Любовь Богомола
Мудрый Богомол осторожно забрался под ветки и полез вверх, рассчитывая найти влюбленных там, где он вчера их оставил, примерно в середине куста.
На этот раз он сразу заметил ее. Хотя Затворница сидела неподвижно. Мудрый Богомол узнал прекрасные черты, и его сердце вдруг забилось сильнее.
– Привет тебе, Мудрая Затворница! – сказал он, с трудом сдерживая дрожь в голосе.
Она не ответила. Мудрый Богомол огляделся и с удивлением обнаружил, что юноши нигде не видно. И сердце на секунду остановилось. А потом – тревога и жуткое предчувствие. В памяти тут же всплыли припозднившиеся муравьи, обезглавленное тело давнего приятеля, который так неудачно для себя отбил у Мудрого Богомола его первую любовь…
– Где мой друг?! – спросил Мудрый Богомол, и в его голосе вместе с дрожью проскользнули железные нотки.
Богомолиха вздрогнула, словно ее только что вывели из забытья. Она медленно повернула голову, и Мудрый Богомол увидел, что из ее глаз текут слезы…
– Только не говори, что он упал и случайно сломал себе шею! – вдруг закричал Мудрый Богомол. Он все понял, и ужас объял его, словно тогда, когда он впервые узнал… – Где мой друг?!!
– Я… – голоса Затворницы было почти не слышно. – Я… убила его…
– Что?! Как же так?! – Мудрый Богомол ожидал чего угодно, но только не такого откровенного признания. – Ты!… Ты такая же, как все!… Ты отгрызла ему голову, когда он…
Мудрый Богомол даже не спрашивал. Он просто кричал, стараясь побороть накатывающий на него ужас.
– Да… Я не смогла… – прошептала Затворница. – Это было словно… Убей меня… Пожалуйста… Я…
Мудрый Богомол закричал. Он попытался взлететь прямо внутри куста и, чуть не сломав крылья, закувыркался вниз. Он упал на песок, и рыжие муравьи тут же набросились на него.
– Я еще жив! Не видите, я еще с головой! – закричал на них Мудрый Богомол и понесся прочь, на ходу скидывая кусачую мелочь. Он кричал, но не от боли укусов, а чтобы заглушить боль внутри.
Как только Мудрый Богомол оказался на открытом пространстве, он изо всех сил забил крыльями. Так, что ему даже не понадобились восходящие потоки воздуха. Вскоре он уже с огромной скоростью летел прочь… Подальше от кустов на берегу моря, подальше от прекрасной Затворницы, подальше от сладких иллюзий и недовольных ускользнувшей добычей муравьев…
5.
Мудрый Богомол не заметил, как пляж остался далеко позади. Он летел над смутно знакомым побережьем, пока вновь не забрезжил рассвет. Тогда, не помня себя, Мудрый Богомол упал на первый попавшийся куст и тут же заснул. С наступлением темноты, он снова поднялся на крыло и полетел. Полетел не выбирая направления, не глядя вокруг и без цели. К концу второй ночи он снова упал на куст и забылся болезненным сном.
С новым восходом луны Мудрый Богомол проснулся, пошевелил надкрыльями… Почувствовал боль. И понял, что сегодня ему не подняться в воздух. Все тело ломило. Он был совершенно измучен и к тому же голоден.
"Надо поохотиться… – решил он и медленно огляделся. – Да и с этим безумным полетом пора разобраться… Куда и от кого я бегу? Если от нее, то я уже далеко, и не стоило две ночи нестись, не разбирая дороги. А если от себя, то не помогут и сто таких ночей… Бежать, бежать… Это всегда кажется самым простым. Мы всегда стараемся сначала убежать, не понимая, что бежать-то некуда, и весь свой мир мы носим с собой. А все, от чего нам хотелось бы убежать, находится именно в этом внутреннем мире, а не где-то снаружи…"
Мудрый Богомол приметил подходящую жертву и замер, оставив на время сложные мысли… Неуловимый выброс лап-лезвий – и через минуту Мудрый Богомол уже завтракал вполне упитанной ночной бабочкой. Он быстро утолил голод.
"Как странно, – отвлеченно подумал Мудрый Богомол. – Почему так просто удовлетворить желание тела, но так невыносимо сложно – желания души? А может, и вовсе невозможно? В ту ночь, когда я пытался заснуть, завидуя своему другу, оставшемуся в соседнем кусте с любимой, я вдруг понял, что именно любви хочет моя душа. И подобно голодному телу, которое ничем не будет удовлетворено, кроме пищи, так и мое сердце будет всегда искать любви, и не удовлетворится ничем иным! И ведь я был счастлив тогда, в то мгновение, когда поверил, что любовь все-таки есть! Пусть безумно редко, но она встречается!
