Король абордажа

 
Глава 17
САНТЬЯГО-ДЕ-ЛА-ГЛОРИЯ
В три утра в июне стояла прохлада и совершенно не было ветра. Даже попугаи еще не проснулись, а пироги уже вошли в русло реки и принялись лавировать между камнями на пути вверх по течению. Доктор Армитедж слышал тихий шепот, проклятья вполголоса или молитвы, над которыми в этот раз никто не смеялся. Армитедж вздрогнул при виде черных башен, грозных и таинственные которые постепенно надвигались на тяжело нагруженные лодки. Итак, сейчас он и еще четыреста недисциплинированных бандитов попытаются осуществить такое предприятие, на успех которого у них было очень мало шансов.
В передней пироге позади Генри Моргана корчился Джереми Дент. Он весь дрожал от нетерпения снова оказаться в городе, где его однажды подвергли допросу. Все удивлялись, глядя на адмирала, который с ледяным спокойствием сидел впереди и, казалось, все подмечал вокруг. Морган был затянут в широкий кожаный пояс, на котором висел палаш и три пистолета. Вместо шляпы на нем красовался его любимый зелено-желтый шелковый платок, повязанный словно тюрбан.
Джереми Дент обернулся и пробормотал:
— Вот это место!
Пирога тут же свернула к берегу, и в утреннем рассеянном свете пираты высадились на песок. Перевернув пирогу вверх дном, они вытащили ее на берег.
Моргана, чьи нервы были натянуты как струна, порадовало, что капитан Дент так точно определил место и ни секунды не сомневался, давая им указания, куда идти.
— Ладно, Гарри, я пойду вперед со своим отрядом, -сказал Дент. — А вам надо идти по следам скота, и вы придете прямо к стенам Сан-Иеронимо.
— Мы будем ждать на опушке, — сообщил ему Морган. — Не разбуди гарнизон и, ради Бога, скорее раздобудь мне пленного — и тихо!
Двое мужчин с трудом могли разглядеть друг друга.
— Я приведу тебе пленного. С того момента, как я был в Порто-Бельо, прошло много лет, и я не хочу снова оказаться в местной тюрьме.
Вскоре раздались крики попугаев, певчие птицы запели, и стайка испуганных обезьян с громкими воплями перепрыгнула по веткам над головами пиратов, обдав их холодным душем росы. Где-то завизжали подравшиеся шакалы.
Испугавшись того, что топот босых ног по грязи слышен слишком громко, Морган велел своему авангарду остановиться. Взобравшись на огромную лиственницу, он смог одним взглядом охватить всю свою армию, которая затаилась в лесу.
«Итак, я привел их сюда, — подумал Морган. — Если мне повезет, то через час Порто-Бельо будет моим. Может быть, мой сын будет когда-нибудь руководить им. Но так или иначе, над городом будет развеваться английский флаг». Он подумал о Лиззи и о том, что она не имеет ни малейшего понятия о его походах. Неожиданно он пожалел, что с ним нет Карлотты, чтобы стать свидетельницей его лихой атаки. Только такое похождение могло поразить до глубины души это взбалмошное создание.
— Пошли ко мне Кэтфута, — прошептал Морган заросшему бородой Харрингтону, который в полутьме выглядел действительно устрашающе.
Раздалось тихое потрескивание веток, и вернулся Джереми Дент со своим отрядом. Они вели испанского солдата. По его кожаной куртке, красной рубашке с длинными рукавами и красно-желтым штанам Морган узнал в нем гарнизонного рядового.
Морган удовлетворенно сказал Кэтфуту:
— Швырни его на землю и приставь палаш к глазам. Предупреди его, что если он будет врать, то слепота будет только первой из тех пыток, которые его ждут.
На вопросы Кэтфута пленник отвечал с резким арагонским акцентом, в то же время тщетно стараясь увернуться от угрожающего ему кончика кинжала. Он поклялся, что говорит правду.
— Подними собаку на ноги, — скомандовал адмирал. — Мне нужен пароль и опознавательный знак гарнизона. — Морган обнажил палаш и приставил его к горлу солдата. — Скажи ему, что я перережу ему глотку, если он промедлит с ответом.
