Армия Трясогузки

— Это уж твоя забота! — ответил есаул. — Тот хлопоногий всю посуду тебе перечинил?
Повар не ответил. Его глаза испуганно округлились. Они глядели куда-то за есаула. Благов обернулся. В ворота въезжала машина полковника.
— Конец! — прошептал повар.
Есаул вытянулся. Офицеры, стоявшие у крыльца, вскинули руки к козырькам. Французы были встревожены дымом. Полковник говорил им что-то успокаивающее.
Машина остановилась у крыльца. Музыкантская команда заиграла французский гимн.
В эту торжественную минуту грохнул взрыв. Передняя стена кухни рухнула. Треснула и повалилась на крышу труба. Половину двора окутало дымом.
— Партизаны! — закричал француз, похожий на купца, и забарабанил кулаками по спине шофёра.
Автомобиль круто развернулся и помчался к воротам. Колёса переехали отброшенную взрывом папаху есаула. Правым крылом машина задела за столб и под скрежет железа вырвалась на улицу.
Полковник пришёл, наконец, в себя.
— Стой! — скомандовал он шофёру.
Автомобиль остановился.
Французы хором запротестовали:
— Почему стоять?.. Вперёд! Вперёд!
— Господа! Это какое-то недоразумение! — пытался успокоить их полковник. — Никаких партизан не может быть! Все выяснится, и вы поймете!
— Мы понимаем! — прервал его похожий на купца француз. — Мы очень хорошо вас понимаем! Вам нужно остаться! Вы обязаны! А мы приедем, когда вы наведёте у себя порядок!.. Надеюсь, вы не откажете нам в машине?
Французы уехали, а полковник пешком вернулся к особняку.
Тушением пожара руководил начальник железнодорожного депо. Огонь был слабый — горели разбросанные по двору поленья, пропитанные керосином. Бревна рухнувшей стены пламя охватить не успело. Внутри кухни все было разворочено и закидано раздроблённым кирпичом. Тлели головешки. От плиты и дымохода остались одни обломки.
— Опасность ликвидирована! — доложил начальник депо полковнику. — Убито два человека: повар и… — Платайс скорбно снял фуражку, — есаул Благов.
— Причина? Я спрашиваю, какова причина взрыва? — прокричал полковник, но тут же смягчил голос: — Простите! Это вырвалось невольно!.. Позор! На всю армию позор!.. Только один бог знает, что наболтают адмиралу Колчаку трусливые французишки!
— Причина взрыва ясна, — спокойно сказал Платайс. — Какие-то злоумышленники заложили в трубу пороховой фугас.
Среди колчаковцев, продолжавших заливать водой тлеющие тряпки и головешки, произошло замешательство. К полковнику подбежал адъютант с обгоревшим куском батиста. На нем ещё виднелись четыре буквы — у з к и.
— Опять армия Трясогузки? — произнёс полковник и побагровел.
Удивлённо пожал плечами Платайс.
 
ПОДГОТОВКА КОНТРУДАРА
После невкусного обеда, принесённого денщиком из трактира, полковник сел писать донесение. Он решил сделать это сам, чтобы по возможности смягчить неприятное происшествие.
Вошёл адъютант с полоской телеграфной ленты. Полковник поморщился, давая понять, что с депешей можно было подождать.
— Подписано адмиралом, господин полковник! — предупредил адъютант.
— Ну, давайте! — сказал полковник и взялся за кончик ленты.
Это был приказ в кратчайший срок закончить ремонт бронепоезда и выслать его в распоряжение передовых частей. Ставка сообщала также, что южная группа войск Красной Армии 28 апреля перешла в наступление. Предполагалось, что будет нанесён удар и в направлении городка, в котором располагался гарнизон полковника. Штаб Колчака ставил задачу опередить противника. В этой операции на бронепоезд возлагали большие надежды.
— Машина вернулась? — спросил полковник, прочитав депешу.
— Так точно! — ответил адъютант. — Только что.
— Поедемте в депо!
Автомобиль стоял у ворот. Шофёр колотил молотком по мятому крылу — старался выправить его.
— В депо! — сухо приказал полковник. — Вечером сдашь машину и отправишься на передовую. Мне трусы не нужны!
— Слушаюсь, господин полковник!
Взревел мотор.
