Святой вор

Слушая и с удовольствием наблюдая за происходящим, Хью подумал, что вот он и сюрприз! Это напоминало шерифу его давние и весьма жаркие схватки с братом Кадфаэлем, когда они отвечали друг другу ударом на удар, хитростью на хитрость. И как все это в итоге вылилось в их крепкую дружбу. Приор Роберт человек далеко не глупый и наверняка почувствовал, что ему поставили ловушку, но едва ли он мог позволить себе бросить открытый вызов такому могущественному вельможе, как Роберт Бомон. Ко всему прочему, второму бенедиктинцу явно была брошена приманка. Судя по выражению лица Герлуина, до него потихоньку это дошло, и он задумался.
— Милорд, — сказал субприор, усилием воли устранив со своего лица малейшие признаки торжества, — даже мирянину дано изрекать пророческие слова. Мой брат приор только что засвидетельствовал нам чудотворные способности святой Уинифред, а также то обстоятельство, что в Шрусбери не нашли никого, чтобы можно было утверждать, что именно этот человек унес с алтаря ковчег со святыми мощами. Так не будет ли слишком дерзким предположить, что святая Уинифред сама перенесла свои мощи в повозку, которая отправлялась в Рамсей? Да, в Рамсей, который столь бесцеремонно и безжалостно опустошен подлыми злодеями. Где еще в ней нуждаются более? Где еще ей творить свои чудеса, как не в разрушенном монастыре? Теперь совершенно ясно, что она покинула Шрусбери на повозке, которая везла пожертвования добрых людей в нашу оскверненную обитель. И если она сама собиралась в Рамсей, то осмелимся ли мы поступить против ее воли?
Сейчас граф столкнет их, рога в рога, словно двух оленей-самцов, напрягших мускулы для решающего натиска, дабы заставить соперника отступить. Сам же граф отвел себе роль примиряющей стороны, не показывая вида, что знает о надвигающемся столкновении.
— Я и не мыслил выдвигать какие-либо требования, — сказал он. — Как могу я разрешить эту загадку? Что ни говорите, но именно в Шрусбери привезли святую Уинифред из Уэльса, и именно в Шрусбери она творила свои чудеса и всегда была почитаема. Я не смею судить о таких вещах, но просто ищу выхода. Мои вопросы чисто риторические. Если святую Уинифред переместили руки человеческие, а я склоняюсь именно в этому, то тогда все ясно. Однако насколько нам известно…
— У нас есть все основания полагать, что эта святая избрала своим домом именно нашу обитель, — вмешался приор Роберт, закипая от возмущения. — Мы всегда относились к ней со всем почтением. Ее день — наш самый великий праздник, который отмечается ежегодно, равно как и особо благословен нами день внесения ее мощей в храм. Она излечила от хромоты нашего самого ревностного и набожного брата. С тех пор он стал ее особым почитателем и верным слугой. Я не верю в то, что по своей воле она покинула нас.
— И в мыслях моих не было лишать вас ее, — возразил Герлуин. — Однако, быть может, из сострадания к разрушенному монастырю она захотела помочь нам? Быть может, видя ваше изобилие и нашу нужду, она решила добавить к вашим пожертвованиям свою чудесную силу? Ведь она покинула вашу обитель вместе с моими людьми и отправилась с ними в Рамсей. Если она не собиралась уходить от вас, зачем бы это ей понадобилось, как не для того, чтобы обосноваться у нас?
— Может, оно и так, — промолвил приор Роберт, опускаясь с небес на землю. — Но следует еще доказать, что ни один человек не приложил к этому свою руку. Причем человек греховный, ибо если воровство имело место, то это святотатственное воровство! Наш аббат распорядился разыскать в Шрусбери всех, кто помогал нам, когда река вышла из берегов. Пока мы еще не знаем, что дали розыски и какие получены свидетельства. Возможно, истина уже открылась и в Шрусбери уже известно то, чего мы здесь пока не знаем.
