Обманутая любовь

Кристина заметила, с какой болью он говорил о семье. Пожалуй, Дамиан впервые проявил при ней подлинное чувство. Кристине было жаль этого человека, но она понимала его выбор.
– А почему вы не привезли семью сюда?
– Они бы не поехали. Мать не желает возвращаться туда, где с ней обошлись так жестоко. Мой отец похоронен в Виргинии, там началась ее жизнь, и она не хочет уезжать оттуда. Брат и сестра выросли в Америке и никогда не были в Англии. Они, конечно, с удовольствием увидели бы Лондон, но не сейчас, когда идет война. У каждого из них есть свои обязанности, и мне остается лишь мечтать о том, чтобы вновь оказаться с ними.
– Ну а вы прежде бывали в Англии? – спросила девушка.
– Да, я учился здесь. Отец знал, что когда-нибудь я унаследую титул, поэтому решил основательно подготовить меня. Он не подозревал о грядущей войне, а также и о том, что его брат опозорит семью. Мой дядя, промотав состояние, обанкротил массу своих кредиторов. Мне пришлось продать всю унаследованную недвижимость, кроме дома за площадью Сент-Джеймс. Едва ли это покрыло его долги, но я сделал все, что было в моих силах. Мне бы хотелось уехать отсюда. Я уже ничего не должен Англии. – Дамиан поднялся и подошел к окну. – Просматривая бухгалтерские книги дяди, я обнаружил, что огромные суммы были потрачены на джентльменов, имена которых я не могу назвать. Зная дядюшкину склонность к азартным играм и репутацию этих джентльменов, я проверил свои догадки вскоре после прибытия в Англию. Все джентльмены оказались карточными шулерами. Последние годы дядя плохо соображал и легко попадался на их уловки. Сифилис – не слишком приятная болезнь, насколько я понимаю.
Обернувшись, Дамиан перехватил полный ужаса взгляд Кристины.
– Это болезнь развратных людей, моя дорогая, однако не стану вдаваться в подробности.
Он шагнул к шкафчику со спиртными напитками, достал бутылку и снова сел в кресло.
– Я прибыл в Англию, преследуя три цели: уладить дела с наследством дяди, убить виновника бедствий отца и выполнить поручение Континентального конгресса [6]. Мне понадобились средства для осуществления задуманного. Мои личные сбережения давно были вложены в развитие Виргинии. Состояние, на которое я рассчитывал, оказалось промотанным. Оставалось только одно.
– Вернуть отнятые мошенниками деньги? – с надеждой спросила Кристина, понимая, что сама сделала бы то же самое.
Дамиан усмехнулся:
– Конечно. Поначалу они делали слишком большие ставки, но, когда я начал выигрывать, стали осторожнее. То, что мне не удалось отыграть, я отнял силой. Как ни странно, разбойник строго придерживался бухгалтерских книг. Я ни разу не взял лишнего цента. Ровно ту сумму, на которую мошенники уменьшили состояние дяди.
– На это мы и живем сейчас? – поинтересовалась Кристина.
– Вы весьма догадливы. Грязные деньги. Но, так или иначе, они пришлись весьма кстати. – Дамиан, усмехаясь, наблюдал за девушкой.
– А доход, который вы обещали?..
– Вам? Боюсь, из тех же источников. Похоже, мой дядя обманул вас на огромную сумму. – Заметив ее растерянность, Дамиан пояснил: – Ваш отец был далеко не бедным человеком и не мог оставить вас без гроша в кармане – я навел необходимые справки. Подписи на тех векселях были поддельными. Мой дядя просто обокрал вас, как его обокрали карточные шулеры. А я взял лишь то, что мне причиталось.
– В таком случае деньги – мои! Как вы смеете ссужать их мне подобным образом?
Дамиан рассмеялся:
– Мне пришлось стать вором, чтобы получить их. По крайней мере, вам не грозит виселица за совершенные преступления. Поэтому оставьте этот надменный тон, моя дорогая. Он непозволителен для таких, как мы с вами.
Внезапно прозрев, Кристина напряглась как струна. Она едва сдерживала ярость. Дамиан с полным правом поставил ее наравне с собой. Торговать своим телом – такой же грех, как и воровство. Они составляли неплохую парочку. Она почувствовала отвращение к себе.
