Лэшер

А потом случилось нечто невероятное.
Началось все вполне невинно. Милая сестра моя пожелала иметь собственный дом в городе. Мне было поручено пригласить архитектора Дарси Монехана, ирландца по происхождению. Место для строительства Кэтрин выбрала в районе Фобург, в той части города, где издавна селились американцы.
– Что за безумная идея, – посетовал я, узнав о ее желании.
Если вы помните, отец мой тоже был ирландцем, однако я никогда и в глаза его не видел. Я считал себя креолом и предпочитал говорить исключительно по-французски.
– С чего это ты вздумала поселиться среди этих поганых американцев? Как тебе пришло в голову жить по соседству с лавочниками и прочим сбродом?
Для себя я купил у Дарси дом на Рю-Дюмейн, построенный для некоего дельца, от которого внезапно отвернулась удача. Не успев въехать в новое жилище, он обанкротился и пустил себе пулю в лоб. Время от времени призрак самоубийцы являлся мне, однако это меня ничуть не беспокоило. Так же как и призрак Мари-Клодетт, это было существо совершенно безобидное, лишенное способности к общению.
Перебравшись в свой новый особняк, я приготовил для Кэтрин просторные комнаты, обставленные со всем возможным изяществом. Однако ее это не устроило. Пришлось смириться с прихотью сестрицы.
– Хорошо, будь по-твоему, – сказал я Кэтрин. – Купим целый квартал на углу. Первой улицы и Честнат-стрит и выстроим все, что тебе заблагорассудится, – хоть копию греческого храма в натуральную величину. Если тебе угодно сходить с ума, не буду мешать.
Дарси немедленно приступил к созданию проекта и вскоре возвел вот этот самый особняк. Строительство его не вызывало у меня ни малейшего энтузиазма. Но однажды здесь появился Лэшер. Он оперся на мое плечо и поначалу в точности воспроизвел мою собственную внешность, а потом вновь превратился в элегантного мужчину с каштановыми волосами – этот облик призрак наш предпочитал всякому другому.
– Укрась дом всеми возможными способами, – велел он. – Особняк должен поражать своим великолепием.
– Скажи об этом Кэтрин, – откликнулся я.
Дух повиновался и сумел внушить свои мысли сестрице, направив ее желания в соответствующую сторону. Простодушная доверчивость, свойственная Катрин, не изменила ей и на сей раз.
– Это будет прекрасный дом, – сообщил дух, когда мы вместе катались по городским кварталам. Выйдя из кареты, он вновь материализовался и остановился у ворот. – Здесь будут происходить чудеса и поразительные события.
– Откуда ты знаешь?
– Знаю. Я вижу путь. А ты – мой возлюбленный Джулиен.
Смысл его слов остался для меня загадкой, однако я был слишком занят, чтобы долго размышлять над ними в поисках ответа. Предпринимательство всякого рода, приобретение новых земельных участков, вложение капиталов за границей – все эти занятия поглощали меня целиком и занимали все мое время. Да и, откровенно говоря, я старался как можно меньше думать о намерениях и планах Кэтрин относительно этого американского дома, особняка в стиле греческого Ренессанса, выстроенного в неподходящей, с моей точки зрения, части города, и предпочитал, чтобы сестра как можно дольше оставалась под моим кровом и разделяла со мной вечернюю трапезу.
Но… Как вам, бесспорно, уже известно, Кэтрин влюбилась в Дарси. Надо сказать, я пребывал на этот счет в полном неведении, пока Лэшер не открыл мне глаза. Как-то вечером я отправился на поиски Кэтрин, ибо она до сих пор не вернулась, а мне отнюдь не нравилось, что она после ухода рабочих допоздна бродит по недостроенному дому в обществе похотливого ирландца.
Лэшер всячески старался мне воспрепятствовать. Поначалу он попытался увлечь меня беседой. Потом заявил, что желает войти в чужое тело и необходимо срочно найти подходящую жертву.
– Не сейчас, – отрезал я. – Прежде всего, необходимо привезти домой Кэтрин.
В конце концов он принял человеческий облик и выкинул один из самых своих отвратительных фокусов: перепугал кучера и лошадей так, что на Наядс-роуд карета съехала с дороги. Одно из колес сломалось, и я, кипя от гнева, вынужден был сидеть на обочине в ожидании, пока починят карету. Теперь мне было совершенно ясно, что призрак не желает, чтобы я добрался наконец до особняка.
