Костер на снегу
Люди за столиками стали бурно обсуждать услышанное. Кто-то сказал, что запрет – это ущемление прав человека. Ему стали объяснять, что если он попадет в лавину или заблудится, то счет за спасательные работы во много раз превысит недельное пребывание на курорте. Другие были уверены, что спасатели просто решили на всякий случай перестраховаться. По мнению этих других, вокруг гостиницы нет лавиноопасных склонов и гуляние можно было бы не запрещать.
Молодая пара, сидящая за соседним с Элен столом, приехала в отель на медовый месяц. Юная жена – худенькая, черненькая очаровательная француженка – захлопала в ладоши и сказала, что это очень романтично. Ее муж, серьезный молодой человек, по виду менеджер преуспевающей компании, с видом знатока пояснил, что вечером снегопад, скорее всего, не закончится и они могут застрять в горах надолго. Так что романтики здесь мало.
Администратор гостиницы предложил отдыхающим варианты развлечений: кинотеатр, бассейн, крытый каток, сауны, бильярдная, боулинг, казино, бары, рестораны. В качестве образовательного мероприятия предлагалась беседа о лавинах, которая через час состоится в конференц-зале соседнего отеля «Резиданс дез Олимпиад».
Бурное обсуждение ситуации продолжалось в ресторане около часа. За это время многие обитатели отеля перезнакомились. Они рассказывали друг другу случаи из жизни своих знакомых, чуть было не попавших в лавины или благополучно выбравшихся из них. Французские молодожены вспомнили американский фильм «Лавина», снимавшийся, кстати, в Калифорнийских горах. Элен разочаровала их, рассказав, что самые жуткие кадры были смонтированы или сняты в павильонах на постановочных моделях и не имеют ничего общего с истинной картиной лавинной ситуации.
Сутолока в ресторане была такая, что его противоположный край, где сидел Жозеф, был скрыт от Элен массой народа. Когда она наконец вышла в холл, то увидела его там.
– Я сижу здесь уже минут двадцать, – пожаловался он ей. – Думал, ты догадаешься, что я жду тебя.
– Какая же я бесчувственная! – покаялась Элен. – Сижу там, болтаю с соседями, и невдомек мне, что ты здесь.
– Что будем делать? Софи пошла спать. Ее мучает мигрень – очень аристократическая болезнь. А что будем делать мы?
– Меня заинтересовала беседа о лавинах. Тем более что ее будет вести начальник спасательной службы района. А вдруг он что-нибудь знает об отце…
– Пойдем. – Жозеф кивнул. – Но только я буду сидеть рядом с тобой, а не в противоположном конце зала.
Элен счастливо улыбнулась и сжала его локоть.
Ги Боннэ, начальник спасательной службы оказался невысоким крепким человеком лет пятидесяти с обветренным и прокаленным на солнце лицом. Элен он показался похожим на актера Лино Вентуру.
Сначала он познакомил собравшихся – а их набралось около двух третей конференц-зала – с общими сведениями о лавинах. Он рассказал о том, что лавины бывают сухие, мокрые, , лавины-доски. Быстро обрисовал условия образования лавин: количество снега, ветер, влажность, температура, условия накопления. Рассказывал он ярко, интересно, подкрепляя свою лекцию примерами из собственной многолетней спасательной практики в горах. С места раздался молодой веселый голос:
– А что делать конкретно, если мы попадем в одну из лавин, от которых вы нас тут заперли на замок?
Ги Боннэ немного подумал, набрал воздуха в мощную грудь горовосходителя и спокойно сказал.
