Трудный выбор

Как только молодой человек заговорил, Рэнкин напрягся, лицо его помрачнело.
— Это конфиденциальный разговор, Смит, и ваши замечания здесь неуместны.
«Ну конечно, — подумала Рейчел, — это же Хоуки Смит! Как не похож он на того человека, которого я видела в прошлый раз». Сейчас он был красив, чист, прилично одет, и — она была в этом уверена — от него пахло гораздо приятнее. От этой мысли щеки ее зарделись, и она обрадовалась, что он не смотрит на нее.
— О, я не сомневаюсь, что мои замечания вам не особенно приятны, — сухо сказал Хоуки.
Рэнкин резко махнул в его сторону рукой:
— «Юнион пасифик» платит вам, Смит, чтобы вы охотились на бизонов — и только Вам ведь не платят за то, чтобы вы разрабатывали политику компании или чтобы вы критиковали эту политику. Не оставите ли вы подобные занятия тем, кто умеет это делать и обладает достаточным для этого умом — Умом, говорите? — презрительно бросил Хоуки. — В таких действиях нет ни капли ума. Индейцы причиняют железной дороге очень мало беспокойства. На удивление мало, если учесть, что делает с ними железная дорога.
— Да? И что же делает железная дорога с бедными индейцами? — с сарказмом в голосе поинтересовался Рэнкин.
— Во-первых, эти чертовы рельсы проходят по их лучшим охотничьим землям, — сказал Хоуки. — И ту дичь, которую мы не убиваем, мы распугиваем. Число бизонов, убитых для нужд железной дороги, гораздо больше того, что убили все индейцы за целое столетие. Мы не можем продолжать уничтожать этих животных в таком же количестве и при этом полагать, что они выживут. Индейцы знают это. От наличия бизонов зависит само существование индейцев.
— Все это звучит очень красиво и благородно, но мне везде попадаются такие, как вы, идеалисты. — Лицо Рэнкина скривилось в презрительной усмешке. — Вы делаете все, что в ваших силах, чтобы остановить прогресс. Вас волнует судьба нескольких бизонов и нескольких сотен индейцев? Я считаю себя одним из создателей новой, процветающей нации. У меня нет времени переживать из-за ваших индейцев, особенно если они стоят на пути прогресса.
— Я тоже всей душой за прогресс, — сказал Хоуки, — но почему эта новая нация, о которой вы говорите, должна быть, создана на костях старой?
— У меня нет никакого намерения уничтожать индейцев, если вы это имеете в виду. Я просто хочу убрать их с нашего пути.
— Они будут сражаться, — серьезно возразил Хоуки.
— Если индейцы отважатся на это, сэр, мы готовы встретить их, — вступил в разговор армейский полковник.
Хоуки устало вздохнул, понимая, что его слова не произвели на собеседников никакого впечатления.
— Прошу прощения, джентльмены, мисс Боннер, — произнес он, приподнял шляпу и вернулся в переднюю часть вагона.
Разговор перешел в другое русло, темы менялись, но Хоуки теперь не участвовал в нем. Рейчел видела, что он, не обращая ни на кого внимания, спокойно сидит у окна.
В некотором смущении она слушала жаркий спор между Хоуки и Эвеллом Рэнкином. Ей казалось, что они оба правы, и от этого ее растерянность только усиливалась. Она была не прочь поговорить об этом с охотником на бизонов, но знала, что это не только возмутит и шокирует полковника, но и рассердит Эвелла. Поэтому она до самого конца пути не покидала своего места.
Выйдя из вагона, Рейчел была потрясена увиденным Здесь трудилось более тысячи человек. Никогда в жизни она не наблюдала ничего подобного.
Первое, что привлекло ее внимание, был рабочий поезд Не тот, на котором они приехали, — грузовой состав, а рабочий поезд, не покидавший места прокладки путей Он состоял из дюжины вагонов, каждый из которых имел свое назначение В одном вагоне были сложены инструменты, другой служил кузнечным цехом, в третьем располагались грубо сколоченные обеденные столы, кухня и продовольственная лавка. В следующих вагонах стояли койки для рабочих, а в хвосте поезда на нескольких открытых платформах лежали рельсы, костыли, стыковые накладки, болты и прочие необходимые для строительства дороги материалы.
