Маскарад
— В лесу много места, — кивнула госпожа Нитт. — А грудь у нее всегда была такая хорошая, широкая.
— Гм, в самом деле. Этим она и примечательна. Так, значит… э-э… Агнесса, стало быть, не здесь?
— Ты ведь ее знаешь, нашу Агнессу. Особо много она не говорит. Но, по-моему, тут ей было скучновато.
— Скучновато? В Ланкре? — переспросила нянюшка Ягг.
— Вот и я ей о том же, — отозвалась госпожа Нитт. — Бывало, говорю ей: посмотри, какие у нас красивые закаты, заглядишься. А каждую мясленицу ярмарка…
Нянюшка Ягг задумалась об Агнессе. Не всякая мысль способна была вместить в себя всю Агнессу за раз.
Ланкр всегда славился сильными, умелыми женщинами. Ланкрскому фермеру нужна жена, которой ничего не стоит забить фартуком волка, когда она отправится в лес по дрова и бедолага невзначай ей там повстречается. И хотя поцелуи поначалу обладают большим очарованием, чем, допустим, стряпня, все же средний ланкрский парень, когда ищет невесту, не забывает наставления, данные мудрым отцом: поцелуи в конце концов приедаются, а стряпня с годами нравится все больше и больше. Поэтому самое пристальное внимание парни уделяют девушкам из таких семей, которые славятся своими кулинарными традициями и умением наслаждаться едой.
А вообще Агнесса выглядит очень даже неплохо, подумала нянюшка. Особенно издалека — взгляду есть где разгуляться. Чудесный образчик юной женственности Ланкра. Женственности в Ланкре было по меньшей мере вдвое больше, чем в остальных городках Плоского мира.
Еще нянюшка вспомнила, что Агнессу всегда отличала задумчивость и некоторая робость, как будто тем самым девушка пыталась хоть немножко уменьшить занимаемый ею объем мирового пространства.
Однако она демонстрировала все признаки пригодности к ведьмовскому ремеслу. И неудивительно. Ничто так не стимулирует древние магические струны, как чувство отличности от других людей. Именно поэтому Эсме настолько преуспела в ведьмовском деле. Агнесса любила носить сентиментальные черные кружевные перчатки, лицо она пудрила бледной пудрой, да к тому же называла себя Пердитой плюс странная буква с хвоста алфавита. Все это говорило о том, что у девушки есть перспектива. Ну а наносное… Оно быстро испарилось бы, стоило только Агнессе познакомиться с ведьмовством поближе.
Нужно было повнимательнее отнестись к этому ее увлечению пением. Сила, таящаяся в людях, пробивается наружу самыми разными способами…
У музыки и магии много общего. Во-первых, они начинаются с одной буквы. А во-вторых, невозможно заниматься одновременно и тем и другим.
Проклятье… Нянюшка серьезно рассчитывала на эту девушку.
— Она выписывала ноты из самого Анк-Морпорка, — прервала ее размышления госпожа Нитт. — Вот, полюбуйся.
Она передала нянюшке несколько бумажных стопок.
Нянюшка просмотрела листки. В Овцепиках песенники были довольно широко распространены, и распевание песен считалось третьим самым популярным занятием, которому хорошо предаваться долгими зимними вечерами. Но на этих листках были записаны не просто песенки. Таких длинных песен не бывает.
— «Так паступают все Гиты», — прочла нянюшка. — «Скротские мейстерзингеры».
— Это все ненашенские песни. Заграничные, — гордо прокомментировала госпожа Нитт.
— Ненашенские — это точно… — задумчиво кивнула нянюшка.
В устремленном на нее взгляде госпожи Нитт читалось ожидание.
— Что? — нахмурилась нянюшка.
Госпожа Нитт посмотрела на ее пустую чашку, а потом снова перевела взгляд на нянюшку.
— А, ну да, — догадалась нянюшка. Вздохнув, она отложила странные песенники в сторону. И все-таки матушка Ветровоск права. Они ведьмы, и этим сказано все. А людям от ведьм только одно и нужно.
— Что ж, пора и за дело… — нянюшка попыталась улыбнуться. — Давай теперь посмотрим, что уготовила нам судьба, коварно принявшая обличье этих высохших чаинок.
Придав лицу положенное оккультное выражение, она заглянула в чашку.
Которая буквально секунду спустя ударилась о пол и разлетелась на сотни осколков.
Это была маленькая комнатка, которую разделяла на две половинки тонкая переборка. В негласном оперном табеле о рангах младшие хористы шли следом за рабочими сцены и их подмастерьями.
В этой полкомнатке места хватало только для кровати, небольшого шкафчика, туалетного столика и довольно неуместного здесь огромного, размером с дверь, зеркала.
— Внушительно, а?! — воскликнула Кристина. — Зеркало пытались вынести, но оно, по-видимому, вделано в стену!! Здорово, что его не вынесли, правда?! Оно мне еще очень пригодится!!
Агнесса промолчала. В ее половинке комнаты зеркала не было. И это ее только радовало. Она с настороженностью относилась к зеркалам, и вовсе не потому, что ей не слишком нравилось отражаемое в них. Просто зеркала как-то… гм, беспокоили ее. Порой ей казалось, что они ее рассматривают. Изучают. Агнесса терпеть не могла, когда на нее таращились.
Кристина встала на свободный пятачок посреди комнатки и закрутилась волчком. Словно какая-то искорка, подумала Агнесса, невольно залюбовавшись. Что-то в Кристине наводило на мысль о блестках.
— Ну разве не мило?! — воскликнула та.
Не любить Кристину было все равно что не любить маленьких пушистых зверюшек, Кристина именно такой и была — маленький пушистый зверек. Может, кролик. Любую мысль она воспринимала в несколько приемов, словно грызла ее, как морковку, откусывая по кусочку.
Агнесса опять поглядела на зеркало. Отражение ответило ей усталым взглядом. Хочется побыть одной. Все произошло так быстро. Да, нужно немножко побыть одной, освоиться на новом месте, а то все как-то не так…
Кристина перестала кружиться.
— С тобой все в порядке?! Агнесса кивнула.
— Так расскажи мне о себе наконец!!
— Э-э… ну… — Агнесса неожиданно для себя ощутила, что ей приятно внимание новой подружки. — Родом я из одного местечка в горах, о котором ты, наверное, никогда даже не слышала…
Внезапно она умолкла. Огонек в глазах Кристины потух, и Агнесса вдруг поняла, что целью вопроса было вовсе не получение ответа: Кристина задала вопрос только потому, что молчать она не могла.