Зануда

Как я уже сказал, все, что у меня накопилось, я передал в полицию. Было возбуждено дело, но каким-то образом все улики исчезли. А меня в один прекрасный вечер избили.
— Прекрасный вечер? Прекрасный потому, что вас избили?
— Любой удар может нанести вред человеческому существу, и притом весьма серьезный.
— Действительно! — пробулькал он. — Ваше тело большей частью состоит из воды, я полагаю.
— Может быть. В моей шкуре приходится быстро выздоравливать, что я и сделал. После этого я начал отыскивать факты против самого Синка. Неделю назад я отослал ксерокопии всех документов в ФБР. Парочку копий я подсунул одному из парней Синка — документы, изобличавшие взяточничество. Это не так уж страшно, но достаточно, чтобы причинить неприятности. По моим расчетам Синку не пришлось долго ломать голову, кто бы это мог сделать. Позаимствованный мною ксерокопировальный аппарат находился в принадлежащем ему доме.
— Потрясающе! Думаю, я понаделаю дырок в леди, возглавлявшей нашу изыскательскую группу!
— Ей не будет от этого плохо?
— Она не… — бульканье. — Она… — громкий, пронзительный птичий свист.
— Вот так я и впутался в это дело. Теперь вы сами увидите, насколько я буду занят. Далеко слишком сильно, чтобы позволить себе разговоры по антропологии. В любую минуту на меня могут обрушиться ребята Синка, и стоит мне убить хоть одного из них, как мною тут же займется полиция. Может быть, она даже будет первой, не знаю.
— Можно мне посмотреть на это? Обещаю, что не буду вам мешать
— Зачем вам это нужно? Неужели мы можем представлять для вас интерес?
Он наклонился вперед, выставив ухо, если это действительно было ухо.
— Пример. Вы, люди, разработали продвинутую систему промышленного применения переменного тока. Мы были поражены, обнаружив, что вы умеете передавать электричество самым различным образом. Некоторые из ваших способов, очевидно, стоит перенять.
— Превосходно! И что же?
— Возможно, есть и многое другое, чему мы могли бы у вас научиться.
Я покачал головой.
— Сейчас здесь может стать очень жарко, а мне не хочется, чтобы в этой переделке пострадал кто-то из посторонних. Да что это я, черт побери? Дырки же не приносят вам вреда?
— Мне почти ничто не может повредить. Мои предки прибегли к генной инженерии, чтобы улучшить нашу породу. Главной моей слабостью является восприимчивость к некоторым ядам органического происхождения и ненасытный аппетит.
— Ладно. Тогда оставайтесь. Может быть после того, как все кончится, вы сможете рассказать мне о Марсе или любом другом месте, из которого прибыли. Я бы не прочь вас послушать.
— Откуда я прибыл — секрет. Но о Марсе могу вам рассказать.
— Конечно, конечно. Пока ждем, можете покопаться в холодильнике. Угощайтесь, раз вы все время чувствуете голод.
Послышались осторожные шаги. Значит, они уже здесь. Причем несколько, если они хотят сохранить все в тайне. Это наверняка люди Синка, поскольку все соседи давно сидят под кроватями.
Марсианин их тоже услышал.
— Что мне делать? Я не умею принимать человеческий облик так быстро.
Я уже присел за спинкой большого кресла.
— Тогда попытайтесь принять какую-нибудь другую форму, попроще.
Миг спустя у меня уже было две совершенно одинаковых черных кожаных подставки для ног. Обе они были от одного кресла, но, может, этого никто и не заметит.
Дверь распахнулась. Я не нажал на спусковой крючок только потому, что за ней никого не было. Один пустой коридор.
Рядом с окном спальни проходила пожарная лестница, но это окно было закрыто и наглухо завинчено, да к тому же оборудовано датчиками сигнализации. Этим путем им сюда не попасть. Разве что…
— Эй! — шепотом позвал я. — Как вы сюда проникли?
— Под дверью.
Значит, все в порядке. Оконная сигнализация должна действовать.
— Кто-нибудь из жильцов вас видел?
— Нет.
— Хорошо.
Мне и без того хватало жалоб со стороны дирекции.
