Возвращение в любовь

— Я могу помочь! — Старший мальчик выбрался из машины и, подбоченившись, встал рядом с взрослыми.
— Я тоже могу помочь, — важно заявил второй малыш и отправился вслед за братом, копируя его движения.
— Посиди в машине, милый, ты простужен, — запротестовала мать, мягко заставив сына забраться обратно в теплый салон.
— А почему Джимми можно, а мне нельзя? — закапризничал малыш.
— Джимми, я поручаю тебе присмотреть за Джоном. Пожалуйста, посиди с ним в машине, — устало попросила женщина, мимоходом поправив старшему сыну капюшон.
— Я хочу помочь, — заупрямился мальчуган.
Саманта успела заметить, как Рэй вздрогнул, услышав детские голоса.
— Спасибо, что предложил помощь, но у нас всего одна лопата, — приветливо обратился он к старшему мальчику. — Я управлюсь в два счета, и вы с мамой поедете.
Работа и правда была закончена в два счета. И в этот момент из-под крыльца закрытого магазина раздался жалобный писк.
— Слышите? — Саманта насторожилась.
Писк повторился. Дети высунулись из машины.
— Да это же котенок мяукает, — догадался маленький Джон. — Его, наверное, снегом замело.
— Ага, — согласился с братом Джим. — Он от метели спрятался под крыльцо, вот его там и завалило.
— Ну что ж, надо выручать пленника! — Рэй, держа в руках лопату, подошел к магазину и начал осторожно разрывать сугроб у края ступеней.
Вскоре снег был раскидан, и показалась щель под крыльцом, из которой выглянула перепуганная черно-белая мордочка.
— Бедненький! — Саманта чуть не расплакалась, так ей было жалко котенка. — Как же он, наверное, замерз!
Рэй присел на корточки и осторожно подхватил на руки дрожащего зверька. Все столпились вокруг, наперебой стараясь согреть и погладить котенка.
— Мам, как ты думаешь, он чей-то? — спросил Джон. — Может, он убежал и потерялся?
— Нет, по-моему, он бездомный, — подумав, ответила ему мама. — Смотри, как у него шерстка свалялась и какой он грязный — сразу видно, что давно на улице.
— Так, значит, мы можем взять его к себе? — подпрыгнул Джимми.
— Ну не оставлять же его здесь замерзать. — Его мама почесала котенка за ушком и добавила:
— Только обещайте мне, что…
— Да-да-да! Мы будем сами все делать! Честно-честно! — наперебой закричали мальчишки.
Рэй передал им найденыша, и они тут же потащили зверька в машину — греться.
— Повезло тебе, малыш, что тебя вовремя нашли… А как нам повезло! — Женщина благодарно улыбнулась Рэю и Саманте. — Большое вам спасибо за то, что остановились. Я очень боялась, что дети замерзнут.
— Все мы должны помогать друг другу, — пожал плечами Рэй. — Не стоит благодарности. А далеко вам ехать?
— Ох, не близко, — призналась женщина. — Мы не из вашего города, были здесь по делам. Еще часа три до дома.
— Может быть, поедете с нами и отогреетесь? — предложил Рэй. — Мы работаем неподалеку, в ветеринарной клинике, и сегодня из-за погоды у нас будет мало пациентов. Вы вполне можете погреться у обогревателя и выпить кофе, прежде чем поедете дальше. Заодно и котенка осмотрим, может, его понадобится подлечить.
— Ой, так неудобно… Мы отнимаем у вас столько времени… — хотела отказаться женщина, но посмотрела на детей, греющих дыханием маленького черно-белого кота, и решила принять предложение Рэя.
Вскоре они уже открывали двери клиники. Вся компания вошла в промерзший вестибюль, и Саманта кинулась включать отопление, а доктор Трименс повел посетителей в свой офис.
Электрический чайник вскипел быстро. Путники грелись, прихлебывая горячий кофе, и благодарно улыбались двум ветеринарам, которые спасли их от холода. Котенок жадно урчал над блюдцем кошачьего корма. Рэй осмотрел маленького пациента, дал свои рекомендации и наотрез отказался брать плату с его новых хозяев, пояснив, что чувствует ответственность за того, кого подобрал.
Когда мама и дети попрощались со своими спасителями и ушли, бережно неся закутанного в шарф котенка, Рэй прошел в офис и стал просматривать список своих пациентов на сегодня.
