Лев в долине

– Поберегите свое красноречие! – оборвал его Эмерсон. – Я терпелив, но и моему терпению есть предел. Вас-то как зовут, черт побери?
– Дональд Фрейзер.
– Не Рональд Фрейзер? – спросила я удивленно.
– Нет, Дональд.
– Но ведь Рональд Фрейзер...
У Эмерсона задрожал подбородок – сигнал, предупреждающий о назревающем взрыве. Я прикусила язык.
– Буду вам весьма признателен, миссис Эмерсон, – с издевательской вежливостью заговорил мой супруг, – если вы воздержитесь от любых комментариев. Лучше даже не дышите, если получится, пока этот господин не расскажет всего. Начните с самого начала, мистер Фрейзер, – по крайней мере, мы теперь можем называть вас по фамилии. И постарайтесь ничего не упустить.
Молодой человек послушно заговорил:
– Меня зовут Дональд Фрейзер. Рональд Фрейзер – мой младший брат. Мы принадлежим к старому почтенному роду. До недавних пор на честном имени Фрейзеров не было ни единого пятнышка...
– Довольно сомнительно, – хмыкнул Эмерсон. – По меньшей мере один древний шотландец, носивший это имя, был кровожадным малым. Есть даже легенда о том, как ваш пращур преподнес голову убитого врага в подарок его вдове.
Я негромко кашлянула. Эмерсон покосился на меня.
– Согласен, Амелия. Обещаю больше не перебивать. Продолжайте, мистер Дональд Фрейзер.
– Я не злоупотреблю вашим вниманием. Боюсь, моя история неоригинальна.
Молодой человек попытался сложить руки на груди, но сморщился от боли и уронил раненую руку. Девушка охнула от сочувствия и даже попыталась встать, но тут же опомнилась и села, бросив испуганный взгляд на Эмерсона.
Дональд – лучше называть его так, чтобы не спутать с братом, – продолжал:
– Будучи старшим сыном, я унаследовал состояние родителей, умерших несколько лет назад. Семья была небогата, но отец постарался, чтобы мы ни в чем не испытывали нужды. Говорю «мы», ибо справедливость, если не закон, требовала, чтобы половина наследства принадлежала Рональду.
Отец определил меня в полк, – наверное, нет необходимости уточнять в какой. После смерти отца брат предложил взять на себя управление имением, чтобы я мог полностью посвятить себя армейской карьере. А потом я наделал долгов... Позвольте не распространяться, каких именно. Мне стыдно об этом говорить, особенно в присутствии...
Он покосился на Энид. Девушка старалась на него не смотреть, но казалось, что в воздухе между ними накапливается электричество. Назревала гроза.
– Врешь! – взорвалась наконец Энид, порывисто вскакивая. – Жалкий, безмозглый лгун!
Эмерсон властно положил ей на плечо загорелую дочерна руку и принудил сесть.
– Помолчите, мисс Дебенхэм. У вас еще будет время для опровержения. Заканчивайте свою историю, сэр.
– Осталось недолго. Наш полк отправили в Египет. Нуждаясь в деньгах, я подделал чужую подпись на чеке. Преступление было раскрыто, но человек, которого я пытался обокрасть, тоже офицер, проявил великодушие. Мне разрешили выйти в отставку и исчезнуть. Так я и сделал. Вот и все.
История закончилась так быстро, что мы с Эмерсоном разинули от удивления рты. Полагая, что наложенный мужем запрет временно утратил силу, я воскликнула:
– Не маловато ли, мистер Фрейзер? Я могла бы привести кое-какие подробности, которые вы опустили. Ваш брат находится в Египте...
– Знаю. Видел его вчера.
– Наверное, он приехал с желанием протянуть вам руку братской помощи, доказать, что любит вас и прощает?
Немо еще ниже опустил голову. Энид, придавленная к табурету тяжелой рукой Эмерсона, издала презрительный смешок.
– А вы, мисс Дебенхэм, наверное, прибыли сюда с миссией отпущения грехов давнему знакомому?
– Я прибыла, чтобы высказать все, что о нем думаю! – крикнула Энид. Рывок – и даже всего веса Эмерсона не хватило, чтобы помешать ей вскочить. – Этот презренный олух сполна заслужил то, что с ним приключилось!
