Вдоводел

— И ты убьешь меня, чтобы это доказать?
Найтхаук пронзил Маркиза взглядом, повернулся и вышел из кабинета, выдернул из-за столика Мэллоя, надел скафандр, нашел другой своему спутнику. По ледяной равнине они добрались до космопорта. Не прошло и часа, как оба сидели в рубке корабля Найтхаука, поднимающегося с Тундры, чтобы взять курс на Юкон.
— Как же я ненавижу полеты внутри звездной системы! — жаловался Мэллой, глядя на обзорный экран. — От одной планеты до другой добираешься дольше, чем до соседней звезды.
— В звездных системах нельзя летать на сверхсветовых скоростях, — ответил Найтхаук. — И ты это прекрасно знаешь.
— Да, но мне это не нравится.
— Найди себе занятие, чтобы скоротать время. К примеру, расскажи о Мелисенд.
— Я тут кое-что выяснил. Она с Гринвельдта.
— Пограничный мир?
— Да.
— И все колонисты на Гринвельдте синекожие?
Мэллой покачал головой.
— Она — продукт мутации. Не эволюции.
— Объясни.
— Она — исключение. Таких больше нет.
— Мне это нравится.
— Правда? Почему?
— Видишь ли, я испытываю самые теплые чувства к исключениям из рода человеческого, которые существуют в единственном экземпляре.
— Тогда тебе придется по душе Испанская Кружевница, — заметил Мэллой. — Второй, как она, тоже нет.
Найтхаук сверился с навигационным компьютером: до выхода на орбиту Юкона осталось еще сорок минут.
— Время у нас есть. Рассказывай.
— Разве Маркиз не ввел тебя в курс дела?
— Лишь сказал, что она вторглась на его территорию и надо это прекратить.
— Он не упомянул, что она убила трех человек, которым была поручена та же работа, что и тебе?
— Нет.
— И не объяснил, что она не совсем человек?
— Что-что?
— На вид Кружевница самая обычная женщина. Но я слышал о ней кое-какие истории. Она обладает способностями, которые не даны людям.
— Например.
— Не знаю.
— Тогда, возможно, все это болтовня.
— Если болтовня, почему мертвы три киллера Маркиза?
— Продолжай. И побольше подробностей.
— Никто ничего не знает. Известно только, что она ограбила несколько банков в Олигархии. Говорят, голыми руками убила Большого Уиллогби. И еще это дело на Терразане…
— Какое дело?
— Там взорвали парламент. Погибло примерно триста мужчин и женщин. Никто ничего не доказал, но ходят слухи, что Испанская Кружевница приложила к этому руку. И если не сама взорвала бомбу, то позаботилась, чтобы она взорвалась.
— Интересная дамочка.
— Скорее, смертельно опасная, — гнул свое Мэллой.
— Не волнуйся, тебе встречаться с ней не придется.
— Как бы не так. Я буду рядом с тобой.
Найтхаук удивленно посмотрел на него.
— В этом нет никакой необходимости.
— Все равно. Я пойду с тобой.
— По моему разумению, ты не из тех, кого радует передовая.
— А ты думаешь, приятно сидеть в корабле или в баре и ждать, кто придет, ты или самый жестокий убийца планеты? — возразил Мэллой. — Нет, благодарю! Да я умру от страха, едва откроется дверь или люк.
— Причины меня не интересуют, — отмахнулся Найтхаук. — А вот за верность спасибо. — Он помолчал. — Странно, конечно, но ты — мой единственный друг.
— Я — не твой друг. — Найтхаук хотел было запротестовать, однако Мэллой остановил его, подняв руку. — Но давай прикинемся на минуту друзьями, чтобы я мог дать тебе дружеский совет. — Найтхаук молча смотрел на Мэллоя, поэтому тот продолжил. — Я знаю, что у тебя не было ни матери, ни семьи, и ты, возможно, никогда не знал женщину, не говоря уже о том, чтобы жить с ней. Я знаю, что ты не только охотишься за злодеями, но одновременно ищешь людей, с которыми мог бы поговорить и выпить. Так позволь мне кое-что сказать, сказать то, что наверняка знал первый Джефферсон Найтхаук, раз уж он прожил столько лет: здесь, в Пограничье, ты никогда не должен путать личного интереса с дружбой. Народ здесь не такой, как в Олигархии. Более жесткий, менее сентиментальный. Они знают, зачем пришли сюда, знают, почему остались тут, и дружба в эти «зачем» и «почему» никак не вписывается. Поэтому будь вежлив и обходителен с людьми, если тебе этого хочется, Вдоводел, и большинство людей будут с тобой вежливы и обходительны, потому что знают, кто ты и что можешь с ними сделать. Но никогда не думай, что в Пограничье вежливость и обходительность в обращении ведут к дружбе. Они ведут к тому, что будет прожит еще один день, а этого уже более чем достаточно.