Граф Роберт, сидевший между двух огней, отодвинулся несколько от стола, как бы снимая в этом деле с себя всякую ответственность, кроме обязанности хозяина сохранить мир и спокойствие в этих стенах. Выражение его лица свидетельствовало о том, что он поддерживает обе стороны, которые явно признаются в том, чтобы их рассудили по справедливости, чем граф и не преминул заняться.
— Почтенные отцы, — ласково промолвил он, — насколько я понимаю, вы оба намерены ехать в Шрусбери. Не будет ли благоразумным отложить до времени все споры и на месте узнать, что там выяснилось за время вашего отсутствия? Возможно, все уже ясно. А если нет, если человека, причастного к исчезновению святой Уинифред, так и не нашли, тогда есть смысл искать какое-либо разумное решение. Но не сейчас и не здесь!
С некоторым облегчением, однако без особого энтузиазма, спорящие согласились с этим, как бы заключив перемирие.
— Верно! — сказал приор Роберт, все еще с некоторым холодком. — Мы не можем гадать. Несомненно, в Шрусбери сделали все возможное, дабы выяснить истину. Давайте подождем.
— Еще будучи у вас, я молился святой Уинифред, прося ее помочь нам в нашей беде, — не унимался Герлуин. — Это же так ясно! Она услышала мои молитвы и пожалела нас… Но вы правы, всем нам требуется терпение, покуда мы не узнали новостей из Шрусбери.
Хью рассудил, что граф Роберт действовал наверняка. Он взял роль стороннего наблюдателя и держал нити игры в своих руках, ничем не рискуя. В отсутствие своих женщин он просто забавлялся в эту скучную пору года, но столь же искусно успокоил бурю, сколь искусно вызвал ее. Интересно, что еще он предпримет нынче вечером, дабы развлечься самому и занять своих гостей? Как бы то ни было, одного из них он весьма озаботил, ибо ему предстояло довезти до Шрусбери двоих грозных монахов и при этом как-то избежать кровопролития.
— Вообще говоря, мы упустили одну мелочь, — сказал граф почти извиняющимся тоном. — Я никоим образом не намерен осложнять дело, но привык доводить рассуждения до их логического конца. Если святая Уинифред и в самом деле сама задумала и осуществила свой отъезд из Шрусбери в повозке, следовавшей в Рамсей, и если смертный не может помешать намерениям святых, то придется признать, что в планы святой Уинифред входило все случившееся после отъезда повозки из обители, то есть нападение разбойников, кража повозки и лошадей, а также то обстоятельство, что бревна с повозки сбросили, а вместе с ними и ковчежец, который нашли мои люди и привезли ко мне. Таким образом, круг замкнулся, не так ли? В конечном итоге ее привезли туда, где она находится теперь. Ведь, желай святая оказаться в Рамсее, не было бы никакой засады и святая Уинифред добралась бы туда без всяких приключений. Но она оказалась здесь, на моем попечении. Невозможно посылке, применимой к началу событий, отказать в применении к тому, как они развивались далее, поскольку иначе логика будет нарушена.
Оба соседа графа по столу встревоженно уставились на него, совершенно сбитые с толку, что само по себе было уже большим достижением. Граф Роберт переводил взгляд с одного своего соседа на другого, обезоруживающе улыбаясь.
— Все ясно, не правда ли? — промолвил он. — Если ваши братья в Шрусбери отыскали злоумышленников или, скажем, недоумков, которые по глупости своей положили ковчежец не туда, куда следовало, то у нас нет никаких разногласий. А если нет, то я вынужден выставить свои, совершенно логичные претензии. Господа, я бы никогда не стал выступать судьей в деле, в котором являюсь одной из трех сторон. Наоборот, я охотно прибег бы к помощи какого-нибудь более беспристрастного судьи. Завтра утром вы собираетесь ехать в Шрусбери. Что ж, туда же отправится и святая Уинифред. Со своей стороны, я обеспечу ее эскорт и поеду вместе с вами.