– Несомненно, – согласился Эмерсон, с интересом изучая девушку. – Но я попросил бы уделять больше внимания фактам. Например, вашему знакомству с Каленищеффым. На мой взгляд, понятия о приличиях и вкус не должны были вам позволить связаться с этим негодяем. Зачем он вам понадобился?
– Вы совершенно правы, – ответила Энид. – Он пришел ко мне на третий день после моего приезда в Каир и предложил помощь – не безвозмездно, разумеется. Он обещал разыскать Дональда, который, по его уверениям, скрылся со стыда на самом дне, среди каирских нищих и мошенников.
Дональд сморщился и закрыл лицо руками. Энид безжалостно продолжала:
– Сама я, конечно, не осмелилась бы нырнуть в эту клоаку. Каленищефф убедил меня, что мы с ним должны разыграть... интерес друг к другу. Так я утаила бы истинную цель своего появления и провела Дональда с его преступной компанией...
– Предосудительная доверчивость, – прокомментировал Эмерсон. – Однако продолжим. Скажите, смерть мерзавца – не следствие вашего гнева или стараний отстоять свою честь? Не кипятитесь, мне хватит одного вашего утвердительного кивка. Я бы все равно не поверил, что женщине под силу нанести такой могучий удар, пробить грудь и поразить сердце!
– Что ты себе позволяешь, Эмерсон? – возмутилась я. – Ты сам мне говорил...
– Ты меня неверно поняла, – отмахнулся он с таким бесконечным презрением к истине, что я потеряла дар речи. Продолжение было не менее оскорбительным: – Что ж, ситуация запутанна, но не нова.
Главное, история, поведанная этими двумя желторотыми идиотами – прошу прощения, молодыми людьми, – полностью опровергает твою теорию, будто Каленищефф пал жертвой таинственного Сети. При отсутствии каких-либо улик...
– Улика вот-вот появится, и какая! – пообещала я. – Абдулла и Хасан уже несут сюда труп одного из приспешников Гения Преступлений. Этот бедняга отравился, когда не смог исполнить поручение своего грозного хозяина – похитить меня. То есть он не знал, что похищает именно меня, поскольку я переоделась в Энид, вот он и...
– Ты переоделась в мисс Дебенхэм? – медленно переспросил Эмерсон.
Пришлось дать подробные объяснения. Эмерсон внимательно выслушал мой рассказ, ни разу не прервав, после чего обернулся к Немо, то бишь к Дональду:
– Эти захватывающие события происходили в вашем присутствии, сэр?
– Ты сомневаешься в моей правдивости? – оскорбилась я.
– Ни в коем случае, Амелия. Но мне кажется невероятным, что нашелся простак, умудрившийся спутать тебя с мисс Дебенхэм.
– И даже не один, а целых два! – заявила я торжествующе. – Вторым был Дональд. Ведь вы меня преследовали, приняв за Энид? Долго пытались набраться храбрости и открыться, а потом...
Увы, я сама чувствовала, что несу вздор, ведь Немо не показывался целых полтора часа! Сейчас его истинные намерения выдавала густая краска смущения. Он любил Энид – до беспамятства, отчаянно, безнадежно – и смиренно любовался ею (вернее, мною) издали. Ситуация, отлично знакомая читателю по сентиментальным романам.
Пришлось тактично сменить тему.
– Итак, улика вот-вот будет внесена. Вот и она!
Перед нами предстали Абдулла и Хасан.
– Где труп? – спросила я сурово.
Абдулла покачал головой:
– Никакого трупа, госпожа. Мы нашли место, куда вы нас направили, следы борьбы и пятна крови, потом все вокруг обыскали. Мы подумали, что раненый пришел в себя и попытался уползти...
– Мертвецы не приходят в себя и не ползают, – напомнила я. – Или ты полагаешь, Абдулла, что я не способна отличить мертвого от живого?
– Нет, госпожа. Но, мертвый или живой, он исчез. Наверное, он все-таки умер, иначе мы не услышали бы тоненький голосок его призрака. Настоящий голос бесплотного духа!
Хасан сопровождал рассказ Абдуллы неустанными кивками.
– Мы убежали, госпожа, – подхватил он, – чтобы мертвец случайно не принял нас за своих убийц.
– Господи! – воскликнула я укоризненно. – Какой еще призрак, глупцы? Никаких призраков не существует. Это была птичка или... или...
– Неважно, Пибоди. Мне не впервой изгонять духов, – пришел на выручку Эмерсон.