Быть может, я завидовал юноше, но я был счастлив, потому что у меня появилась надежда, которую я похоронил еще в молодости. Надежда любить и быть любимым!…
Я был счастлив, а теперь опустошен…
Куда я летел? От кого? Зачем? Мне кажется, что теперь ни в чем нет смысла… Наверное, если сейчас снизу выползет самая страшная богомолиха на свете и скажет: "Я отгрызу тебе голову!" Я рассмеюсь ей прямо в лицо и скажу: "Грызи!"
Я не хочу больше жить! Зачем? Зачем мне жить теперь? Самое жестокое – это дать надежду, а потом ее растоптать… И это случилось со мной два дня назад. Теперь я опустошен и растоптан… Вместе с надеждой…
Раньше я, по крайней мере, находил утешение в мыслях, что я выше других, что я знаю больше других… Но юноша так ранил меня! "Жить и понять жизнь – не одно и то же, к сожалению…" Он сам не знал, насколько ранил меня этими словами… И ведь он прав! Он погиб. Но он шел до конца. Он хотел либо достичь успеха, либо умереть. И теперь, когда я знаю, что нет исключений для богомолов, думаю, это было самым лучшим для него. Погибнуть в поисках любви!…
Даже несмотря на то, что никакой любви нет.
Но в ту ночь я слишком ясно понял, что без любви моя душа всегда будет голодной… И сейчас, когда не осталось никакой надежды… А любви без надежды не бывает. И даже мой юный друг не скрывал, что где-то в глубине души надеется стать исключением… Любви без надежды не бывает. А у меня больше нет надежды! И я не хочу жить. Не знаю, зачем жить…
Может быть, прилетит какая-нибудь птица и из милости проглотит меня?…"
Мудрый Богомол невольно поднял голову вверх, словно ожидая увидеть милосердную птицу.
"Ночью нет птиц… – вспомнил Мудрый Богомол. – Но придет день, и я не полезу прятаться вглубь куста, а буду смело глядеть в глаза яркому солнцу, пока не ослепну, чтобы не видеть, в каком облике смерть придет за мной…"
Мудрый Богомол зачем-то прислушался. Звуки тропической ночи оставались неизменными.
– Мир снаружи не меняется, даже если наш внутренний мир вдруг разлетелся на куски, – сказал Мудрый Богомол в звенящую тишину. А потом вдруг стал думать о юноше.
– Успел ли он понять, что с ним произошло? Или смерть была слишком быстрой и неожиданной, и юноша так и умер счастливым, уверенным, что стал исключением, что обрел любовь богомола?…
Хотя богомолы еще какое-то время живут, даже лишенные головы…
Для чего?
Мудрый Богомол вздрогнул.
– Да, для чего? – повторил он. – А она? Затворница… Как она могла?! Ведь она не лгала, когда говорила о своей любви. Она не притворялась, когда мы рассказали ей правду… Я видел это! Она не притворялась! Но как же она могла так поступить, и что там на самом деле произошло?!
Мудрый Богомол вдруг вспомнил заплаканное лицо Затворницы. Как она поворачивается к нему, и из ее прекрасных глаз текут слезы. Как она шепчет: "Убей меня!…"
"Юноша погиб… Это несомненно… Ее слезы, ее признание… И эти проклятые муравьи!… Но, похоже, Затворница не хотела его смерти! Иначе бы, зачем эти слезы, и это раскаяние? Зачем было разыгрывать его передо мной, если все было кончено? Единственный способ узнать, это спросить у самой Затворницы. Я так и поступлю! Я полечу и все узнаю…
Или ее спектакль был для того, чтобы и меня… – при этой мысли Мудрый Богомол еле удержался на ветке. – Впрочем, нет, не похоже… Да и в любом случае, мне нечего терять! Кто еще минуту назад хотел добровольно залезть в рот любой случайной птице?! Я полечу, и постараюсь узнать все, что смогу. Хотя бы ради памяти моего юного друга. Пусть его смерть будет не напрасной! "Жить и понять жизнь – не одно и то же…" Да, я не хочу больше просто жить, я хочу понять… Мой друг погиб, веря в любовь, так и не узнав, что нет никакой любви. Ни для кого, без исключения. Но он был счастлив. А я готов погибнуть, веря, что у жизни есть смысл. И это тоже будет лучше, чем понять, что она бессмысленна! Лучше погибнуть за любовь, чем понять, что ее не существует, и лучше оставить жизнь, чем жить и…