Имя для ведьмы

– Спокойствие, только спокойствие! – сказала я себе и пошла из ванной нагишом, тщательно выключая за собой свет.
– Приступаем к следующему этапу, – пробормотала я почему-то непослушным языком и поудобней расположилась на кровати. Руки – в стороны, ноги – на ширине плеч, замечательная зарядка для практикующей ведьмы… Так, не отвлекаться, произносить слова Призыва медленно, страстно, с придыханием:
– Я призываю вручающих Силу, носящих в чреслах своих огонь, в руках своих камень и в головах своих ветер. Придите и воззрите! Придите и обладайте! Ваш дар – за мое тело, ваша Сила – за мое тело! Я зову…
В комнате стало трудно дышать. Воздух был плотным, осязаемым и темным, в нем проскакивали оранжевые искры. Наступал двадцать пятый час. Пора.
Я поднесла к губам маленький аптечный пузырек и быстро выпила его содержимое.
– Я жду… – громко проговорила я и добавила уже тише, погружаясь в непонятное беспамятство: – Вы пооперативней со мной, ребята…
* * *
Я лежала на траве и спокойно любовалась выгибавшимся надо мной небом. Оно было безоблачным и такой густой синевы, какой раньше мне видеть не приходилось. А еще…
Еще были птицы.
Я слышала, как томно рассыпает трели соловей, как тоненько высвистывает иволга, как переговариваются синицы. Я вдруг поняла, что могу отличить голос одной птицы от другой точно так же, как отличаю людские голоса. Это открытие столь поразило меня, что я поднялась. И первым делом обратила внимание на то, как я одета.
Странно. Это совершенно не мой стиль – длинная, в складку, черная атласная юбка, белоснежная шелковая блуза с матросским воротником. По краям воротник вышит золотисто-голубой строчкой. Красиво… Правда, туфель у меня на ногах почему-то нет. Впрочем, это ничего не значит, тут такая трава, что пройтись по ней босиком – сплошное удовольствие. Я еще раз оглядела себя. Да. Вылитая гимназистка. Смолянка. Выпускница института благородных девиц.
С косами.
Я же всегда коротко стригла волосы, предпочитая отдавать прическе минимум своего времени. А тут… Две роскошные черные косы спускались мне на грудь почти до колен. Я на всякий случай подергала себя за волосы. Не парик. Интересное со мной произошло превращение…
Да разве это главное! Кругом такая красота…
Я стояла на опушке небольшой березовой рощи. Березы, как на подбор, все были стройны и белоствольны. В их длинных густых ветвях запутывались солнечные лучи и пестрыми бликами падали на траву. Как странно. Ведь там, у меня, конец апреля. А здесь (где бы ни было это здесь) – уже настоящее лето. Настоящий летний вечер. Солнце клонилось к закату, и откуда-то веяло прохладой близкой реки или озера.
Что бы ни ожидало меня в ближайшем будущем, пока мне нравится. Лишь бы это подольше не кончалось.
Я прошла рощу насквозь, она оказалась совсем крошечной, будто кем-то посаженной, и увидела перед собой озеро, идеально круглое и гладкое, как зеркало. На противоположном берегу высились темные лиственницы и мелкие елочки. Но не это было самое главное. Неподалеку от озера горел бездымный костерок, возле которого уютно устроились… Люди?
Как-то сразу стало холодно плечам и босым ногам. Те, на противоположном берегу, кажется, тоже заметили меня. Я заставила себя дышать спокойнее. Ну же, Вика, ты сама все это затеяла. Скажи спасибо, что хоть окружающий пейзаж такой приятный…
– Мы ждали тебя, – неожиданно громко прозвучал мужской голос над безмятежным озером. – Давай, иди к нам.
– Как?!
Озеро… ну не Байкал, конечно, но ведь и немаленькое! Метров триста в диаметре наверняка. Обходить его, да еще босиком, как-то не хочется. Вот если б мне подали лодку. Катер, гичку, самоходку…
– А транспорт у вас не полагается? – сложив ладони рупором, крикнула я.
– Только своим ходом, – слегка ехидно, как мне показалось, ответствовал все тот же голос.
Да? Ну ладно. Что-то здесь не так. Они явно не предусматривают в сценарии грядущей вечеринки такого шоу, как обход озера. Значит, я должна или добираться вплавь…
Или идти по воде.
