Флорида в огне

Лопасти винта замедлили вращение и наконец остановились. Распахнулась дверца кабины, и Ворд в безупречно отутюженном белом костюме, который прямо-таки светился в вечерних сумерках, спрыгнул на землю.
Мгновение спустя к нему присоединился Ники Фуско. Роски не смог подавить гримасу отвращения. Ворд все-таки мог бы прилететь один, а не тащить с собой этого поганого макаронника! Фуско был грубым, властным типом, который, к тому же, постоянно на всех орал, брызжа слюной. А Роски даже думать не позволялось поставить крикуна на место. Ворд, судя по всему, относился к нему с уважением...
Не зная конкретных подробностей их странной дружбы, Роски понял, что Фуско являлся связным между Вордом и флоридской семьей мафии. А Роски организованную преступность, как всякий лояльный гражданин Соединенных Штатов, не любил и присутствие одного из ее представителей на территории своей базы переносил крайне мучительно. Он воспринимал эти визиты как бесчестье для настоящего солдата.
Когда Ворд подошел к нему, Роски щелкнул каблуками и вскинул руку к козырьку. Обстоятельства требовали того.
— Здравствуйте, сэр, — почтительно произнес он.
Ворд ответил чопорным взмахом руки, без тени улыбки на лице. Стоящий позади миллиардера Фуско не скрывал иронии по поводу проявления воинского церемониала.
— Все ли в порядке, мой генерал? — насмешливо улыбаясь, осведомился он.
Роски холодно взглянул на него, но все-таки пожал протянутую руку.
— Здравствуйте, мистер Фуско. Добро пожаловать в мой лагерь.
Улыбка мигом слетела с лица Фуско.
— Как это понимать — ваш лагерь?
Но тут в разговор вмешался Ворд, стремясь немедленно положить конец бесполезной перепалке.
— Ситуация так и не улучшилась, полковник?
Роски недоверчиво взглянул на Фуско, спрашивая себя, может ли он свободно говорить в его присутствии, но видя, что самому Ворду глубоко наплевать на соблюдение секретности, пожал плечами:
— Увы, нисколько, сэр. Ученый твердо стоит на своем, но я уверен, что нам удастся его переубедить, если...
Ворд не дал ему договорить.
— Первым делом я должен сам поговорить с ним, Чарльз. Если это не поможет, у вас будет время, чтобы использовать более радикальные методы. — По лицу старика пробежала тень улыбки, когда он добавил: — В конце концов, люди охотнее прислушиваются к голосу Бога, чем к воззваниям его святых.
Это была его манера ставить подчиненных на место. Вроде бы ничего обидного не сказано, но выслушивать подобные сентенции все равно неприятно. Особенно в присутствии Фуско. Но Ворд был хозяином и никому не собирался уступать эту роль. Роски подавил душившую его злобу.
— Следуйте за мной, — сухо сказал он и круто развернулся на каблуках.
Он пересек лагерь в сопровождении Ворда, и Фуско и вошел в барак, где размещался штаб. Дневальный с бычьей шеей багрового цвета и тремя красными нашивками на рукаве рубахи тотчас же вытянулся по стойке смирно.
— Сержант, — обратился к нему Роски, — приведите доктора Брюса.
— Слушаюсь, полковник!
Дневальный тотчас же исчез, а Роски пригласил спутников в свой кабинет. Попав в привычную обстановку, он снова почувствовал себя в своей тарелке. Здесь, по крайней мере, он был у себя дома. Он указал гостям на брезентовые стулья, а сам уселся во вращающееся кресло за внушительных размеров письменным столом. Тэрстон Ворд садиться не стал. Роски, нарочито не обращая на Фуско внимание, спросил у старика:
— Я уверен, что после разговора с доктором вы сами склонитесь к мысли, что настало время взяться за него как следует.
— Возможно, — согласился Ворд, — но я хочу в этом убедиться сам. Если мы лишимся сотрудничества Брюса, малейшая тактическая ошибка может привести к катастрофическим последствиям.
Фуско все с той же нагловато-ироничной улыбкой счел своим долгом встрять в разговор:
— Во всяком случае, если у вас возникнут проблемы, генерал, то у меня найдутся крутые ребята, которые даже слепого заставят увидеть солнце, пусть хотя бы на прощание. Достаточно им позвонить и...
