Исчезнувший сенатор

— Сволочи, — отрезал Питер.
— Эй, Питер, так нельзя выражаться, — заявил Бобби.
— Прости. Не сдержался. — Он вытащил из кармана пакетик и протянул его Бобби. — Посмотри, Боб, понравится ли тебе?
Мальчишка разорвал бумагу, и у него расширились глаза. Он вскинул над головой маленькую красную модель гоночной машины.
— Ох, Питер, это же «феррари»!
— Проверь, как она работает.
— Ну и ну, — вскричал Бобби, — до чего классно! — Он исчез в спальне.
— Это было просто кошмарно, Питер, — сказала Лаура. — Мы спали, когда зазвонил телефон. Это был один из давних голосов, поносивших меня. Я поняла, что-то случилось, и включила радио. И тут узнала… Теперь все, включая и его дядю, обрушатся на нас. Но мне никогда и в голову не приходило… о, эти люди, Питер! Если бы не пришла помощь, думаю, эта публика…
— Теперь ты под надежной защитой, — сказал Питер. — У тебя еще остался кофе?
— Конечно. Прости, Питер. Я совершенно забыла правила приличия.
Она кинулась в маленькую кухоньку, которая служила всего лишь продолжением гостиной, и налила кофе. Они уселись бок о бок за маленьким обеденным столом в алькове. Питер слышал, как «феррари» визжит на поворотах черной пластмассовой гоночной трассы, которую он еще раньше подарил Бобби. Он предложил Лауре сигарету. Курила она редко, но он почувствовал, что в эту минуту она нуждается в сигарете, и поднес ей зажигалку. Ему хотелось сказать ей что-то теплое и нежное, полное любви. Вместо этого он снял черные очки и засунул их в нагрудный карман.
— Я должен сразу же тебе все рассказать, Лаура. Я пришел бы в любом случае, но к тому же меня попросили зайти к тебе.
— Кто?
— Инспектор ФБР, который занимается этим делом; его зовут Бач.
— Вот как.
— Заверяю тебя, что я пришел бы и без его просьбы.
Ее теплые карие глаза в упор смотрели на него.
— Думаю, что знаю это, Питер. Ты… нужен мне. Поэтому я и пыталась дозвониться до тебя.
— Может, и лучше, что я успел уйти. В противном случае, если бы ты первой нашла меня, я бы не услышал версии Бача.
— Неужели они считают…
— Пока еще они ничего не знают, — успокоил ее Питер. — Кроме первой записки, ничего больше не последовало. Никаких попыток выйти на второй контакт. Они выжидают.
— И неужели они… они примут эти требования?
— Они попытаются обговорить сроки.
Когда она хмурилась, то напоминала удивленную маленькую девочку.
— Джереми не захочет оказаться ни на Кубе, ни в Алжире, — сказала она. — Он не потерял надежды, Питер. Юрист… то есть мистер Крамер — продолжает искать пути.
— Лаура, если ты что-то знаешь…
— Питер!
— Я передаю тебе то, что просил сказать Бач. Бач думает, что похитители могли поставить имя Джереми во главе списка, чтобы пустить ФБР по ложному следу. Были группы и организации, которые во время суда организовывали пикеты и демонстрации в поддержку Джереми, так что можно навести следствие на них. Они были друзьями Джереми. Бач думает, что кто-то из них мог подставить тебя и пообещать, что Джереми будет на свободе.
— Нет.
— Если ты знаешь, кто они, и если так случится, что они убьют Вардона и Селлерса, то они могут потом… предпринять серьезные меры, чтобы заставить тебя замолчать.
— Питер, я ничего не знаю. Меня никто не навещал. Эти новости стали для меня, как и для всех остальных, потрясением. Знаешь, какая у меня была первая мысль?
— Какая?
— Что это может плохо сказаться на шансах Джереми. Люди будут думать, что он имеет отношение к этой истории.
— А ты не думаешь, что с ним могли переговорить прямо в тюрьме? — спросил Питер. — Кто-то, кто убедил его, что оправдать себя он лучше всего сможет, будучи в безопасности, вне тюремных стен?
— Никогда, — спокойно возразила она. — Я хочу сказать, что понятия не имею, велись ли с ним такие разговоры, но знаю, что он никогда не согласился бы стать частью такого замысла. Джереми не может ни на йоту преступить закон, он знает, чем это для него кончится.
— Если кто-то все же придет к тебе, Лаура…
— Ты будешь первым, кто об этом узнает. Обещаю тебе, Питер.
Грубые хриплые крики ворвались так неожиданно, что Питер с Лаурой на мгновение застыли с чашками в руках. Из спальни донесся звон разлетевшегося стекла, громкий мат и тонкий вскрик, который мог издать только Бобби.
Вскочив на ноги и покачнувшись, Питер кинулся в спальню. С его ногой ему было трудно быстро двигаться. Все случилось слишком внезапно, словно щелчок фотокамеры. Дорогу ему преградил огромный мужчина в синей жестяной каске. Горящие воспаленные глаза сверкали. У него был багровый шрам, который шел от корней волос до угла распяленного рта, издававшего рычание. И на голову Питера опустился металлический стержень.
Питера было не так легко одолеть в схватке. Он хорошо владел каратэ. Но ему надо было отреагировать меньше чем за секунду, и в то мгновение, когда он сделал шаг назад, нога подвела его. Человек в дверном проеме и взметнувшийся железный стержень — все слилось в одно.
Удар пришелся Питеру по голове, и он провалился в мучительную темноту.
Питер медленно всплывал на поверхность. Левая часть головы разрывалась от боли. Когда он поднял веки, мир перед глазами качнулся и расплылся. Он понял, что лежит на кровати, скорее всего, у Лауры. Откуда-то издалека до него доносилось приглушенное перешептывание нескольких голосов. Он заметил рядом с собой на краю постели какое-то расплывчатое белое пятно. Прикрыв глаза, он тут же снова открыл их, пытаясь заставить их работать.
— Спокойней, старина, — произнес мужской голос.
— Кто вы? — спросил Питер.
— Доктор Рейли, врач скорой помощи. Ну вам и врезали по черепу, старина.
— Насколько серьезно?
— Вам бы не мешало сделать рентген.
Питер сделал попытку приподняться на локтях. Боль была ощутимой, но по крайней мере, перед глазами немного прояснилось. Доктор Рейли оказался молодым улыбчивым ирландцем, в белой куртке и таких же брюках. На шее у него болтался стетоскоп.
— Где миссис Ллойд? — спросил Питер.
Курносая физиономия Рейли вдруг стала очень серьезной. С лица сползла улыбка.