Выстрел в чепчик

И Лариса, думаю, не знает. Да не думаю, а бьюсь об заклад, что у Ларисы прострелена шляпка, только она об этом ничего не знает. В общем, так, я еду к Ларисе, а вы давайте по своим делам.
— Потом позвони мне, — попросила Роза.
— Всенепременнейше, — пообещала я и помчалась к Ларисе,* * *
У Ларисы меня ждал сюрприз — в прихожей под вешалкой прямо на полу сидел Пупс Розы. Вид его совсем не допускал событий, так живо описанных Розой.
Пупсу было явно не до секса, его трясло, а в глазах стояла полнейшая бессмысленность. Думаю, в таком состоянии ему трудно было бы отличить козу от коровы, не то что…
Впрочем, я не об этом.
— О, — изумилась я, глядя на Пупса, но обращаясь к Ларисе, — а трясогузка откуда у тебя?
— Какая трясогузка? — растерялась Лариса.
— Ты что, не знаешь, что такое трясогузка? — изумилась я.
— Понятия не имею, — призналась Лариса.
— Бог мой, что с вами происходит? Как вы отстали от жизни! Маруся не знает, что такое Интернет, ты — что такое трясогузка. Радуйся, ты ее переплюнула.
— Хорошо, я радуюсь, но что это такое?
— Трясогузка — похмельный алкоголик, — сказала я, брезгливо склоняясь над Пупсом. — Но когда он успел так сильно протрезветь, что его уже всего колотит? Он же совсем недавно общался с Розой и не был пьян. Во всяком случае, Роза обязательно это отметила бы.
Пупс тупо смотрел на меня снизу вверх и делал робкие попытки подняться, однако толку от них не было, Пупс неизменно возвращался под вешалку.
— Прямо на глазах идет ко дну человек, — констатировала я, уже с жалостью глядя на Пупса. — Как он здесь оказался?
Лариса пригорюнилась.
— Ах, лучше не спрашивай, — ответила она, — в моей жизни пошла черная полоса. Сначала эти странные события, а тут еще и Пупс. Двое молодых людей позвонили в мою дверь, я открыла. Они предъявили мне Пупса и спросили: «Вы его знаете?» Пришлось сказать, что знаю. Они вручили мне его и сказали:
«Пускай отсидится, пока в ментовку не попал». Вот, отсиживается. Затащить его в комнату я не смогла.
Звоню Розе, никто не отвечает.
— Розы нет дома, она повела Юлю к Ряшкину на консультацию, — сообщила я и обратилась уже к Пупсу:
— Вить, ты где так набрался-то?
Пупс поднес палец к губам и прошипел:
— Тес. Я не наббиралссся.
Я покачала головой:
— Оно и видно, ну, да ладно, теперь сиди, пока не оживешь.
— Как думаешь, долго он так сидеть будет? — поинтересовалась Лариса.
— В зависимости от того, сколько выпил, — предположила я.
— Ты же сказала, что у него похмелье.
— Да-а, здесь и то и другое наблюдается, если так бывает, конечно. А вообще он странный, может, вызовем «Скорую»?
Лариса испуганно замахала руками:
— Ты что, его же с работы выгонят!
— И давно его привели? — поинтересовалась я.
— Минут за двадцать до твоего прихода.
— Ты знаешь этих молодых людей?
— Первый раз видела.
Я удивилась:
— Тогда почему они привели его именно к тебе?
Почему не ко мне, не к Тосе, про Розу я уже не говорю.
Как они адрес твой узнали?
Пупс, видимо, в происходящем немного разбирался, во всяком случае, он понял, о чем я говорю, и замычал, потрясая кулаком.
— Лариса, глянь, что там у него? — попросила я.
Лариса разжала кулак Пупса, и на пол выпала смятая бумажка. Лариса разгладила ее и прочла.
— Мой адрес, — сказала она, — теперь понятно, почему его ко мне привели.
— А что они сказали, ребята эти? Это не они его так напоили?
— Не думаю, — покачала головой Лариса. — Они сказали, что нашли Пупса на улице в совершенно беспомощном состоянии.
— Не называй его Пупсом, — посоветовала я, — он нас понимает. Правда, Витя?
Пупс энергично замотал головой, но тут же взвыл, думаю, от боли.
— Боже, — воскликнула я, — сердце кровью обливается, на него глядя. До чего довел себя человек. А ведь совсем недавно был образцово-показательным мужчиной. Вот к чему приводит алкоголь. Кстати, нет ли у тебя выпить? Столько горя я не переживу.
