Судный день

– Привет, Клам!
Клам в панике обернулся. Паника перешла в ужас, когда он увидел Смита. На какое-то мгновение он даже потерял дар речи. Обретя его, Клам выдавил из себя:
– Как… Смит… каким образом?
– Какая разница? – холодно ответил Смит. – Я здесь, и это само по себе более чем достаточная причина для вашего волнения.
Клам встал. Смит сунул руку в карман и достал пистолет 45-го калибра.
– Вот это да, – произнес Клам. – Оружие. Этого я от вас не ожидал.
– Обычно я им не пользуюсь, – сказал Смит. – Это подарок. От человека, который пытался меня убить в мотеле под Питтсбургом.
Смит направил пистолет на Клама.
– Садитесь. У нас есть время. Я хочу кое-что узнать.
– И вы думаете, что я все так и расскажу?
– Да, разумеется, – сказал Смит. Его взгляд впился в Клама. Когда он заговорил, казалось, что его губы не двигаются. – Однажды мы провели здесь одно исследование. Оно показало, что сорок восемь часов – это абсолютный предел времени, в течение которого можно устоять перед пытками. Так что вы обязательно заговорите.
Лицо Клама исказила гримаса. Он знал об этом исследовании. Правильность его выводов была доказана им самим на Смите.
– Что вы хотите узнать?
Он ожидал, что Смит начнет расспрашивать об изменениях в работе, в штате сотрудников, в операциях с компьютерами. Вместо этого Смит спросил:
– Вы что-нибудь выносили из этого здания?
– Не понимаю вас.
– Вы брали домой какие-нибудь бумаги?
– Нет, – искренне ответил Клам.
– Прекрасно. Кому еще известно подлинное назначение Фолкрофта? Я не имею в виду Т.Л.Бруна, который унес эту информацию с собой в могилу.
– Никому.
– Даже его дочери? – спросил Смит. По его голосу было ясно: он знает, что Клам солгал. Смит крепче сжал пистолет, и Клам заметил это.
– Она не в счет. Она мертва.
– Вы ее убили?
Клам кивнул и, взяв с письменного стола ручку, начал нервно вертеть ее в руках.
– Ну, тогда мы все выяснили, – сказал Смит.
– Как вам удалось уйти от Римо?
– Когда я расстался с ним, он направлялся выяснить, кто на самом деле возглавляет КЮРЕ. Я уверен, что к настоящему времени ему уже известно, что вы самозванец.
Клам ухмыльнулся. Он положил ручку и встал.
– Понимаете, не имеет никакого значения, что говорят ему другие. Дайте мне пять минут, и я заставлю его поверить, что луна сделана из сыра.
В этот момент с порога послышался голос:
– Если что-то и сделано из сыра, так это твоя голова, Клам. – Это был Римо.
Смит обернулся и увидел Чиуна и Римо, стоявших в дверном проеме. Клам воспользовался случаем: перегнулся через стол и выхватил у Смита пистолет.
– Вы, двое! – крикнул он, взмахнув пистолетом. – Быстро входите и закройте дверь!
Чиун с Римо вошли. Смит неподвижно стоял у письменного стола.
– Я уже однажды говорил вам, – сказал Клам Смиту со свирепой улыбкой на лице, – что вы слишком стары для таких вещей. Вам придется уйти с дороги. Всем троим. С почестями, разумеется.
– Еще один чисто академический вопрос, – произнес Смит. – Вы сказали мне правду? Вы ничего не выносили отсюда?
– Да, я сказал правду. Все, что мне нужно, я держу здесь. Абсолютно все.
Смит кивнул.
Чиун отошел от Римо, который в свою очередь шагнул к окну. Клам следил за ними, переводя взгляд с одного на другого.
Когда между ними было пять футов, Клам завопил:
– Не двигаться!
– Мистер Хлам! – крикнул Чиун.
Клам посмотрел на старого корейца. В ту же секунду Смит схватил с письменного стола авторучку, размахнувшись, изо всех сил всадил ее в правый глаз Кламу и давил до тех пор, пока она во что-то не уперлась.
У Клама отвисла челюсть. Ручка торчала из его глаза как антенна марсианского мутанта из фантастического фильма. Странный звук вырвался из его горла. Он уронил пистолет.
– Я… я… – прохрипел Клам и упал лицом на письменный стол. Ручка еще глубже вонзилась в его глаз, проникнув в мозг.
На минуту застыв на краю стола, его тело медленно соскользнуло на пол.
– У вас плохо сработала кисть руки, – сказал Римо.
Смит обернулся к нему.
– Я не шучу, – сказал Римо. – Когда наносишь такой удар, нужно в последний момент резко дернуть кистью руки. Как при ударе кнутом. Это увеличивает силу удара.
Смит посмотрел на Чиуна.
– И я плачу вам, чтобы вы учили его этому? – спросил он, произнеся «его», как непристойность.
– Он нерадивый ученик, – сказал Чиун, – но делает успехи. Например, он всегда знал, что вы не сумасшедший. Точно так же, как знал об этом и я, – поспешно добавил он. – Мы рады, что вы вернулись и мы снова будем работать вместе.
– Так, значит, – вступил в разговор Римо, – мы всегда были уверены, что он не сумасшедший? Ну конечно же! Лучше покажи ему пергамент, Чиун. Покажи ему историю, которую ты написал.
Чиун бросил сердитый взгляд на Римо.
– Доброму доктору это совсем не интересно. И вообще это был только набросок, он нуждается в доработке.
– Как только Чиун внесет исправления, Смитти, – сказал Римо, – я отксерю сей труд и пришлю вам копию.
– Я бы предпочел, – заметил Смит, – чтобы вы поскорее избавили меня от этого хлама. – Он показал на труп. – Заберите его, когда будете уходить. И уходите немедленно. Насколько я помню, вам было строжайше запрещено появляться здесь.
– Но ведь…
– Никаких «но»! Уходите, – настаивал Смит.
Римо подошел к письменному столу, взвалил Клама на плечо и последовал за Чиуном, который уже направлялся к двери.
В дверях Римо остановился и повернулся к Смиту.
– Идите! – повторил Смит.
– Не могу, – сказал Римо.
– Почему?
– Охрана не пропустит. Я оставил дома значок со своей фамилией.