Но такого ведьмы не умеют. Это высший пилотаж, это не просто чары, это чудо!
– Поторопись, у нас не так много времени.
Я заметалась по берегу. И наконец… решилась плыть. Но триста метров… Это не бассейн.
– Да что ты суетишься, – с ленцой поинтересовался голос. – Ты иди по воде-то, иди!
– Дa!
Хорошо им советовать!
Но я шагнула прямо на воду. И… пошла.
Чувство такое, словно идешь по жидкому прохладному стеклу, если вы понимаете, о чем я. Страшно мне не было, хотелось, наоборот, бегать по глади озера, как на коньках. Но меня ждали. И когда я наконец, упоенная чудом, происшедшим со мной, выбралась на берег, то увидела их всех. Они стояли у костра и смотрели на меня, как педагогический совет на школьницу-шкодницу. Эльф, высокий, бледный, с характерными ушами и пальцами, от которых сойдет с ума от зависти любой скрипач. Коренастый, низкорослый гном, топориком-шестопером сосредоточенно выковыривающий из бороды смолистую еловую шишку. Оборотень, помахивающий хвостом. Тролль, играющий камушками с мрачноватым гоблином (каждый камушек размером с мою голову). Кобольд, на ухо рассказывающий лохматому, небритому лешему какой-то бородатый анекдот (леший только ухмылялся). Аристократически бледный вампир, держащий кисти своих холеных рук так, чтобы на ногтях поскорее просох маникюрный черный лак. Возле самого костра пристроился краснорожий огневик с дымными клочьями волос и глазами-угольками. Ему надоедал своими вечными шалостями эксцентрично растрепанный дух ветра. А ближе к воде и, значит, ко мне стоял полноватый опухший водяной и щекотал пальцем сонного сома, безвольно повисшего у него на плече.
– Вы – те, кто был призван? – на всякий случай спросила я.
– Ну, – за всех ответил водяной и рыгнул. – Тока еще нету демона и человека. Они завсегда опаздывают.
– Но мы можем начинать и без них, – любезно пояснил вампир и полюбовался маникюром.
– Да уж почитай начали! – добродушно пробасил водяной. – Дар моей силы ты уже приняла. Молодец, не трусливая.
– Как?! А я думала, что вы меня… Ну, в общем…
– Все бабы, даже ведьмы, думают только одним местом, потому и дуры, – сокрушенно вздохнул водяной. – Делать мне больше нечего, как молоку на тебя тратить!
Остальные мужчины засмеялись, оценив его шутку.
– Ладно, не будем время терять, двадцать пятый час не вечно длится, – напомнил леший и подошел ко мне: – Присаживайся с нами к костру.
Прямо как в сказке про двенадцать месяцев.
Мы расселись вокруг костра, причем я заметила, что эльф старательно избегает сидеть рядом с троллем. Видимо, из-за запаха. Водяной, правда, остался стоять.
– Мы вручим тебе часть нашего могущества, кто чем богат, – пояснил леший. – А там уж сама разбирайся, насколько тебе это пригодится.
– Я уже ей вручил, и вон пригодилось! – прогудел водяной и дернул сома за хвост.
– Кто следующий? – для порядка спросил леший.
– Ты, конечно. Мы ж в лесу.
– Ага. Держи, красавица. – Он протянул мне на ладони, похожей на пятипалый кленовый лист, сухую сосновую иголку. Я взяла, и иголка ощутимо кольнула мою кожу. Странно. И это все?
– Какая птица сейчас кричит? – неожиданно спросил меня леший.
– Коростель, – автоматически ответила я и лишь потом задумалась, откуда я это знаю.
Леший сорвал пучок травы, поднес к моему носу:
– Что за трава?
– Курослеп, девясил, очиток…
– Хорошо. Вдохни.
Я глубоко вдохнула воздух.
– Какой зверь ходит в двадцати верстах от нас?
– Лиса, потом два ежа, нет, ежиха с ежатами… Из норы вылез барсук. Еще лось и волчица. У волчицы течка.
– Да? – встрепенулся оборотень, но ему приказали не отвлекаться. А леший еще поспрашивал меня и удовлетворенно выдохнул:
– Приняла дар.
Я поглядела на свою ладонь с зажатой в ней иголкой. Иголки не было.