Лариса забеспокоилась:
— А что случилось?
— Как — что? — удивилась я. — Сначала ты, потом Пупс. Это ужасно по отдельности, а вместе — просто невыносимо.
— А что — я? — падая духом, спросила Лариса.
— Ну как же, Юля мне рассказала про стрелу и картину… Кстати, ты в последние дни носила шляпку?
— Да, носила.
— Покажи-ка мне ее.
Лариса неуверенно глянула на "Пупса. Я поняла, в чем проблема, с ростом Ларисы невозможно достать с вешалки шляпку, не наступив на Пупса. Слава богу, у меня таких проблем нет и быть не может. Я, не подходя к Пупсу (длина рук позволяет), достала шляпку и, не сходя с места, внимательно осмотрела ее.
— 0-ля-ля, — сказала я.
Иногда люблю блеснуть французским.
— Что такое? — насторожилась Лариса.
— В шляпке дырка, что говорит нам…
Впрочем, я не стала расстраивать Ларису. Бедняжка и без того вся на нервах.
— Пойдем выпьем кофе с коньячком, — предложила я и повела ее на кухню.
— Так Юля тебе все рассказала? — спросила Лариса, разливая по чашкам дымящийся ароматом кофе.
— Не все, а лишь то, что узнала от тебя, — уточнила я. — Боюсь, и ты не все знаешь.
— В шляпке дырка, — бледнея, произнесла Лариса. — В шляпке дырка, все как у Тоси. Даже упала картина.
— Ты знаешь и про картину? — удивилась я.
— На следующий день Тося мне позвонила и все рассказала, как вы искали картину, как нашли ее под столом, как поехали к Розе…
— Ты и про Розу знаешь? — ужаснулась я.
— Да, я третья. Сначала Роза, потом Тося, потом я.
Тося высмеяла Розу, я высмеяла Тосю… Что же со мной теперь будет?
Бедная Лариса.
— Уверена, что ничего, — сказала я.
Лариса с надеждой посмотрела на меня и, нервно заикаясь, спросила:
— П-почему т-ты уверена?
— Сама подумай, тому, кто так точно умеет промахиваться, ничего не стоит в цель попасть, но он этого по какой-то причине не делает, следовательно, его цель не ваши шляпки.
— Б-боюсь, что мы.
— И не вы. Роза до сих пор жива. С тех пор, как упала картина, на нее никто не покушался, следовательно, можешь жить спокойно. Твоя картина тоже упала, значит, покушения прекратятся.
— Правда?
— Поверь моему опыту. Тося тоже жива. Прошло пять дней, и на нее больше ни разу не покушались. Все как с Розой. Кстати, где та стрела, которой якобы пытались тебя убить?
— Что значит — якобы? — обиделась Лариса.
— Ну не убили же, следовательно, можно предположить, что не хотели, — пояснила я. — Так где стрела?
— Лежит в прихожей.
Я рассердилась:
— Что за мода у вас с Розой бросать стрелы в прихожей! Это же улика!
Лариса к моему заявлению отнеслась скептически и спросила:
— Против кого?
— Пока не знаю, но стрела может пригодиться.
Принеси ее сюда.
Лариса нехотя поднялась из-за стола и вышла в прихожую. Вскоре оттуда донесся ее удивленный крик:
— Стрелы нет!
— Так я и знала, — воскликнула я. — Ты хоть ее рассмотрела?
— В общем, да, — возвращаясь, ответила Лариса.
— Не заметила, на конце она была жеваная?
— Вроде да.
— Точно, так и есть, — заключила я. — Та же стрела.
Роза ее жевала. Ты же знаешь Розу, все сует в рот.
Лариса кивком подтвердила, спросив:
— И что это значит?
— Что у нее сохранились детские рефлексы.
— Да нет, я про другое, — рассердилась Лариса. — Что из того, что стрела та же?
— В тебя стреляли утром или вечером?
— Рано утром. Я вышла из подъезда, а стрела просвистела мимо и вонзилась в дверь. Так что из того, что стрела та же? — повторила Лариса свой вопрос..
— Впрочем, какая разница — утром стреляли или вечером, — невзирая на ее вопросы, продолжила я. — Главное, что промахнулись.
— Ты скажешь мне или не скажешь?! — рассердилась Лариса.
— Пока сказать могу лишь одно: Тося не крала у Розы эту стрелу. Ведь шляпку твою прострелили как раз в тот день, когда Тося с тяжелейшим похмельем лежала дома. Накануне мы крепко выпили.