пожалуй, он ему тоже больше не нужен. Удовлетворенно кивнув, щелкнул дверным замком, вышел на лестничную площадку, затем повернулся к девушке: — Дай хоть поцелую тебя на прощание…
Отстранившись от девушки, он удовлетворенно вздохнул. И в самом деле прелестна. Что ж, тем приятнее будет это сделать…
— Смотри мне в глаза. — Шорг на секунду сжал пальцами подбородок девушки, его глаза слегка прищурились.
Застилавшая глаза девушки пелена стала совсем густой. Шорг удовлетворенно улыбнулся. До чего же они слабы…
— Удачного путешествия, милая… — Усмехнувшись, Шорг повернулся и начал медленно спускаться по ступенькам.
Выйдя из подъезда, он не спеша обошел дом — окна Надюшиной квартиры выходили именно сюда. Пройдя к соседнему дому, достал сигарету, удобно устроился на детских качелях и стал ждать. Да, можно было уйти, но зачем лишать себя маленьких радостей жизни? К тому же ему совершенно некуда спешить…
Он уже спустился на нижние этажи, а девушка все не закрывала дверь, жадно вслушиваясь в звуки его шагов. Ей действительно повезло с ним…
Наконец она закрыла дверь, тщательно заперла ее — на оба замка — и даже накинула цепочку. Все ее движения, плавные и неторопливые, были теперь наполнены особым смыслом.
Улыбаясь, девушка прошла в спальню, отыскала в шкафу свое любимое желтое платье, спокойно переоделась. Немного постояла перед зеркалом, с улыбкой разглядывая свое отражение. Удовлетворившись увиденным — не случайно он выбрал именно ее, — прошла в гостиную, думая о том, что Борис не может ее обмануть.
И он не обманул — едва подойдя к балконной двери, она увидела призрачный неземной свет. Он становился все ярче, он звал и манил, давал ощущение чистоты и покоя. Ощутив на лице его теплые лучи, девушка едва не расплакалась от счастья. Он не обманул…
Дрожащей рукой распахнув балконную дверь, выглянула наружу и ахнула…
Балкона больше не было. Прямо от ее ног, уходя вдаль, раскинулся прекрасный цветущий луг. Голубое небо сияло умиротворяющим светом любви, в воздухе стоял тонкий, непередаваемо чудесный аромат. Засмеявшись от счастья, девушка перешагнула порог, коснулась босыми ногами шелковистой травы. До чего же здорово…
Чтобы пойти дальше, ей пришлось перебраться через небольшую каменную насыпь — сначала она почему-то не обратила на нее внимания. Перебираться было не слишком удобно, но это ее не смутило — цветущий луг звал и манил. К тому же где-то рядом слышалось тихое журчание ручья — сейчас она найдет его и напьется чистой прохладной воды…