Грезы наяву

— Нашел его тут, в подвале. Ночью… Думал, вор… Это его лошадь бродила по лесу?
— Украл ее из конюшни. Не первый раз. Одни проказы на уме… Я попросил вашу жену приготовить что-нибудь. Уехал из дому без завтрака. Я вам заплачу за хлопоты. А ты потом за все отработаешь.
Алекс уже подталкивал своего пленника к гостинице, хотя предпочел бы сразу вскочить на лошадей. Упоминание о деньгах окончательно успокоило трактирщика.
— Да, всыпьте ему хорошенько, — сказал он. — Женщины их слишком балуют.
Увидев, что он скрылся в таверне, Алекс вздохнул с облегчением. Потом, взглянув на испуганного Джейкоба, указал на умывальник:
— Умойся. Мы никуда не поедем, пока я не поем.
Но поесть удалось только одному Джейкобу. Не успел Алекс еще как следует приложиться к кувшину с элем, как мальчишка уже смел с тарелок все, что было съедобного. Увидев, как он подобрал остатки коркой хлеба, Алекс сухо спросил:
— Может, еще?
— Нет, спасибо. Мне хватит, — ответил Джейкоб.
Алекс поднялся из-за стола, положил на край монеты и сказал:
— Приедем домой, посоветую как следует тебя вздуть. И сам помогу.
Улыбка исчезла с лица Джейкоба, он посмотрел на Алекса недоверчиво.
— Я хотел помочь. Ящики там, в подвале. Я видел.
Алекс подсадил мальчика на его клячу, взобрался в седло сам. И только когда двор гостиницы остался позади, ответил:
— А если бы тебе там голову открутили? Ладно, если этот парень не совсем дурак, ночью он постарается перепрятать ящики. Но теперь будем действовать вместе, если хотим чего-то добиться.
— Они так и говорили на собрании, — сообщил Джейкоб с самым серьезным видом. — Но что-то никто пока ничего не делает.
— На каком собрании? — спросил Алекс.
Сообразив, что сболтнул лишнее, Джейкоб сокрушенно помотал головой.
— Я понимаю, что виноват. И мама волнуется… Но я хотел вернуться побыстрее.
— Вся семья с ног сбилась. И сестра, и мать. И вот за это я бы тебя выпорол. Теперь всеми своими блестящими идеями делись сначала с Эвелин.
Джейкоб, широко зевая, кивнул.
— Я знал, что вы правы, мистер Хэмптон. Я говорил, а они не верили. Но вы ведь не тори?.. А вот контрабандисты — точно. Ничего, они поймут и не будут сердиться на Эвелин…
Мальчик говорил уже в полусне, и Алекс не мог понять, стоит ли придавать значение его словам. Так как большинство колонистов поддерживали вигов, то он был уверен, что и контрабандисты — тоже. Он не очень разбирался в тонкостях политики. Здесь слово «тори» значило гораздо больше, чем он привык считать. И кто были эти «они», которые злились на Эвелин? От каких бессонных дум под глазами у нее залегли глубокие тени?
Задумавшись, Алекс не сразу заметил, как Джейкоб стал клевать носом. Но все же успел подхватить его и пересадить к себе. Парнишка сонно подчинился. С неожиданным теплым чувством Алекс поудобнее устроил его на своих руках, словно в колыбели, и, подобрав поводья его лошади, неспеша затрусил по дороге к дому. Он подумал, что его друзья в Англии ни за что не узнали бы его сейчас.
Увидев Алекса, на руках которого мирно дремал Джейкоб, Эвелин выскочила на крыльцо. За ней появилась миссис Веллингтон, и они суетливо приняли сонного мальчика из рук Хэмптона. Миссис Веллингтон, сердито ворча, сразу увела Джейкоба в дом. Эвелин осталась на улице.
Видя, что Хэмптон не собирается спешиваться, она положила руку на луку седла и, глядя снизу вверх, сказала:
— Вы не зайдете? Молли подаст чаю, позавтракаете… Вы, наверное, голодны?
Он внимательно посмотрел ей в лицо. В уголках глаз все еще поблескивала влага. Первый раз он видел, чтобы она плакала. И говорила теперь с ним мягко, без намека на обычный гнев.
— Мы ели. Джейкоб проснется и расскажет. Поеду, приведу себя в порядок.