Слабый шорох со стороны двери. Потом на мгновение оттуда появилась рука с пистолетом, выстрелила наугад и тотчас исчезла. Еще одна дырка у меня в стенах. У него было достаточно времени, чтобы приметить мою голову. Пригнувшись, я бросился к дивану, не отрывая глаз от двери.
— Стоять смирно! — раздался вдруг голос за моей спиной.
Этот парень был достоин восхищения. Он проник в окно, не потревожив датчиков и вошел в комнату из спальни совершенно бесшумно. То был высокий, смуглый человек с прямыми черными волосами и темными глазами. Дуло его пистолета смотрело мне в переносицу.
Я отбросил оружие в сторону и стал ждать. Сейчас пускать его в ход было совершенно бессмысленно — меня могли сразу прикончить.
Вид у вошедшего был вполне спокойный.
— Это гиропистолет, не так ли? — спросил он меня. — Почему вы не пользуетесь обычным?
— Просто он мне нравится, — отвечал я. Может, он подойдет совсем близко или отведет от меня взгляд, а может, произойдет что-нибудь еще. — Он легкий, как игрушка, и совсем не дает отдачи. Этот пистолет — всего лишь камера для запуска реактивных пуль.
— Но ведь такие пули стоят по сорок пять долларов штука!
— Я убиваю не очень много людей.
— Легко поверить — по такой-то цене. Ладно, поворачивайся не торопясь. Руки повыше.
Он ни на мгновение не сводил с меня глаз. Я повернулся к нему спиной. «Вот сейчас — удар рукояткой… « Что-то металлическое чуть задело мне голову — что-то легкое, как перышко. Я тотчас развернулся, ударил по руке с пистолетом и сразу ребром ладони по горлу. Просто по привычке. Я рванулся в тот самый миг, как прикосновение сказало мне, что он рядом.
Он отступил назад, держась рукой за горло. Я ударил его кулаком в живот, затем нанес другой удар — в подбородок. Мой противник осел на пол, пытаясь заслониться руками.
Но почему он не ударил меня? Судя по моим ощущениям, он опускал рукоятку пистолета очень нежно, бережно, словно боясь, как бы она не раскрошилась.
— А ну, стой спокойно, — в дверном проеме снова показалась рука с пистолетом, а за ней шесть футов живой плоти, известные мне, как Хэндел. Выглядел он как любой безмозглый белокурый герой, но не был ни героем, ни безмозглым.
— Ты пожалеешь, что так поступил, — произнес он.
Подставка для ног позади него начала менять форму.
— Черт возьми! — воскликнул я. — Это нечестно!
Хэндел, похоже, удивился, а потом улыбнулся с видом победителя.
— Двое на одного?
— Я не тебе, а своей подставке для ног.
— Ну-ка, повернись! Нам велено притащить тебя к Синку, если удастся. Может, ты и сможешь от него отвертеться и остаться в живых.
Я повернулся.
— Я бы хотел извиниться.
— Это оставь для шефа.
— Нет, честно. Я совсем не хотел еще кого-то путать в это дело. В особенности…
Я опять ощутил, как что-то задело вскользь мою голову. Марсианин, должно быть, что-то сделал, чтобы отвести удар.
Я бы мог в этот момент справиться с Хэнделом, но не пошевелился. Положение, когда я мог сломать ему шею, а он не в силах был даже прикоснуться ко мне, казалось мне нечестным. Я не возражаю, когда «двое на одного», в особенности, если этот один — враг. Иногда я даже могу позволить какому-нибудь благородному наблюдателю мне помочь, особенно, если для него был определенный шанс остаться в живых. Но это…
— Что нечестно? — жалобно вопросил высокий голос.
Хэндел завопил, как баба. Поворачиваясь, я увидел, как он метнулся к двери, не попал в нее, осторожно отступил на два шага и попробовал снова, на сей раз удачно.
Потом я увидел подставку для ног.
Он уже изменялся, контуры его расплывались, но я понял, какой облик увидел Хэндел. Неудивительно, что у него от этого размякли мозги. Я почувствовал, как мои кости текут, как истекают они костным мозгом и, закрыв глаза, прошептал:
— Черт побери, вы же должны были только наблюдать.
— Вы же сказали мне, что удар может причинить вам вред.
— Не в том дело. Сыщикам всегда достается по голове. Это для нас не новость.