– Ну, во-первых, если вас заперли, ни под одну из лавин вы не попадете, а во-вторых, никого не запирали, все наружные двери открыты. Что касается лавин, которые могут сойти в результате такого снегопада, они будут из разряда сухих. Снег свежий, температура минус пять-семь градусов, сцепление снежинок между собой небольшое. Снег от такой лавины мгновенно забивает рот, нос, дыхательные пути. Случается даже, что люди задыхаются от плотного снежного облака, оставшегося после небольшой сошедшей лавины. Если вы, не дай Бог, попадете в такую лавину, и особенно, если увидите, что на вас мчится снежный поток, а вы не успеваете убежать, вы должны сесть к ней спиной и сгруппироваться. Так, чтобы ваше лицо было у коленей, а руками обхватите себя за плечи. Таким образом, вы создадите определенный объем воздуха, которым сможете дышать некоторое время, пока вас откопают или даже увидят. Ведь часто бывает, что люди погибают от удушья в лавине толщиной 30-50 сантиметров, сбившей их с ног. Представьте себе, видна одежда, руки, ноги, а люди погибли…
Некоторые из присутствующих стали тренировать безопасную позу. Кто-то пробовал сесть клубочком на стуле, некоторые усаживались на пол. Элен и Жозеф, держась за руки, улыбались этой веселой возне.
Внезапно Ги Боннэ, извинившись, приложил к уху мобильный телефон. Его лицо стало еще более суровым, он задавал краткие вопросы и четко отвечал:
– Когда? Сколько машин? Толщина лавины? Опросите свидетелей, ехавших сзади и впереди. Звоните жандармам и пожарным, обратитесь к местному населению. Держите меня в курсе каждые пятнадцать минут.
Затем Ги убрал телефон и обратился к залу:
– Вот и конкретный пример. Только что за восемь километров до Валь Торанса, перед Сен-Мартен де Бельвилем на дорогу сошла лавина. Под нее попали два автомобиля. В принципе, ничего страшного. Известно, что в салоне закрытой легковой машины воздуха хватает примерно на три-четыре часа. Но надо сохранять спокойствие. При панике время выживания сокращается наполовину. Вообще паника в любой неординарной ситуации в горах – наш главный враг. Толщина сошедшей лавины два метра, ширина – десять метров. Это немного. Снегоуборочной техники на нашем участке достаточно. Часа за полтора должны откопать. Сейчас подъедут пожарные. В таких случаях поможет и местное население с лопатами. Это наши савойские традиции.
Он заметил, что, конечно, должен сейчас быть на месте схода лавины, но дорога отрезана ею, а бульдозеры, экскаваторы и вся снегоочистительная техника работает с нижней стороны. При первой возможности он выедет вниз, а пока будет вместе со всем залом слушать репортаж с места события.
Молодая супруга, соседка Элен по столу, подняв руку, как школьница, спросила звонким голосом:
– Что говорят метеорологи, когда прекратится снег?
– По последним данным, сегодня ночью или завтра утром, – ответил Ги Боннэ. – Хотя точного прогноза в горах не бывает.
– Значит, завтра мы сможем кататься? – с надеждой спросил молодой супруг.
– Если снегопад кончится ночью, – ответил Ги, – рано утром ратраки (тракторы, уминающие выпавший снег и заглаживающие склон) пройдут по самым безопасным склонам, работники канатной дороги почистят занесенные снегом места для проезда кабинок. И в обычное время или чуть позже некоторые трассы могут быть открыты для катания. Другие трассы наши работники будут еще обрабатывать и искусственно спускать не сошедшие лавины.
Ги еще долго рассказывал о лавинах и о том, как себя вести в случае опасности. Он напомнил, что трассы, безопасные для катания, маркированы. Разными цветами отмечены склоны разной степени сложности. Самые простые, пологие трассы – зеленые, для новичков. Трассы чуть более крутые и длинные обозначены синим цветом. Красные флажки и указатели – для хорошо владеющих техникой. Черные трассы – для очень хороших, смелых лыжников. Эти обозначения указаны на картах, которые выдаются в кассах подъемника…
– Есть еще вопросы? – Ги Боннэ посмотрел на часы.
И тут раздался звонок. Стоя лицом к залу, он кивал головой, и суровость постепенно сходила с его лица.
– Сейчас еду, молодцы! – похвалил он и затем сказал, обращаясь к залу: – Ну вот, не прошло и часа, как обе машины откопали. Водители и пассажиры живы, здоровы и счастливы.
Лицо сурового савойяра осветила неожиданно детская улыбка. Он сам был счастлив, что с автомобилями все обошлось.
Ги Боннэ поблагодарил пришедших на беседу, с улыбкой и неловкими поклонами выслушал бурные аплодисменты, раздавшиеся в его честь, и, попрощавшись, сказал у самой двери: