Пылкая ревнивица

Хозяин внимательно рассматривал девушку, и, не выдержав такой откровенности, Люсинда опустила глаза. Райс не извинился за то, что заставил ее ждать. Впрочем, он не производил впечатления человека, умеющего оправдываться.
— Садитесь, — приказал он, и она невольно вздрогнула.
Люсинда устроилась напротив него за столом, где стояла пишущая машинка.
— Как вы узнали о вакансии? — без обиняков спросил босс. — Мы не давали объявления в газетах.
— От отца, — неохотно ответила Люсинда, понимая, что приходится оправдываться.
— Ах, да. — Райс смотрел на нее в упор.
Интересно, что означает его взгляд, подумала девушка с раздражением.
— Отец говорил мне, что вы ищете секретаря. — Она объяснила слишком поспешно и рассердилась на себя. — Он подумал, что работа могла бы заинтересовать меня.
— Да, мы завтракали с мистером Блэром. Но довольно давно, — заметил Райс. — Почему же вы пришли на собеседование только сейчас?
И это называется собеседованием? Скорее, похоже на допрос, подумала она.
— Или вы искали более подходящее для себя занятие? — Вопрос прозвучал вызывающе и повис в воздухе. Босс смотрел на посетительницу с вежливым безразличием.
— Не совсем. — Люсинда чувствовала растущую с каждой минутой неприязнь к хозяину офиса.
— Не совсем? Объясните. Вы получили другие предложения?
— Нет, — пробормотала Люсинда, уговаривая себя, что ей не нужна работа, а пришла она сюда только по настоянию отца.
— Как давно вы закончили колледж? — Томас Райс едва заметно улыбался.
Ну, не полагает же шеф, что она родилась вчера, подумала девушка. Отец наверняка говорил боссу, когда Люсинда получила диплом.
— Несколько месяцев назад.
— Что же вы делали? Отдыхали? — бесстрастно продолжал расспрашивать хозяин.
— Послушайте, мистер Райс, — проговорила девушка сквозь зубы. — Я пришла сюда на собеседование. Но вопросы, которые вы задаете, не имеют никакого отношения к тому, подхожу я вам или нет.
— Мисс Блэр, — он наклонился, и Люсинде показалось, что в его голосе зазвучали угрожающие нотки, — не вам решать, что имеет отношение к делу, а мне. Если вас не устраивает подобное положение, дверь за вашей спиной.
Босс смотрел на нее, не отрываясь, и на какое-то мгновение девушке очень захотелось встать и уйти. Но, как ни странно, она осталась на месте.
— Итак. — Мужской голос прозвучал обескураживающе мягко. — Продолжим?
Она кивнула.
— Хотите, я скажу, почему вы не предприняли никаких попыток подыскать себе занятие, мисс Блэр? — спросил Райс нарочито небрежно. — Ваш отец — богатый человек, и вам не нужно ни о чем заботиться. К тому же поздние возвращения домой, ночные клубы, мужское общество — всему этому работа только мешает.
Люсинда не выдержала:
— Однако вы позволяете себе оскорблять меня, мистер Райс! Никто не давал вам права судить о моем образе жизни.
Он пожал плечами и встал. Люсинда проводила его взглядом. Босс подошел к окну. Засунув руки в карманы брюк, он смотрел на открывавшуюся из окна панораму.
В его облике было что-то от гибкого, изящного животного: стройное, мускулистое тело, казалось, таило угрозу.
В общем, девушке он не нравился. Видимо, она Райсу — тоже. И, конечно, он не собирается брать ее на работу. Единственная причина, по которой босс пригласил ее в офис, — знакомство с мистером Блэром. Не следовало поддаваться на уговоры отца и приходить в компанию Райса.
В восемнадцать лет она с отличием окончила дорогую частную школу. А на курсы, готовившие секретарей, пошла только потому, чтобы не поступать в университет в ближайшее время.
Нахмурясь, Люсинда „представила, какое впечатление она производит со стороны: богата, хороша собой, вполне довольна светской жизнью. Иногда, правда, ее приятели вдруг лихорадочно начинали подыскивать себе хобби — изучали фотодело, например, или кулинарию, с удовольствием растрачивая на это время и энергию. Но такие занятия не мешали их развлечениям.
Люсинда понимала, что подобная жизнь не для нее, однако продолжала плыть по течению.