Завороженная увиденным, Рейчел пошла вперед вдоль состава. Вскоре она добралась до того места, где кипела работа.
— Дорогу, дорогу, новые рельсы! — кричал один из рабочих.
Легкая тележка, в которую была впряжена лошадь, быстро неслась по рельсам, пока не добралась до самого конца.
Здесь лошадь распрягли, впрягли в пустую тележку, и животное потащило ее назад, за новой партией рельсов.
Тем временем двое рабочих ухватились за передний конец рельса и потянули его вперед; остальные грузчики попарно подхватывали его, пока не сняли с платформы. Затем они по команде опустили его на место по правую сторону насыпи. Одновременно другая бригада проделала то же самое с левым рельсом. За грузчиками шли калибровщики со специальным шаблоном, позволяющим выдерживать точное расстояние между рельсами. Следом двигались рабочие, забивавшие костыли.
Их хриплое дыхание сопровождал ритмичный звук, рождаемый ударами кувалд. Они пели во время работы. Песню, которую они пели, Рейчел слышала и раньше, но впервые стала свидетелем, как ее исполняли в том месте, где она родилась, — в месте укладки рельсов.
Шевелись, лентяй, шевелись.
Шевелись, лентяи, шевелись.
Трудишься целый день,
А чай у тебя без сахара,
Когда работаешь на «Юнион пасифик».
— Опускай! — раздался крик бригадира укладчиков, и еще одну пару рельсов опустили на место. Рейчел казалось, что люди не в состоянии выдержать такой темп, — ведь новые рельсы укладывались каждые тридцать секунд.
— Да это Рейчел! — послышался голос Уилла Симмонса. Одетый в грязную рабочую робу Уилл стоял рядом с одной из, открытых платформ, держа в руке свернутый в трубку листок бумаги. Он разговаривал с бригадиром и, увидев Рейчел, поспешил к ней. — Что вы делаете на стройке?
— Привет, Уилл, — сказала она, идя навстречу. — Я только что приехала, чтобы посмотреть, как укладывают рельсы. Мне никогда раньше не приходилось видеть настоящую работу.
— Интересно, правда? — Уилл улыбался, радуясь, что видит Рейчел. — Вы ищете своего дядю?
— Нет, — ответила она. — Эвеллу нужно было сюда по делу. И он спросил, не хочу ли я поехать с ним. Это потрясающе, Уилл, просто потрясающе.
Уилл гордо оглянулся вокруг.
— Подобной стройки не было со времен возведения египетских пирамид. Только это принесет больше пользы. Не хотите ли чашечку чая или кофе, Рейчел? Или чего-нибудь перекусить? Здесь поставлена палатка для приезжающих шишек. Просто войдите внутрь. Там всегда кто-то есть. И они будут рады обслужить вас.
— Спасибо, Уилл. Там я по крайней мере не буду никому мешать. Господи, я и представить себе не могла, что здесь работают так быстро.
И она пошла к палатке, на которую указал Уилл, расположенную в пятидесяти ярдах справа от насыпи. Подойдя вплотную, Рейчел вдруг услышала револьверный выстрел.
— Проклятый краснокожий! Вор! — громко кричал кто-то. — Я пристрелю его!
Из палатки выскочил молодой индеец. Рейчел показалось, что ему не больше пятнадцати. Он прыгнул в овраг, а затем скрылся за большим камнем. Рейчел успела заметить, что в руке он держал кусок бекона. Глаза его были широко раскрыты от страха.
— Леди… мисс? — Из палатки вынырнул низенький толстый человечек в кухонном фартуке. В одной руке он сжимал пистолет. — Вы не видели краснокожего мерзавца, выбежавшего из этой палатки?
— Да, видела.
— Где он?.. Куда побежал?
— Он скрылся в овраге. Вон там, — сказала Рейчел и, сама не зная почему, махнула рукой в противоположном направлении.
— Спасибо, — поблагодарил повар и кровожадно улыбнулся. — Постойте здесь — будет развлечение. Когда я поймаю его, то вздерну на виселице. Не прошло и недели, как мы повесили одного из этих краснокожих воришек.
Повар тяжело спрыгнул в овраг и устремился за своей жертвой.
Она вздрогнула от неожиданности, услышав позади себя звуки незнакомой речи. Обернувшись, увидела Хоуки Смита, который говорил что-то на языке индейцев.