На одной из улиц впереди автомобиля показались трое мальчишек. Они шли обнявшись: Трясогузка — в центре, Мика и Цыган — по бокам. Шли и озорно переталкивались. Они только что побывали на крыше заколоченного дома и оттуда видели развороченную кухню. Они чувствовали себя на седьмом небе.
— Кто придумал? — самодовольно спросил Трясогузка.
— Ты! Ты! — прокричала армия.
— То-то! — сказал командир. — А вы — бунтовать!..
Шофёр нажал на клаксон. Мальчишки неохотно посторонились. Цыган, увидев полковника, надул щеки и приложил руку к шапке. Трясогузка заставил его опустить руку и крикнул:
— Дяденька! Какое сегодня число?
Полковник не шевельнул головой. Адъютант брезгливо поджал губы.
— Ну и не надо, не говорите! — неслось им вслед. — Сами узнаем!
У высоких ворот депо полковника и адъютанта встретил Платайс. Коротко передав ему содержание приказа, полковник спросил:
— Успеете завтра к полуночи?
— Завтра тридцатое, — задумчиво произнёс Платайс. — Ну что ж! В ноль-ноль часов первого мая бронепоезд будет готов! Большевистский праздник! — Платайс многозначительно улыбнулся. — Надо успеть!
— Надо! — подтвердил полковник. — Очень надо, и потому разрешите вам помочь. Не сочтите это вмешательством в ваши дела. Я хочу сказать несколько слов ремонтникам.
— Буду счастлив послушать и сам! — учтиво ответил Платайс.
Рабочих в депо было много. Сюда под конвоем колчаковских солдат привели всех, кого отобрал Кондрат Васильевич. Это были хорошие слесари и верные люди. Им подпольщики доверяли полностью.
Раньше рабочие умышленно затягивали ремонт бронепоезда. А сейчас задание сводилось к одному: как можно скорей поставить грозную машину под пары.
В депо стоял грохот.
— Внимание! — прокричал Платайс. — Прекратить работу!
Шум утих.
— Всем подойти к паровозу!
Когда рабочие собрались, полковник посмотрел на часы.
— Сейчас шестнадцать часов, — громко сказал он. — Даю вам тридцать два часа. Если завтра в полночь бронепоезд выйдет из депо, я скажу вам: молодцы! Если справитесь с работой раньше, дайте гудок. Я приеду, чтобы лично раздать вам по бутылке водки.
Как показалось полковнику, одобрительный шепоток пробежал по толпе.
— И последнее, — продолжал полковник. — Если вы сорвёте ремонт бронепоезда, никто из вас живым из депо не выйдет.
— Выйдем, господин полковник! — крикнул Кондрат Васильевич, который пришёл в депо с последней группой и работал вместе со всеми. — Готовьте водку!
— Хорошо сказано! — одобрительно произнёс полковник. — Водка будет. Приступайте с богом! — И, повернувшись к начальнику, он добавил:
— Придётся усилить охрану. Вы не возражаете?
— Ничуть! — ответил Платайс, хотя понимал, как это опасно.
Его тревога усилилась, когда в депо во главе с капитаном вошёл отряд белогвардейцев — команда бронепоезда. Полковник поручил ей внутреннюю охрану. Команда должна принять от рабочих отремонтированный бронепоезд, занять боевые места и прямо из депо выехать на фронт.
У ворот расположились два пулемётных расчёта с «максимами», у дверей и окон выставили часовых. Снаружи депо окружили патрулями. Рабочие оказались взаперти.
Кондрат Васильевич и два слесаря лежали под средним вагоном и проверяли подвеску рессор.
— Кондрат! — сказал один из рабочих. — Ловушка какая-то получается! Может, это настоящий барон, а мы — настоящие бараны?
— Платайс наш! Проверено! — сердито ответил Кондрат Васильевич. — А ловушкой действительно попахивает. Перехитрил нас полковник! Но будем думать — время есть.
Усиленный рупором голос Платайса разнёсся по депо:
— Слесарь Крутов! Ко мне!
Кондрат Васильевич отложил гаечный ключ, вылез из-под вагона и пошёл к конторке.
Она с трех сторон была застеклена. Каждый мог видеть, как барон отчитывал за что-то слесаря. Начальник депо сидел на табуретке и сердито стучал кулаком по столу. Крутов стоял навытяжку, отвечал робко, с поклоном. А о чем они говорили, никто не слышал.