Обещанный рай

Теперь можно было подумать и о женщине, свернувшейся клубочком в тени повозки.
— С вами все в порядке, мисс? — сочувственно спросил Кейн. — Они ничего не успели с вами сделать?
— Н-нет, — дрожащим голосом ответила она. — Вы появились вовремя.
— Если вы подождете еще несколько минут, я избавлюсь от этих… э-э… тел и вернусь к вам — Кейн поднял с земли одеяло, встряхнул его и протянул женщине. — Вот, возьмите.
Ему хотелось приласкать, успокоить напуганную до полусмерти женщину, но инстинкт подсказывал, что сейчас ей лучше немного побыть одной. Да и ему нужно было убрать мертвых и привести сюда из леса свою лошадь.
— Да, конечно, — охрипшим до неузнаваемости голосом откликнулась Гленна. — Благодарю вас.
Даже в нынешнем состоянии Гленна узнала человека, который освободил ее из рук насильников. Кейн Александер! Но что он делает здесь, так далеко от Денвера? А впрочем, какая разница, что он здесь делает? Слава богу, что он оказался именно здесь и сейчас!
Когда Гленна увидела здесь Кейна, она прежде всего испугалась за его жизнь. Именно за его, а не за свою, и это было очень странно. «Удастся ли ему уцелеть — одному против троих вооруженных негодяев?» — успела подумать она, и тут же загремели выстрелы. Сейчас ей оставалось жалеть лишь о том, что Вилли удалось уйти живым. Но в то же время она чувствовала уважение к Кейну, не выстрелившему Вилли в спину.
Гленна встала, закуталась в одеяло и увидела, как Кейн тащит к опушке леса мертвые тела Лема и Джимбо, ухватив их за ноги. «Он так и не узнал меня», — подумала Гленна.
Наконец спустя какое-то время, показавшееся Гленне вечностью, Кейн вновь появился на краю поляны, ведя в поводу своего жеребца. Он привязал его рядом с Красавицей и подошел к костру, возле которого сидела Гленна, прихлебывая горький крепкий кофе, и охнул.
Ему показалось, что он спит и видит сон о женщине с огненными волосами, мысли о которой не давали ему покоя весь сегодняшний день. Кейн застыл на месте, не в силах оторвать взгляд от точеного лица Гленны, от ее полных, слегка приоткрытых губ, от ее огромных изумрудных глаз. Распущенные волосы Гленны спадали почти до пояса, посверкивая в отблесках костра красными и золотистыми искрами. Она сидела неподвижно, уставившись в одну точку. Кейн, присев рядом, взял ее за руки и негромко позвал по имени.
Ее имя прокатилось по языку Кейна мягким теплым комочком, и Гленна, услышав его, опустила глаза и устало улыбнулась. Только теперь она поняла, что все страшное осталось позади и ее лодка достигла тихой безопасной гавани.
— Кейн, это ты, слава богу, — всхлипнула Гленна и уткнулась лицом в его грудь.
— Как ты оказалась здесь, да еще одна? — спросил Кейн. — Почему ты не в «Красной Подвязке» с остальными?
— В «Красной Подвязке»? — непонимающе переспросила Гленна.
«Что такое „Красная Подвязка“? — подумала она. — Какой-нибудь салун, наверное, но при чем тут это?» Она хотела спросить Кейна о «Красной Подвязке», но не успела, потому что Кейн сел рядом с ней на лежавший возле костра обрубок ствола и обнял ее за плечи.
— Расскажи, что здесь случилось, Гленна, — попросил Кейн, борясь с желанием прямо сейчас припасть к полным ярким губам девушки. — Кто были эти люди, с которыми ты была?
— Я вовсе не была с ними! — возмущенно возразила Гленна. — Я выехала из Денвера одна. Меня застала темнота, и я решила остановиться здесь до утра. Эти люди… они пришли и хотели… они пытались… О, боже, Кейн, я не хочу вспоминать об этом!
Она всхлипнула, и Кейн прекратил расспросы и крепче обнял Гленну за плечи. А спросить ему хотелось о многом. Например, о том, куда и зачем она отправилась одна, невзирая на явную опасность такого путешествия, и почему она покинула своих подруг из «Красной Подвязки». Впрочем, он понимал, что все вопросы лучше оставить на потом, когда у Гленны пройдет нервный шок, вызванный нападением лесных бродяг. И он продолжал молчать, ласково гладя плечо Гленны.
Внезапно разверзлись небеса, и на землю хлынул дождь, собиравшийся с вечера.
