Полюс Лорда
– Как там у вас?
– Все о'кей! – ответил Билл.
– Тогда давайте его сюда! И уберите к черту фонарь!
Бестолково суетясь, мы потащили тело к выходу. Стэн подхватил его снизу и уж совсем было взвалил себе на плечи, когда неожиданно то, что было телом, ожило, вырвалось и сделало несколько шагов в сторону.
В мгновение ока Стэн настиг беглеца. Послышались удары: один, другой, затем глубокий клокочущий хрип, и вот уже Стэн опять понес на себе мешкообразную ношу. Вполуоборот он грубо крикнул мне:
– Чего стал? Иди за мною!
Только сейчас я заметил, где мы находимся. В темноте вырисовывались контуры недостроенного здания. Там и здесь возвышались горы песка и щебня, валялись кучи досок и брошенные как попало строительные балки. Странный шум доносился из-под земли.
Спотыкаясь и оступаясь, я побежал за Стэном; он уже входил в черную дыру, оставленную для дверей. По тому, как уверенно он шагал, можно было подумать, что у него кошачьи глаза.
– Куда мы идем? – спросил я, с трудом нагнав его. Верзила не ответил. Еще через несколько шагов я заметил проникавший откуда-то снизу тусклый свет. Мы остановились перед лестницей, ведущей в погреб. Стэн скомандовал:
– Бери его за ноги! И ступай осторожней, здесь повсюду торчат железные прутья.
Он был прав: вскоре я больно ударился об один, затем зацепился за другой. То же произошло с моим спутником. Мы стали.
– Эй, Том! – крикнул Стэн. – Ты здесь, Том?! – Ему пришлось еще немало покричать, прежде чем внизу послышались шаги и чей-то голос пролаял в темноту:
– Это ты, Стэн?
– Я! Иди посвети, а то мы здесь как рыбы на крючьях!
Узкая полоска света вынырнула из-за угла и ударила нам в глаза. Тот, кто держал фонарь, некоторое время внимательно нас рассматривал.
– Что случилось? Или у вас своего фонаря нет? – спросил он.
– Фонаря! – передразнил его мой спутник. – Ты вот потащи эту тушу, да еще с таким помощничком, так будешь знать! Свети сюда, видишь, что застряли!
Через полминуты мы высвободились из мышеловки и двинулись дальше по коридору. Я терялся в догадках: зачем мы здесь очутились? Набравшись храбрости, я нарочито грубо спросил:
– Какого черта мы сюда приперлись?
Такой язык, видимо, был более понятен этим парням. Оба засмеялись, а Том отвечал:
– Здесь семейная усыпальница для вашего клиента! – И опять захохотал.
Мы завернули за угол и очутились в низком сыром помещении. Первое, что бросилось мне в глаза, была бетономешалка; большой серый барабан медленно вращался, издавая скрежет. У стены слева заметно выделялось продолговатое бетонное возвышение, полое внутри.
– Что, готов? – Том кивнул в сторону тела, которое мы опустили на пол.
– Готов! Куда его?
– Ты что, ослеп?
– А, вот это! Прекрасный саркофаг, только как же это…
– Не твоя забота. Это только фундамент для аппаратуры, понимаешь?
– Что ж, мне наплевать. Так, значит, кладем?
– Бери его!… Постой, карманы обыскал?
В тот же миг оба бросились к телу. Кошелька не оказалось, зато с пальца Карсона удалось снять кольцо. Стэн спрятал его в карман, сказав:
– Кольцо я переделаю.
– А я?
– Не жадничай, ты свое получишь…
Они еще препирались между собой, а я стоял в стороне, медленно, против воли, осознавая значение происходящего. Тяжелый сырой запах заполнял помещение; блики света от коптящего фонаря уныло перемежались тенями, шатающимися стенам. Тело человека продолжало недвижно лежать на полу.
– А ну, берись! – услышал я голос Стэна; он нагнулся и подхватил тело под мышки. В тот же момент третий участник действия направился к. вращающемуся барабану. Пока мы вдвоем укладывали тело, лицом вниз, в «саркофаг» – значение. этого слова только сейчас дошло до меня, – Том подкатил ближе бетономешалку и наладил желоб На момент остановился, что-то соображая.
– Хорошо было бы его утрамбовать, – пробор мотал он.