Следующим вечером мне удалось отделаться от духа. Я дал ему поручение найти несколько редких монет для моей коллекции и, когда он исчез, отправился в город верхом на своей кобыле. Дабы не позволить призраку приблизиться и узнать о моих мыслях и намерениях, я всю дорогу распевал в полный голос.
Когда я подъехал к дому, вокруг царили глубокие сумерки. В сгущавшейся темноте особняк возвышался словно огромный замок, украшенный многочисленными колоннами. Кирпичные стены уже были покрыты штукатуркой, создававшей иллюзию каменной кладки. Ни одно из окон не светилось, и дом казался совершенно пустым и необитаемым.
Не мешкая, я вошел внутрь и на полу гостиной обнаружил свою горячо любимую сестру в объятиях любовника.
Я едва не убил его. Сжимая одной рукой шею мерзавца, я кулаком другой нанес ему несколько сокрушительных ударов…
И вдруг Кэтрин, к ужасу моему, пронзительно закричала:
– Приди, мой Лэшер. Заступись за меня. Не дай ему убить человека, которого я люблю.
Испустив этот вопль, она разрыдалась, а потом рухнула без чувств. Но Лэшер услышал ее зов и не замедлил явиться. Я ощущал, как в темноте он непостижимым образом окружает меня со всех сторон, словно морское чудовище, которое готовится проглотить беззащитную жертву. В окутавшей меня темноте я чувствовал, как дух растягивается до невероятных размеров и сотрясает стены, а потом сжимается вновь.
– Не распускай руки, Джулиен, – донесся до меня его голос. – Ведьма полюбила смертного человека, и тебе следует с этим смириться. Будь осторожен и знай: для того чтобы вызвать меня, она произнесла древние священные слова.
Дарси Монехан тем временем поднялся на ноги и рванулся ко мне, явно намереваясь нанести ответный удар. Однако Лэшер остановил его занесенную руку. Как все, в чьих жилах течет ирландская кровь, Дарси был суеверен. Ощутив невидимое присутствие сверхъестественного духа, он принялся оглядываться по сторонам и увидел распростертую на полу возлюбленную. Услышав сорвавшийся с ее губ стон, он позабыл обо мне и бросился приводить в чувство Кэтрин.
Вне себя от ярости, но с гордо поднятой головой я покинул особняк, предоставив любовников самим себе, и отправился на Рю-Дюмейн, куда зазвал нескольких квартеронок – городских проституток и поочередно совокупился со всеми, надеясь тем самым избавиться от терзавшей душу горечи. Подумать только! Кэтрин, моя обожаемая сестра, лежала в объятиях ирландского ублюдка на полу проклятого дома в американском квартале!
Теперь, оглядываясь назад, я понимаю, что слишком многое скрывал от сестры. Она пребывала в убеждении, что Лэшер всего лишь самый обычный призрак. Воззвав к его помогли, она понятия не имела о том, как безграничны его возможности.
– Что ж, – сказал я ей после этого тягостного происшествия. – Если ты хочешь от меня избавиться, обратись к нему за помощью вновь, и он приложит все усилия, дабы исполнить твой приказ.
Откровенно говоря, сам я далеко не был уверен в справедливости этих слов. Однако у меня не было ни малейшего желания выслушивать упреки сестры. Она была ведьмой и уже дважды предала меня – сначала связавшись с Дарси, а потом призвав на помощь Лэшера. А ведь я всю жизнь только и делал, что защищал ее и окружал всяческой заботой.
– Ты даже не представляешь, у кого попросила защиты, – бросил я ей. – Я оберегал тебя от него и скрывал всю правду, не желая пугать.
Выслушав меня, Кэтрин залилась слезами и надолго погрузилась в печаль. Однако ее решение выйти замуж за Дарси Монехана осталось непоколебимым.
– Тебе больше нет надобности меня оберегать, – сказала она. – Во время свадебной церемонии я, соблюдая нашу семейную традицию, надену на шею изумруд. Но я обвенчаюсь в храме Господнем, перед алтарем Всевышнего. И если Господь пошлет мне детей, все они получат святое крещение в церковной купели и никогда не станут приспешниками зла.