Выжить в Сиэтле

Ангар служил лишь прикрытием для каких-то фантастических землеройных работ.
Центральное сооружение дало ключ к разгадке. Внутри оно сверкало чистотой, причем чувствовалось, что порядок был наведен совсем недавно, в воздухе еще пахло свежей краской. Болан нашел лестницу и спустился в мрачную темноту, освещая себе путь маленьким фонариком с узконаправленным лучом.
Спустившись футов на двадцать, он увидел... бункер. Судя по всему, его строили для очень важных персон. Об этом свидетельствовали роскошная отделка, спальные места на восемь человек, великолепно оборудованная кухня, комфортабельная гостиная с мишенями для метания стрелок на стенах и карточными столами, тут же стоял и телевизор с большим экраном. От бункера под разными углами уходили длинные неосвещенные туннели. И все это было выбито в твердой скальной породе.
Что за паранойя?..
Болан быстро сделал зарисовки в своем блокноте и выбрался наверх. Он возвратил часовым ключи и бесшумно направился к воротам, через которые, позаимствовав ключ у другого охранника, вышел к лодочной пристани.
Дойдя до самого конца пирса, Болан пустил в небо сигнальную ракету. Если не произошло ничего непредвиденного, Гримальди должен ровно через шестьдесят секунд промчаться над водой на малой высоте и в пятидесяти футах от берега сбросить резиновую лодку. Она понадобится Болану, чтобы перебраться по течению к следующему острову, на котором, как на заказ, располагалась небольшая взлетно-посадочная полоса.
Но сейчас Мак меньше всего думал об отходе. Мысли его крутились вокруг нескольких слов, произнесенных пониженным тоном в ходе многочисленных телефонных разговоров крупнейших боссов мафии, которые удалось прослушать в течение последнего времени.
В кратких закодированных переговорах часто фигурировали слова «Сиэтл» и «опорный пункт». Теперь мозг Болана пытался свести эти понятия воедино. По всему было видно, что мафия готовилась к очередной крупной авантюре.
Не был ли Лэнгли Айленд именно тем местом, которое упоминаюсь в секретных телефонных беседах членов «Коммиссионе»?
Мак сложил оружие и боеприпасы в мешок, слегка надул его для придания ему плавучести, бросил в залив и следом нырнул сам.
Для разных людей слова «опорный пункт» могли означать разные вещи: и укрепленная позиция для артиллерийской батареи, и что-то вроде базового лагеря для мародерствующих банд пехоты... Однако, в любом случае эти слова звучали одинаково круто для всех, как, впрочем, и для Мака Болана.
Мафия заваривала какую-то крутую кашу. Достаточно крутую, чтобы назвать крохотный островок Лэнгли Айленд «опорным пунктом» и истратить чертову уйму баксов для его оборудования. Помещения, вырубленные в твердой скальной породе, — все равно что командный бункер.
Да это, собственно, и был командный бункер. Мафиози собирались нанести мощный удар. Они готовились сорвать банк, сделав ставку на Cosa di tutti Cosi — Главное Дело, и своей ударной базой они избрали Лэнгли Айленд.
А почему бы и нет? Сиэтл — крупный морской порт. Всего в нескольких милях от него — канадская граница. Морем до Ванкувера — рукой подать. Основные торговые маршруты на Аляску проложены как раз мимо этого острова. На лбу Болана запульсировала жилка. Ему показалось, что он нашел разгадку тщательно скрываемой тайны. В отношении Аляски строились ошеломляющие планы, на реализацию которых мафия готова была выложить миллиарды долларов. Не следует забывать и о Востоке, а также о многочисленных торговых путях, густой сетью опутавших район земного шара.
Опорный пункт Сиэтл?
Конечно, почему бы нет — это объясняло многие странные события, происшедшие в мире мафии за последние несколько месяцев. Боссы Организации собирались изнасиловать мир. Северо-западная часть акватории Тихого океана практически никем не контролировалась и как нельзя лучше подходила для этой цели. Можно ли найти более удобное место для проворачивания подпольных операций? Кто, кроме Болана, способен в это поверить? И кто, кроме него, способен остановить их?
Поистине, опорный пункт! Мафия строила боевой штаб дьявольской подпольной инфраструктуры, призванной обеспечить управление объединенными силами международной организованной преступности.