Стэн выпучил свиные глазки.
– То есть как это?
– Воздуху в нем много, бетон может осесть, – Сказав это, Том влез в бетонную коробку и, переминаясь с ноги на ногу, принялся «утрамбовывать» тело. Послышались хлюпающие звуки, откуда-то кажется из ушей, а может, и рта, побежали темные ручейки.
Я чувствовал, что холодею от ужаса и отвращения
– Он жив! Он жив!… – начал было я, да так к не закончил: голова Карсона дернулась, пальцы связанных за спиной рук зашевелились. Я схватил Стэна за рукав.
– Так нельзя, понимаете! Он жив!
Стэн грубо вырвал руку.
– Не нравится, так тяпни его еще раз! На, бери! – И он протянул мне палицу.
– Я не могу… не хочу! – слабо отвечал я, отступая.
– Тогда заткнись, сосунок, а не то я тебя… – Он угрожающе шагнул в мою сторону…
– Да ну вас! – услышал я голос Тома. Он вылез из ниши и подошел к нам. – Счеты будете сводить на улице! – И затем, ухмыльнувшись, добавил: – Второго саркофага у меня не припасено!
Стэн утих и отвернулся, а наш хозяин подошел к машине и повернул поочередно два рычага.
Серая густая масса хлынула по желобу. Я стоял поодаль и не видел того, что лежало внизу, но по физиономиям этих двоих мог заключить, что происходит. Вот Том вздохнул и, почесав в голове, что-то удовлетворенно буркнул и вынул из-за пазухи плоскую бутыль.
– Да будет ему легка дорога в ад! – сострил он и принялся тянуть из бутылки, не спуская глаз с заполняющейся коробки. Затем передал бутыль Стэну.
Еще через две минуты все было готово. Том выключил мешалку и, выровняв по краям образовавшуюся призму, обратился к нам:
– А теперь смывайтесь, да без шума!
– Без тебя знаем! – огрызнулся Стэн и направился к лестнице; я за ним.
Выходя из здания, я старался не смотреть по сторонам, чтобы не запомнить места. Я ни о чем не думал; думать было страшно, к тому же я был истощен душевно и физически. Скорее вон отсюда, скорее домой! Я стучал зубами, уверяя себя, что это от холода.
Билла мы застали в состоянии возбуждения.
– Все о'кей? – обратился он к Стэну, но тот вместо ответа скомандовал:
– Полезайте оба назад!
– Это зачем? – неуверенно запротестовал Билл; он, видимо, основательно продрог – ночь выдалась холодная.
– А затем, чтобы нас не заметили вместе, вот зачем! – ответил Стэн и полез в кабину.
Мы тронулись. Некоторое время Билл молчал, потом не выдержал.
– Как это произошло? – тихо спросил он.
Я не отвечал.
– Алекс! – Он слегка тронул меня за рукав.
– Оставьте меня в покое! – почти закричал я. – В следующий раз я останусь в машине, а вы пойдете ассистировать нашему «шефу», тогда и узнаете!
Билл удивленно посмотрел на меня, но ничего не сказал. В полном безмолвии мы доехали до города.
***Утром я проснулся в половине двенадцатого. Меня знобило. Я позвонил на службу и сказался больным, а сам выпил кофе и снова улегся. Просыпался несколько раз – сперва в два часа, потом около трех, окончательно проснулся к четырем. Озноб не отпускал, и я, накинув халат, расположился в кресле. Хотел было ни о чем не думать, но из этого ничего не вышло.
Кто это сказал, что можно ни о чем не думать. В последнее время я все более убеждаюсь, что это простая игра слов. Можно не сознавать, что думаешь, но не думать нельзя, потому что мысль – часть жизненного процесса, замедление которого привело бы к гибельным последствиям. Здесь и приходит на помощь подсознание, и мысль переключается туда и там работает вхолостую, как работает в коробке скоростей отключенная зубчатка.
– Вхолостую ли? – Это не я сказал, хотя вопрос и придуман мною.
– А почему бы и нет? – отвечаю я вопросом же, зная на этот раз, что говорю я.
– А потому, – подхватывает кто-то спрятавшийся рядом, – что там могут быть и иные колесики, такие, что приводятся в движение ремнями…
– Ремнями? – смеюсь я. – В коробке скоростей нет ремней. Это знает ребенок.