— Прекратите! — грубо рявкнул Роски. — Мои люди — тщательно отобранные профессионалы и получают деньги не за красивые глаза!
— Мои тоже, солдат, — окрысился Фуско, перестав, наконец, скалить зубы. — Но я могу гарантировать вам результат.
— Послушайте, мистер Фуско...
Разговор принимал нежелательный оборот, и Ворд решил положить конфронтации конец.
— Хватит вам! Ники всего лишь предлагает свою помощь, Чарльз. Он понимает, что выполнение операции зависит от вас и что вы горите желанием довести дело до успешного конца.
Фуско примирительно выставил перед собой потные ладони.
— Я только пытаюсь помочь, — с нарочито скромным видом ухмыльнулся он.
Роски смерил итальяшку ледяным взглядом. Он собирался ответить какой-нибудь колкостью, но тут в дверь кабинета постучали.
— Войдите! — рявкнул он.
Дверь открылась, и сержант с бычьей шеей втолкнул доктора Вильяма Брюса, после чего незамедлительно исчез.
Биохимик выглядел довольно плачевно. Его глаза за стеклами очков в стальной оправе покраснели от усталости и недосыпания. Брюс окинул присутствующих быстрым взглядом, и лицо его искривила гримаса нескрываемого отвращения. Брюки и рубашка ученого были измяты так, словно в них он валялся, где только возможно.
Не дав Роски времени открыть рот, Ворд пригласил ученого присесть на свободный стул, а сам устроился на краешке стола.
— Вид у вас совсем неважный, Вильям! — воскликнул он.
— В самом деле? — пробурчал тот. — А что, заключенные обычно выглядят лучше?
Тэрстон прищелкнул языком и всем своим видом попытался показать, как глубоко он сокрушается по поводу случившегося.
— Сожалею, что условия здесь оказались не совсем такими, на которые вы рассчитывали. Мы с вами заключили сделку, и вот теперь выясняется, что вы не выполняете свои обязательства.
Брюс бросил на старика испепеляющий взгляд:
— Не будем говорить о сделках, мистер Ворд. Если бы я раньше знал, каковы ваши истинные намерения...
Ворд не дал ему закончить:
— А чем вам не нравятся мои намерения, Вильям? Я только пытаюсь дать своей стране новый шанс. Я не могу спокойно смотреть, как она погружается в пучину всеобщего разврата и упадка.
Ученый устало вздохнул:
— Уж мне-то вы могли бы не вешать лапшу на уши, Ворд.
Лицо нувориша окаменело. Он крепко стиснул зубы, и Роски увидел, как старик, механически передвигая ноги, подошел к окну. Повернувшись ко всем спиной, он долго вглядывался в ночную темень, не произнося ни слова. Когда же, наконец, он обернулся к ученому, то показалось, что миллиардер немного овладел собой, но когда он снова заговорил, видно было, что Ворд с трудом сдерживает ярость:
— Я не заставляю вас разделять мои политические взгляды, Брюс. Я, увы, привык иметь дело с ограниченными людьми, не способными видеть дальше кончика собственного носа. Однако я вам не позволю в самый последний момент пустить прахом проект, на осуществление которого я потратил двенадцать лет жизни!
Он постепенно повышал голос и в конце концов сорвался на истерический крик. Не сводя с Брюса глаз, Ворд вплотную приблизился к нему, уперев кулаки в бедра. Глаза его на побагровевшем в одночасье лице, казалось, вот-вот вылезут из орбит. Ученого невольно передернуло от смеси отвращения и страха, и бедняга откинулся на спинку стула, следя за кулаком, который Ворд занес над его головой.
— Я не позволю вам встать у меня на пути! — крикнул Ворд. — Нет, я вам не...
Он умолк, не в силах выразить словами обуревавшие его чувства. Наконец, отдышавшись, он вновь взял себя в руки, и лицо его обрело нормальный оттенок.
Когда он снова заговорил, в его голосе слышалось привычное добродушие:
— Поймите меня, Брюс, этот проект является венцом всей моей жизни, можно даже сказать, жизни всех присутствующих здесь. И мы ни перед чем не остановимся, чтобы довести дело до логического конца. Я бы предпочел, чтобы вы сотрудничали со мной по доброй воле, а не по принуждению. Ведь в любом случае мы сумеем заставить вас продолжать работы.