Томас опять повернулся к девушке. Яркое зимнее солнце осветило его лицо.
— Я не знаю точные мотивы, которые привели вас сюда, мисс Блэр. Но если единственная причина заключается в том, чтобы отец оставил вас в покое, то вы пришли напрасно.
Синди вдруг подумала, что за время их разговора Райс ни разу не улыбнулся.
— Вы ошибаетесь, — заговорила она, краснея при мысли, что его замечание сильно походит на правду.
— Да? — Холодные глаза смотрели с явным неодобрением.
— Извините, что оторвала вас от важных дел, мистер Райс. — Люсинда быстро встала. — Боюсь, что пришла напрасно: вряд ли я смогу у вас работать.
— Сядьте, пожалуйста, на место, мисс Блэр, и не помышляйте об уходе, пока я не закончу разговор.
— Знаете что, не ведите себя со мной, как с ребенком.
— Если бы вы выглядели, как взрослый человек, я беседовал-бы с вами иначе. — Голос Томаса звучал спокойно. — Ваш отец говорил мне, что он в растерянности, не представляет, как убедить вас отказаться от праздного образа жизни. Могу представить себе, как вы развлекаетесь. Так вот, мне безразлично, как вы проводите свободное время. Но моя компания — не пансион, я не занимаюсь наставлением заблудших душ на путь истинный.
Однако последних слов Люсинда уже не слышала. При упоминании о развлечениях ее прорвало. Ярость затмила все чувства.
— Я не считаю себя объектом для вашей благотворительности, мистер Райс, — промолвила она, задыхаясь. — Да, мне не следовало приходить сюда, а вы не обязаны предоставлять мне работу.
— Разумеется, — согласился Томас, сохраняя тем не менее непроницаемое выражение.
— А к тому же я не заблудшая душа, к вашему сведению.
— Правда? — В интонации прозвучало нескрываемое равнодушие. Не дав девушке договорить, босс указал на пишущую машинку. — Давайте обойдемся без сцен. Мне нужно выяснить, какая у вас квалификация. Отпечатайте документ, потом я продиктую несколько писем. Мистер Блэр сказал, что из вас выйдет отличный секретарь, но, — Райс посмотрел на нее с таким сомнением, что Синди от возмущения стиснула зубы, — возможно, в нем говорили только отцовские чувства. Что ж, посмотрим.
— Вот именно. — Любезно улыбнувшись, девушка поднялась и села за машинку. — Все, чему я научилась, конечно, можно забыть за полгода развлечений, поздних возвращений домой и… Что там еще? Ах да, кутежи и мужчины. Вы согласны? — И Люсинда еще раз улыбнулась.
Томас не ответил, но в выражении его лица что-то изменилось. В резких, мужественных чертах таилось нечто необыкновенно притягательное, и его сдержанное обаяние лишало покоя не меньше, чем холодное высокомерие.
Люсинда начала печатать. Присев на краешек стола, Райс наблюдал за работой, несомненно, заранее составив мнение о ее качестве. Конечно, она явилась по собственной воле. И хотя отец не организовал собеседование лично, тем не менее он долго и настойчиво подталкивал ее к визиту. К тому же помогли обстоятельства. Хмурясь, девушка думала о том, что вряд ли сидела бы сейчас здесь, если бы несколько дней назад не отправилась в ночной клуб с Брюсом Нелсоном. Брюс был ее приятелем. Высокий, белокурый, беззаботный, не знающий, на что потратить доставшееся ему немалое наследство.
Мистер Блэр очень не одобрял их знакомство и пришел в ярость, обнаружив, куда ходила его дочь вместе с представителем «золотой молодежи». А то, что Брюс в ее глазах обладал не большей мужской привлекательностью, чем печеный картофель, совершенно не меняло ситуации.
Синди мельком взглянула на Томаса. Если отец хотел непременно вмешаться в ее дела, то, по меньшей мере, мог бы порекомендовать более симпатичного и доброжелательного шефа, а не эту сушеную акулу.
Девушка закончила работу и передала отпечатанные страницы боссу. Он быстро пробежал их глазами, затем стал читать медленнее. Ищет ошибки, решила она. И наверняка надеется найти. И если они там окажутся, Райс обязательно встретится с отцом и, сочувственно покачивая головой, скажет, что, хотя мисс Блэр не имеет необходимой квалификации, он — из уважения к их знакомству — примет ее на службу.