Уже стало светло, когда силы Моргана начали тихо пробираться сквозь заросли мокрого маиса, растущего вокруг форта Сан-Иеронимо. В этом все еще неверном свете перед пиратами появилась высокая башня с амбразурами и флагштоком. Чуть пониже ее заканчивались восьмифутовые красноватые стены, на которых обосновались дозорные и пушечные вышки.
В городе за стенами блеяли козы, кудахтали куры и раздался громкий крик осла, когда Морган вместе с небритыми, грязными пиратами одолел последний кукурузный луг и благополучно добрался до задних ворот. Дент утверждал, что в мирное время эти ворота часто остаются открытыми. Проклятье! Они были заперты. В этом не оставалось ни малейшего сомнения. Он почувствовал, как невидимая рука сжимает его горло. Прямо над воротами виднелся блестящий шлем часового.
— Привести сюда пленного, — прошептал он. Морган вцепился в длинные волосы солдата и на вполне понятном испанском прошипел: — Говори. Крикни часовому открыть ворота. Скажи ему, что лютеране окружили форт и что гарнизон спасет свои жизни, только если немедленно сдастся. В противном случае мы всех их перережем!
Пленник кивнул, выкатив глаза, но при этом был настолько напуган, что вместо голоса из его горла вылетали только бессвязные хриплые звуки. Однако под угрозой палаша Моргана он обрел голос:
— Ole arriba!  [54] Это я, Мануэло из Кордовы! Беги к капитану и проси его, ради Бога, спасать свою шкуру и сдаться. Вокруг Сан-Иеронимо полно лютеран.
Казалось, прошла вечность, пока корсары, сжимая оружие и затаившись в маисовом поле, ждали ответа. Они его получили в виде ружейного выстрела. Пуля просвистела в нескольких футах от того места, где, тяжело дыша, сгрудились корсары.
Морган больше ни секунды не медлил.
— Вперед, дьяволы! На них! На них!
Подняв жуткий крик, пираты выскочили из укрытия и, размахивая палашами и саблями, со всех ног бросились к высоким стенам.
Тра-та-та! Тра-та-та! — тревожно запела было труба, но раздалось всего несколько выстрелов, а люди Моргана уже карабкались друг другу на спину и лезли на стену. Цепляясь за края амбразур, они переваливались через парапет и, визжа, словно шакалы, бросались к никем не охраняемым пушкам. Морган сам возглавил тот отряд, который захватил ворота, отпер и распахнул их.
Теперь появилось несколько растерянных пехотинцев, они бежали по плацу, насмерть перепуганные и полуодетые. Группа артиллеристов попыталась отбить пушки на верхней площадке, но лавина вооруженных флибустьеров отбросила их назад к дверям бараков, где корсары в кровожадной резне крушили все на своем пути.
— Что мы будем делать с пленными? — спросил подбежавший Харрингтон, отирая кровь с порезанного подбородка.
— Заприте этих свиней в пороховом погребе, — отрезал Морган. — Быстро! Мы только начали.
Сражение за Сан-Иеронимо оказалось коротким и кровавым. Прошло всего лишь десять минут после того, как часовой дал свой первый выстрел, а форт уже был захвачен и больше не мог защищать город. На церковных колокольнях поднялся отчаянный трезвон, повсюду раздавались тревожные крики и выстрелы.
Ахилл Трибитор улыбнулся дьявольской улыбкой и, поигрывая мускулами, повел свой отряд наперерез тем из солдат, кто пытался добраться до города.
— Пока все идет отлично, — крикнул Морган. — А теперь по местам!
Один за другим Ла-Глория, Сан-Фернандо, Сан-Фелипе и несколько других фортов и батарей начинали подавать сигналы тревоги. Несколько военных кораблей, стоявших на якоре в гавани, своей пальбой еще усилили жуткий шум и панику.
Дэвид Армитедж просто не мог поверить в то, что первый удар Моргана оказался таким успешным. Боже Всевышний! Окинув всех беглым взглядом, он заметил, что ни один пират не был убит и только трое ранено.
— Ну, Гарри, что ты собираешься делать с пленными? — спросил Джекмен, вытирая с лица пороховую пыль.
— Сколько их?
— Почти сто семьдесят пять человек.
— Слишком много, мы не можем оставить их в живых!
Морган схватил факел, который дымился на каменном парапете, и прошел в пороховой склад: грозная, освещенная огнем фигура, с факелом в одной руке и поблескивающим палашом в другой. При виде его перепуганные пленные отступили, прячась за бочонками и ящиками.