Судный день

Следующей остановкой Денсена был магазин канцелярских принадлежностей, где он приобрел блокноты, карандаши, линейку, бумажник и дешевый «дипломат».
На автобусной остановке служащий банка потерял мистера Денсена из виду. Он готов был поклясться, что видел, как мистер Денсен стоял и ждал автобуса, а затем вдруг исчез.
Доктор Харолд Смит улизнул с автобусной остановки. Его слегка позабавила неуклюжая попытка молодого человека проследить за ним.
 
Глава десятая
Разумеется, придется надеть костюм, но почему обязательно черный? Черный костюм выглядит чересчур уж… траурно, слишком подобострастно для человека, который должен стать следующим претендентом Ай-Ди-Си. С другой стороны, светлый костюм может быть воспринят Холли Брун в ее положении скорбящей дочери как проявление легкомыслия и невнимательности.
Взвесив все «за» и «против» и обдумав возможные последствия, Блейк Клам решил надеть черный костюм в синюю полоску. Черный цвет отражал скорбь, а полоска показывала, что Клам не придерживается глупых формальностей, тем более в тот момент, когда самая могущественная корпорация в мире нуждается в эффективном руководстве. Он надеялся, что Холли Брун оценит это.
Он быстро оделся, вспоминая, что ему известно о дочери Т.Л.Бруна. Ей должно быть около тридцати. Ее фотографии появлялись в разделах светской хроники. Поговаривали, что она была в неменьшей степени мозговым центром Ай-Ди-Си, чем ее отец.
Клам никогда ее не видел, однако одному из нижестоящих вице-президентов как-то довелось встретиться с Холли Брун. Зайдя в офис Клама после совещания шесть месяцев тому назад, тот отер пот со лба, вздохнул, выкурил сигарету и, выпустив дым, сказал:
– Какая сука!
Клам прекрасно знал, кого он имеет в виду, но невозможно было понять, не подстроена ли вся эта сцена, и поэтому он спросил:
– Кто?
– Холли Брун. Она только что отрезала мне яйца и поджарила их.
Этот вице-президент был руководителем небольшой программы но закупке в Европе германия для изготовления транзисторов. Сделка должна была проводиться без лишнего шума, но за день до ее заключения в «Уолл-стрит джорнэл» появилась заметка, где упоминалось о европейских поставщиках Ай-Ди-Си. Это, разумеется, мгновенно повлияло на цены, которые подскочили настолько, что Ай-Ди-Си стало невыгодно покупать сырье за границей.
Идея этой программы, очевидно, принадлежала Холли Брун. Молодой вице-президент встретился с ней в тот день в офисе Т.Л.Бруна в Мамаронеке в присутствии самого Т.Л.
Кламу показалось тогда довольно странным, что младший вице-президент ни словом не упомянул о Т.Л.Бруне. Только о Холли Брун. Она произвела на него впечатление и напугала его. Клам выслушал этот рассказ, но никак не реагировал, не желая впутываться. Позднее в разговоре с начальством он недвусмысленно намекнул на высказывания младшего вице-президента. Он знал, что эта история дойдет до Т.Л.Бруна. Вскоре младший вице-президент был уволен.
Эго было все, что знал о ней Клам, кроме, конечно же, фотографий, которые ему попадались в журналах. На них она выглядела очаровательной женщиной. Прекрасно. Он скоро увидится с нею. Одно дело на фотографиях, другое – в жизни. Ему приходилось видеть прекрасных на фотографиях женщин, которые в жизни были совсем невзрачными.
Он взглянул на часы, посмотрел в сторону спальни, где Тери валялась на кровати. На ковре темнело пятно от разлитого мартини. Клам покачал головой и вышел. Он найдет время, чтобы заняться Тери, после того как станет президентом Ай-Ди-Си.
Когда Клам проезжал на своем «кадиллаке» через ворота, он предупредил старшего охранника:
– Ко мне должна приехать мисс Брун. Пропустите ее и тут же сообщите мне.
– Будет сделано.
Клам распорядился, чтобы секретарша приготовила горячий чай и кофе и принесла бы в кабинет вместе с серебряным сервизом, когда он ей позвонит.
Он позвонил, как только охранник сообщил о приезде Холли Брун, и к тому времени, когда она влетела в его кабинет, серебряный сервиз уже стоял на краю стола. «Прекрасный стиль, – подумал Клам, посмотрев на сервиз, – президентский стиль».
Он поднялся.