Поняв, что творится в ее душе, Дамиан помрачнел. Честно ли он поступил, взвалив такую непосильную ношу на плечи столь юного создания? Но жизнь никогда не бывает безоблачной. Кристине лучше понять это сейчас, пока он еще может защитить ее от превратностей судьбы.
– Вы просто изверг, – холодно бросила девушка. Дамиан кивнул:
– Хорошо, что вы продолжаете так думать. Я хочу, чтобы между нами все было предельно ясно, никаких романтических иллюзий. Да, я поступил с вами жестоко. Если бы я думал, что разобью романтическое юное сердце, то немедленно отправил бы вас в Корнуолл.
– Тогда считайте, что поступили мудро, милорд. Я не питаю никаких иллюзий.
– Надеюсь, что так, – произнес он с мрачным удовлетворением. – Заявив в ту первую ночь, что никогда не выйдете за меня замуж, вы расставили все точки над i. В подобные моменты мужчине обычно кажется, что его волокут под венец, приставив к виску ружье. Вы быстро развеяли эти опасения. Любая женщина, став моей женой, подвергнется той же опасности, что и я.
Заметив удивленный взгляд Кристины, Дамиан обхватил голову руками.
– Думаю, не надо объяснять, что если меня схватят с этими документами, то вздернут на виселице, как предателя, а возможно, даже четвертуют для большего устрашения. Жена изменника попадет под подозрение и никогда уже не будет допущена в высшее общество. И это меньшее из зол, которые я поклялся совершить. Вы знаете историю об изгнании моего отца?
Увидев, что Кристина кивнула, Дамиан приступил к следующей части своего рассказа.
– Мой отец ни разу в жизни не погубил ни одной живой души. Этот мягкий и добрый человек принял вызов, поскольку считал дуэль делом чести. Отец не собирался убивать и целился выше головы противника. Ружье взорвалось в его руке, и его противник свалился замертво. Отец ничего не знал об огнестрельном оружии, но я разбираюсь в нем хорошо, поэтому понял, что в ружье намеренно было засыпано больше пороха, чем положено. Видимо, преступник рассчитывал на то, что погибнут оба противника. Не знаю, каковы были намерения мерзавца, но рассчитал он почти правильно. Отца начали разыскивать за убийство, и ему пришлось покинуть страну, оставив семейное состояние на разграбление брата и его внебрачного сына.
Последние два слова взорвали полумрак кабинета, точно в нем выстрелили из пистолета. Кристина опустила глаза, не в силах вынести пронзительного взгляда янки.
Дамиан поднялся, опрокинув стул, шагнул вперед и встал прямо перед девушкой. Скрестив на груди руки, он задумчиво посмотрел на прекрасное лицо.
– Прошлой ночью внебрачный сын моего дяди попытался убить меня. Уверен, это не последняя его попытка. Пока он считает вас моей любовницей, вы вне опасности. Но стоит ему увидеть в вас будущую мать моего законного наследника, над вами нависнет реальная угроза. Он очень похож на своего отца, всегда презиравшего женщин. Николас считает всех женщин шлюхами. Вы можете очень помочь мне в сложившейся ситуации.
– Я не совсем понимаю вас.
– Это и не нужно. Думаю, он тоже не совсем понимает. Хотя мы никогда не виделись, я многое знаю о нем. У него извращенный ум – от природы или под давлением обстоятельств, не знаю. Его мать была служанкой в доме лорда. В молодости мой дядя воспылал к ней неукротимой страстью. Конечно, о женитьбе речь не шла. Их связь продолжалась до ее смерти. Она умерла во время родов. Николас стал единственным напоминанием об этой страсти. Дядя, вероятно, с детства внушал ему, что все состояние Уэстшипхэмов перейдет к нему.
Внезапно Дамиан взял Кристину за руки, поднял с кресла и крепко прижал к себе. Кристина положила руки ему на грудь, но он, казалось, уже забыл, что держит ее в объятиях. Рассказ слишком взволновал его.
– Со временем Николас понял разницу между законным наследником и бастардом. Но он уже был слишком отравлен ненавистью, чтобы страдать из-за этого. Мой отец мешал ему, и Николас решил его устранить. В день дуэли именно кузен заряжал ружья. Не знаю точно, как умер мой дед, но это произошло вскоре после отъезда отца в колонии. С того момента дядя и Николас завладели всем состоянием.