Внезапно до него дошло, в каком он виде. Не мешало бы умыться, да и щетина наверняка как у дикобраза.
— Я думаю, это неважно. Может, это и не в рамках приличий, но мама никогда не простит себе, если будет думать, что не смогла как следует вас отблагодарить. Слезайте. Иначе она на вас обидится.
Вот теперь она была прежней Эвелин. Спрыгнув на землю, Алекс посмотрел ей в глаза, и в его взгляде зажегся озорной огонек.
— А вы хотите отблагодарить меня?
— Я бы подумала над этим, если бы существовал способ сделать это и сохранить свою репутацию. А пока довольствуйтесь тем, что имеете.
Положив руку ему на грудь, Эвелин привстала на цыпочки и поцеловала Алекса в небритую щеку. От него пахло лошадиным потом и элем. Но она не была против. Крепкий мужской аромат кружил голову, и, когда он взял ее руки в свои и прижал к себе, она ощутила благодарность.
— А делать это на глазах у прохожих? Как же репутация?
Потаенный блеск в его глазах притягивал ее. Ни тени улыбки не мелькнуло на его лице, но Эвелин, по смущенным ноткам в голосе, поняла, что ему приятно. И ответила вполне в его духе:
— Если бы от вас не так воняло. Нет, ближе не подойду.
Он зарычал. Она вскрикнула в притворном испуге. И через минуту они, словно вихрь, пронесшись по гостиной, едва не сбили с ног миссис Веллингтон, которая спускалась по лестнице.
Покачав головой, она посмотрела на них с доброй улыбкой. Эвелин могла гордиться, что нашла себе такого человека, как Александр Хэмптон. Бывали минуты, когда ее беспокоили их постоянные препирательства, но в душе она знала, что настоящих причин для беспокойства нет. У Эвелин была голова на плечах и доставшаяся от отца воля к жизни. И насколько могла судить Аманда, молодой Хэмптон будет ей хорошей парой.
Так что через год она вполне может стать бабушкой.
 
Глава 7
Пропустив последние собрания Сынов Свободы, которые теперь проводились в таверне, Эвелин, как и большинство горожан, ничего не знала о событиях, намеченных на четырнадцатое августа. Но когда утром на ветвях огромного вяза в Ньюбери появились карикатуры, весть об этом мгновенно распространилась по городу. Вместе с толпой Эвелин побежала посмотреть, как начинается мятеж: чучело, изображавшее Эндрю Оливера, назначенного сборщиком Почтового налога, висело рядом с огромным сапогом [8], из которого вылезал черт. Аллегория на ненавистного лорда Бута была грубовата и не вызвала смеха. Но вот Оливер, один из ближайших сподвижников дяди Джорджа, был нарисован мастерски, и толпа потешалась, в основном, над ним.
Вместе с тем все выглядело неопределенно, а Эвелин хотелось знать, что из этого последует. Не собираются ли патриоты на самом деле повесить Оливера? Неужели они дойдут до убийства? И остановятся ли на Оливере? В последние дни на слуху были и другие имена, вызывавшие всеобщую ненависть, среди них и имя дяди. Казалось, что в воздухе разливается едкий запах насилия.
По пути из Ньюбери на склад она встретила Алекса. Он взял ее за руку и, не отпуская, увлек за собой.
— Что тут происходит? Какой-то городской праздник?
Она ничего не могла объяснить, а он ничего не знал о патриотах, и еще меньше — об их планах. Не говоря ни слова, она повела его к Дереву Свободы.
Алекс в изумлении смотрел на толпу, собравшуюся под раскидистыми ветвями. Люди вовсе не походили на уличных забияк, которые временами устраивали беспорядки в Лондоне. Это была скорее толпа собравшихся на праздник добропорядочных горожан. Правда, среди них попадались пьяные и мальчишки, швырявшие в чучела камнями. Временами слышались сердитые возгласы. Но в целом толпа, казалось, была вполне довольна, что выразила свое мнение.
Узнав одного из друзей губернатора, Алекс схватил его за рукав и спросил:
— Почему ничего не делают, чтобы разогнать толпу? Разве это не опасно?
Человек только пожал плечами.
— Может быть. Губернатор уже послал шерифа. Видите, вон там? — Он указал на человека, бестолково суетившегося на краю толпы. — Это шериф. Думаю, он будет признателен тому, кто подскажет, как их разогнать.