Найтхаук обдумал слова Мэллоя, потом покачал головой.
— Я в это не верю. Очень уж цинично.
— Ты создан, чтобы убивать людей, а меня называешь циником? — усмехнулся Мэллой.
— Убивать — это моя работа, — уточнил Найтхаук. — Но не сущность.
— Пока еще нет. Но станет сущностью. Или ты умрешь.
Несколько минут в рубке висела тишина. Первым нарушил ее Мэллой.
— Сколько он платит тебе за то, что ты летишь к ней?
— Ничего.
— Ты выходишь против Испанской Кружевницы забесплатно? — Мэллой не верил своим ушам.
— Не совсем, — ответил Найтхаук. — Он платит мне много денег за работу. Эта поездка — часть работы. Возможно, сегодня мне недоплатят, зато завтра или вчера могут переплатить. Так что в конце концов я получу ровно столько, сколько мне причитается.
— Все зависит от того, когда наступит этот конец, — пробурчал Мэллой.
— Если ты расскажешь, чего мне ждать, возможно, и нескоро.
— Я ничего не знаю о ее способностях. Известно лишь одно: пару раз ее не могли не убить, однако она жива, а те, кто пытался разделаться с ней, мертвы.
— Может, она ловко управляется с оружием? — предположил Найтхаук. Мэллой покачал головой.
— В тех ситуациях, в которые она попадала, ей не помогла бы никакая ловкость.
— Но она же человек. Какими способностями она может обладать?
— Какими-то обладает, — тяжело вздохнул Мэллой, когда корабль вошел в атмосферу Юкона.
 
Глава 7
Корабль приземлился в городе-государстве Новая Сибирь. От своей тезки Новая Сибирь отстояла на несколько тысяч световых лет, а отличалась разве что большей территорией да более крепким морозом. Найтхаук и Мэллой уже собрались выйти из корабля, чтобы на электромобиле добраться до здания космопорта, когда в динамиках внешней связи зазвучал мелодичный голос.
— Паспорта, пожалуйста.
— Мы предъявим их на таможенном контроле, — ответил Найтхаук, вглядываясь в женское лицо, появившееся на всех экранах.
— Это и есть таможенный контроль, сэр, — ответила женщина. — На Юкон мало кто прилетает, поэтому мы решили, что удобнее проверять документы на корабле, чем держать специальную службу в здании космопорта.
Мужчины приложили титановые карточки-паспорта к сканирующей пластине.
— Добро пожаловать на Юкон, мистер Найтхаук. Добро пожаловать на Юкон, мистер Мэллой. Какова цель вашего визита, мистер Найтхаук?
— Туризм, — ответил Найтхаук.
— У нас нет туристических фирм, мистер Найтхаук.
— Едва ли это моя вина, — ответствовал тот. — Я хочу полюбоваться природными красотами, которыми может порадовать взор ваша планета.
— Я думаю, вы прибыли сюда, чтобы поиграть в карты, кости и другие азартные игры, мистер Найтхаук.
— Вас послушать, так это запрещено законом.
— Ни в коем случае. Наоборот, поощряется. Я вижу, вы недавно открыли расчетный счет на Тундре. Если вы дадите разрешение, мы снимем с него сумму, необходимую для получения лицензии на участие в азартных играх.
— А туристических лицензий у вас нет?
— Устного разрешения достаточно, — продолжала женщина, словно и не услышала его. — Голограмма нашего разговора останется в архиве.
— Я вам разрешаю.
— Ну, что ж, уверена, вам понравится пребывание на Юконе, мистер Найтхаук. Желаю удачи за игорным столом. — Пауза. — Какова цель вашего визита на Юкон, мистер Мэллой?