— Проклятие! — пробормотал Кейн, осматриваясь по сторонам в поисках убежища. Его взгляд остановился на повозке, стоявшей на краю поляны, и Кейн резко поднялся, потянув за собой Гленну.
Та, буквально засыпая на ходу, рассеянно спросила:
— В чем дело, Кейн?
— Все в порядке, Гленна, не бойся. Ничего плохого с тобой больше не случится. Надо укрыться от дождя.
— Ах, дождь, — облегченно вздохнула Гленна.
— У тебя в повозке есть еще одеяла?
Она покачала головой.
— Хорошо, — сказал Кейн. — У меня есть одно под седлом. Сейчас схожу за ним. А ты пока забирайся под повозку, чтобы не промокнуть. Я скоро вернусь.
Гленна залезла под днище повозки, чувствуя, как свежеет с каждой минутой воздух и как усиливается дождь, косыми струями падающий на землю. Гленне стало холодно. Она дрожала под тонким одеялом, свернувшись клубочком на влажной траве. Наконец вернулся Кейн, и Гленна очень обрадовалась его приходу. С ним ей будет теплее и безопаснее.
— Тесновато здесь, — заметил Кейн, протискиваясь под днище вместе со своим одеялом и снятым с лошади седлом. — Но все равно гораздо лучше, чем спать на земле под проливным дождем. Вот, положи седло под голову вместо подушки и постарайся заснуть. Утром обо всем поговорим.
Гленна молча кивнула и стала укладываться поудобнее, подложив под голову пропахшее конским потом седло. Однако дождь не утихал, и поднявшийся ледяной ветер задувал под повозку, заставляя Гленну с каждой минутой все сильнее дрожать от холода.
Кейн прилег рядом и осторожно обнял Гленну; Сердце его колотилось в груди, по всему телу растекался жидкий огонь. «Я только хочу согреть ее, — пытался убедить себя Кейн. — Только согреть, и ничего больше».
— Я только хочу согреть тебя, — повторил он вслух. — Будь хорошей девочкой, прижмись ко мне и не двигайся. Я не сделаю тебе ничего плохого.
— Я знаю, Кейн, — прошептала она в ответ, — и совсем не боюсь тебя.
— Ну и хорошо, — вздохнул Кейн.
Он поправил съехавшее с плеча Гленны одеяло, коснулся кончиками пальцев ее обнаженной кожи, и это прикосновение пронзило его, словно удар молнии.
Капли дождя громко стучали по повозке у них над головой, завывал холодный ветер, а огонь страсти разливался по жилам Кейна, становясь нестерпимее и жарче с каждой секундой. Гленна открыла глаза, увидела взгляд Кейна, обращенный к ней, приоткрыла губы, собираясь спросить его о чем-то, и Кейн совершенно потерял голову.
Он припал к приоткрытым губам Гленны и стал нежно целовать их, моментально забыв про дождь, про ветер и притаившуюся в ночной темноте опасность. Гленна не отвечала на его поцелуи, и тогда Кейн погрузил свой язык в ее рот. Он целовал Гленну все более пылко, страстно и наконец почувствовал робкое встречное движение и услышал ее негромкий стон. Кейн оторвался от губ Гленны, скользнул языком по тонкой, нежной шее и опустил голову ниже.
— О боже, Гленна, я не могу остановиться, — простонал Кейн, осторожно отводя в сторону край одеяла и не сводя глаз с обнаженной груди Гленны, увенчанной гладкими, торчащими вверх сосками.
Только теперь Гленна поняла, что с ней происходит на самом деле. Сегодняшняя ночь оказалась для нее роковой. Избежав опасности быть изнасилованной тремя бродягами, она рискует теперь стать жертвой похоти мистера Кейна.
— Нет, Кейн, нет! — яростно выкрикнула она, упираясь ладонями в его широкую, твердую грудь.
— Почему нет? — мягко спросил Кейн. — Я хочу тебя и могу заплатить, сколько ты скажешь. Я не буду брать тебя силой. Просто скажи «да», и мы займемся с тобой этим по любви.
— Заплатить? Я не понимаю, что все это значит, Кейн! Прошу тебя, остановись!
— Гленна, перестань лукавить. Я хочу тебя с первой минуты нашей встречи. Я мечтал поскорее закончить свои дела, вернуться в Денвер и немедленно отыскать тебя в «Красной Подвязке».
— В «Красной Подвязке»?
«Далась ему эта „Красная Подвязка“, — подумала она, и в ту же секунду жаркие губы Кейна прижались к ее груди, и Гленна застонала от нового, невероятно острого ощущения. Пробуждающаяся страсть охватила ее, закружила голову, и Гленна уже не могла противиться ей.