Саманта остановилась в дверях и заметила:
— Это было так мило с твоей стороны.
Рэй смутился.
— Тут не о чем говорить.
—  — И все-таки я спрошу… Почему ты меняешься в лице каждый раз, когда по близости оказывается ребенок?
Лицо Рэя окаменело.
— Это долгая история, — нехотя вымолвил он.
— Мы никуда не торопимся, — продолжала настаивать Саманта. — Пациентов пока нет, и у нас есть время для разговора.
— Мне надо заполнить кое-какие бумаги, нашел отговорку Рэй. — И обзвони, пожалуйста, тех пациентов, что записаны на вечер. Надо узнать, отменят они визит из-за заносов или нет.
Саманта вздохнула и подошла к телефону. Автоответчик был полон сообщений: все утренние пациенты предупреждали, что не придут, а значит, Рэй оказался прав. Стоит обзвонить других больных может быть, на сегодня все отменяется?
Она сделала шаг к ящику, в котором хранились карточки с именами и телефонами пациентов, и чуть не столкнулась с доктором, который как раз устремился к двери, чтобы под благовидным предлогом выйти и избежать ее дальнейших расспросов.
Они едва успели разминуться в узком проходе между столом и шкафчиком с картотекой. Саманта уловила знакомый аромат хорошего одеколона и ощутила тепло, исходящее от мускулистого тела. Она вздрогнула и снова вспомнила их страстный поцелуй у камина, полумрак и мягкий привкус рома…
Рэй остановился и с трудом перевел дыхание. Было совершенно очевидно, что он тоже думал о вчерашней ночи, и ему чертовски трудно противостоять искушению. В какой-то момент Саманте показалось, что Рэй готов заключить ее в объятия…
Но он взял себя в руки, отошел от Саманты на безопасное расстояние, откашлялся и произнес:
— Саманта, я не люблю излишних откровений.
Мне не хочется говорить ни о моей личной жизни, ни о моем прошлом. Мой отъезд из Калифорнии не был связан ни с профессиональной ошибкой, ни с каким-нибудь громким скандалом. Я чист.
У меня были личные причины, о которых я распространяться не намерен.
Саманта обиженно захлопала ресницами, получив столь резкую отповедь, и Рэй добавил уже мягче:
— Ты слишком юна, чтобы понять некоторые вещи. Я стоял на перепутье, и мне надо было решать: идти дальше или свернуть и круто изменить всю мою жизнь. Я выбрал второе. Так было надо.
— Почему ты принимаешь меня за дитя неразумное? — обиделась Саманта. — При чем здесь мой возраст?
— Дело не столько в возрасте, сколько в жизненном опыте, — покачал головой Рэй. — Надеюсь, лет через пятнадцать ты поймешь…
— Надеюсь, лет через пятнадцать я не стану такой высокомерной и самонадеянной, как ты, — выпалила Саманта.
— Вот как? — Брови Рэя взлетели от изумления. — Значит, я — высокомерный и самонадеянный?
— Именно. Хотя ты хочешь выглядеть опытным и мудрым.
— Будь я более опытным, а особенно — мудрым, я бы не позволил этому разговору даже начаться. И хватит об этом. Впредь я не намерен возвращаться к личным темам.
— Хорошо, — кивнула Саманта, сама себе удивляясь: неужели это она произносит все эти слова? — Больше ничего личного. И прошлой ночи не было. Я никогда не готовила тебе завтрак на старенькой печке, не пила с тобой ром, не спала на твоем диване и не…
По коридору зацокали каблуки, дверь отворилась, и в кабинет вошли Дерил и Салли.
— Вы уже здесь? — радостно улыбнулась Дерил. Как будто и не уезжали!
Если бы Дерил знала, чего стоила для них эта ночь…
 
4
С тех пор, как Саманта и Рэй повздорили, они избегали смотреть друг другу в глаза и стремились с головой уйти в работу.
В пятницу Саманта перебирала карточки в регистратуре, когда входная дверь распахнулась и в вестибюль вбежал маленький Майкл, а вслед за ним вошла его бабушка, Лора Пинкфорд, невысокая худощавая женщина с темными с проседью волосами, собранными в аккуратный узел.
Поношенная кроличья шуба Лоры слиплась мокрыми сосульками от растаявшего снега.