– Доброе утро, мисс Брун. Не могу выразить свою…
– Не можете, ну и не надо, Клам, – сказала она. – Мы должны обсудить некоторые вопросы. – Она взглянула на серебряный сервиз. – Кофе и чай?
– Да, что вы желаете?
– У вас есть водка?
Он знал, что у него где-то есть спиртное, но мучительно размышлял, как ему быть. Он не ожидал, что она захочет с утра выпить. Клам не хотел предстать перед ней пьяницей, у которого в каждом шкафу по бутылке, а с другой стороны, если он замешкается, это может показаться нелюбезным.
Он поднял трубку и спросил у секретарши:
– На днях я заказывал спиртное, где оно? Спасибо.
Он положил трубку.
– Я не знал, куда они его поставили, – сказал он Холли Брун. Ну вот, и трезвенником себя показал, и этикет не нарушил.
Клам подошел к шкафу, а Холли Брун опустилась на одно из кожаных кресел. Она крикнула ему вдогонку:
– Налейте двойную порцию! В большой бокал. Без льда и без соды!
Еще одна проблема. Должен ли он пить с ней? Или пусть пьет одна? Ох уж эти сложности в определении границы между корпоративным имиджем и личными привычками!
Он налил Холли Брун водки, пользуясь мерным стаканчиком, точно две унции, а сам решил выпить кофе, но в последнюю минуту передумал и налил себе чай. Кофе это… как-то по-плебейски.
Холли вяла водку, и, когда он повернулся к ней со своей чашечкой чая, ее бокал был уже наполовину пуст.
– Что вы здесь делаете? – спросила она.
Он предвидел этот вопрос и всю дорогу в офис размышлял, как отвечать на него. Несмотря на то, что Холли унаследовала десять процентов акций Ай-Ди-Си и могла помочь ему получить президентское кресло, он все-таки решил сказать ей лишь самое необходимое, чтобы выйти сухим из воды.
– Перед безвременной кончиной ваш отец, – сказал он, – назначил меня руководителем одной операции. Мы сейчас находимся в штаб-квартире этой операции.
Что ей известно? Были ли все эти разговоры о том, что в корпорации за старого Т.Л.Бруна все решает она, правдой? Если да, то, вероятно, она уже знала, что он затеял. Его ответ был достаточно нейтральным, чтобы сработать, даже если она хочет намекнуть, что ей многое известно.
Он посмотрел ей прямо в глаза, зная, что поступает правильно, и поднес чашечку ко рту, чтобы она не видела его губ. Глаза обычно могут скрыть ложь, а губам это редко удается
– Я знаю, что вас назначили руководителем. Что вы сделали за это время?
– Я работал в соответствии с личными инструкциями Т.Л., мисс Брун. Это в некотором роде новый подход к проблемам корпорации, но он имеет многообещающие перспективы, и это говорит о таланте вашего отца. Т.Л. хотел компьютеризировать всю страну, организовать взаимосвязь на всех уровнях между частной промышленностью и правительством, влияние на органы обеспечения правопорядка, суды, профсоюзы и даже преступный мир.
«По-моему, я не сказал ничего лишнего», – решил Клам.
– Зачем? – спросила она. Этот вопрос осложнял ситуацию.
– Ай-Ди-Си нуждается в надежной информации о социальной структуре страны для того, чтобы принимать разумные перспективные решения, которые основывались бы на точных расчетах.
Холли молча осушила свой стакан, протянула Кламу, чтобы тот снова наполнил его, и сказала:
– Бред собачий!
– Простите? – спросил он, прежде чем направиться за выпивкой.
– Я сказала «бред собачий». Во-первых, Т.Л. было наплевать на социальную структуру. Он хотел продавать компьютеры. Во-вторых, даже если предположить, что он вдруг этим заинтересовался, он вряд ли купил бы этот мавзолей, чтобы вы здесь валяли дурака. Почему именно этот санаторий?
Наполняя стакан, Клам усмехнулся.
– Здесь находится что-то вроде испытательной площадки новых компьютеров Ай-Ди-Си. Все наши последние модели находятся здесь, даже компьютеры нового поколения, которых пока еще нет на рынке. Я прихожу к выводу, что это место – что-то вроде правительственного центра, где скапливается информация. Большая часть данных, которые хотел иметь Т.Л., уже заложена в памяти здешних компьютеров, и он прислал меня сюда, чтобы я использовал эту информацию с максимальной выгодой.