Так или иначе, Мак Болан должен остановить их. И, черт побери, он намерен сделать это!
 
Глава 2
Когда Гримальди посадил «Сессну», Болан невозмутимо ожидал его в конце полосы.
— Ну, как все прошло? — спросил пилот, разгоняя маленький самолет для взлета.
— Отлично, — лаконично ответил Болан, блеснув холодным как лед, взглядом.
Гримальди знал, что бесполезно пытаться продолжить разговор. Болан заговорит только тогда, когда захочет, и скажет то, что сочтет нужным. Он был не самым разговорчивым парнем на свете. Особенно в такое время. Гримальди научился уважать молчание своего товарища, вернувшегося с боя. Очевидно, что у того выработалась привычка по горячим следам анализировать ход и результаты налета, пока их еще четко фиксировала память, — что-то вроде самостоятельного разбора боя или оценки обстановки.
Все-таки удивительный парень этот Болан — хладнокровный, целеустремленный, настоящая боевая машина.
Но на сей раз он выглядел обеспокоенным, если это слово подходило для такого парня, как Мак Болан. Очевидно, разведка принесла больше вопросов, чем ответов.
Гримальди скосил глаза на хранящего молчание Палача и подумал, что таких людей, как он, — раз-два — и обчелся. Природа щедро одарила его такими качествами, которые крайне редко сочетаются в одном человеке. Он был непревзойденный тактик и стратег, его мозг работал четко, как компьютер, а внешне он походил на атлета-олимпийца. Но, самое главное, он был человеком. Человеком-легендой, черт побери! То, что Маку приходилось делать, тревожило его сознание; смерть и ад, которые он носил с собой, были для него тяжелым бременем. Выбранная им самим роль отнюдь не легко давалась ему. Однако он продолжал играть ее, ведя одну жестокую битву за другой без колебаний, оправданий и жалоб. Такова его работа, и ее необходимо было делать. И он делал ее так, как умел, — надежно и профессионально.
Сотрудничество Болана и Гримальди началось не сразу. Сначала Джек работал на мафию, был воздушным извозчиком, которому щедро платили и требовали только одного — держать язык за зубами. В Организации он не был «своим человеком» — полноправным братом среди братьев, — тем не менее, ему платили за работу, и формально Джек являлся таким же преступником, как и остальные рядовые мафиози. По этой причине он и испытал тот леденящий, разрывающий сердце страх, который знаком разве что тем, кто хоть раз видел прищуренный взгляд серо-стальных глаз Болана поверх черного бездонного зрачка пистолета.
Было в Маке Болане нечто такое, что заставляло восхищаться им даже его врагов. Те, кто имел больше всего причин ненавидеть его, тем не менее относились к Палачу одновременно с суеверным ужасом, невольным восхищением и истинным уважением. И, безусловно, Гримальди испытывал те же чувства.
Однажды он перевез этого парня из Вегаса в Пуэрто-Рико, не подозревая почти до самого конца путешествия, что его пассажиром был Мак Болан, а не курьер мафии, за которого тот себя выдавал. И, конечно же, вполне естественно, что Гримальди, как наемник мафии, помогал гангстерам в Глас Бее устроить засаду самому ненавистному врагу Организации, но ловушка не сработала. Тогда Болан мог убить его, но не захотел — по известной только ему причине. Еще дважды в Пуэрто-Рико Гримальди смотрел в лицо смерти и снова Болан оставил его в живых. В конце концов карибская эпопея закончилась окончательным обращением Гримальди в преданного союзника Палача. Причин тому было несколько, и одна из них заключалась в том, что Гримальди полюбил этого парня, как брата.
Конечно, порвать с мафией невозможно, во всяком случае, пока бьется сердце и в жилах течет кровь. С точки зрения Организации, контракт с нею являлся пожизненным. Поэтому Джек продолжал возить хитромордых боссов куда им было нужно, и зарабатывал на этом приличные деньги, что, впрочем, не мешало ему держать глаза и уши открытыми ради нового друга по имени Мак Болан. Гримальди всегда был легок на подъем и немедленно откликался на его призыв, едва лишь тот обращался к нему за помощью.