Золотой ключ. Том 3
И сейчас на него низошел мир, словно кто-то прошептал на ухо: “Все будет хорошо”.
Когда кто-то подтолкнул его под локоть, Рохарио удивленно оглянулся. Странный шум эхом прокатился по собору – Прошу прощения, дон Рохарио. – Белобородый мужчина, которого Рохарио сразу узнал, был не кто иной, как санкто Лео, добрый, старый человек с удивительно мягким голосом. Он проводил четвертую службу каждый месяц. – Пожалуйста, господин. Мы должны торопиться. Необходимо снять церемониальное одеяние.
– Но служба еще не закончилась.
– Там… на улицах… начались беспорядки. Прошу вас, пора возвращаться в Палассо.
Постепенно Рохарио сообразил, что, несмотря на утешительное присутствие запрестольного образа, санкто Лео перепуган до смерти.
– Какие беспорядки? – Он сбросил тяжелое одеяние на руки побледневшего слуги и сделал несколько шагов в сторону дверей. В громадном нефе собора толпились участники процессии Под высокими сводами все они казались маленькими рядом с великолепием Матры эй Фильхо. Рохарио потерял из виду хрупких санктос, которые вели службу.
– Прошу прощения, дон Рохарио, сюда. Мы выйдем через помещение капитула. Здесь не… – Лео замолчал, махнул рукой слуге и, схватив Рохарио за руку, потянул за алтарь.
– Здесь что?.. – переспросил Рохарио.
Рука санкто оказалась неожиданно сильной, и Рохарио вспомнил свою старую няню, Отонну, которая в полдень всегда приходила за ним в Галиерру, чтобы отвести в классную комнату на занятия. Рохарио ненавидел конфликты, поэтому не стал сопротивляться.
Санкто Лео повел его по лабиринту маленьких комнатушек, где Премио Санкто готовил свои проповеди. За ними, словно стадо овец, следовали несколько слуг и молодых санкто.
– Здесь небезопасно, – ответил старик. – Начался бунт. Номмо Матра! Куда катится наш мир? Когда я был мальчишкой, такого просто не могло быть. Великая герцогиня Мечелла, да будет благословенна ее память, выезжала в своем экипаже, и толпа падала перед ней на колени. Ужасное дело, ужасное дело.
В задних комнатах не было окон, поэтому Рохарио не мог выглянуть на улицу. Он никогда не видел никаких волнений, ему и в голову не приходило, что подобное может случиться в Мейа-Суэрте. Но он слышал, будто толпа сожгла королевский дворец в Таглисе и грабила продовольственные лавки в Нипали. А вдруг страсть к беспорядкам, как чума, перекинулась на население Тайра-Вирте?
– Эйха! – неожиданно воскликнул Рохарио, вспомнив слух, который распространился на концерте четыре дня назад. – Это связано с Парламентом, не так ли?
– Матра эй Фильхо! – воскликнул старик. – Что вы делали целый день, нинио? Неужели вы не знаете, что происходит в городе?
– Конечно, знаю! Я помогал моему брату Эдоарду решить проблему с любовницей из семейства Грихальва.
Санкто Лео застыл на месте. В комнате было сумрачно, ее освещало лишь несколько канделябров. Однако на противоположной стене висел превосходный портрет Премио Санкто Грегоррио IV во время его вступления в должность. Сколько лет прошло с тех пор? Сто, наверное. Рохарио узнал кисть Оакино Грихальвы. Из-за вычурного головного убора Премио Санкто художнику не удалось продемонстрировать свой знаменитый талант изображать волосы. Вместо этого с поразительным совершенством он написал плетеную шапку, изукрашенную драгоценными камнями.
– Какой чудесный портрет! – воскликнул Рохарио. – Как жаль, что он скрывается здесь.
Рохарио вопросительно взглянул на санкто, и последующие слова замерли у него на губах. Старик, нахмурившись, смотрел на… Да, вне всякого сомнения, в его глазах Рохарио прочитал отвращение. На стене за спиной санкто Лео висело зеркало в золотой раме, и Рохарио увидел свое неясное отражение. Нет ничего удивительного в том, что санкто Лео так возмущен! Кружевные манжеты перекосились, а накрахмаленный белый шейный платок смят тяжелым церемониальным одеянием. Рохарио поспешил привести себя в порядок, чувствуя, что санкто не сводит с него глаз.
– И вы считаетесь самым разумным в семье? Матра! Нечего удивляться, что люди вышли на улицы. Во что превратились некогда великие до'Веррада?
Рохарио, забыв о манжетах, с изумлением уставился на старика.
Снаружи донеслись, приглушенные мушкетные выстрелы.
– Мы должны отвести дона Рохарио в безопасное место, – пробормотал один из слуг.
Раздался необычный звук. Хотя Рохарио никогда раньше не слышал настоящих воплей – за исключением пронзительного визга лошади брата, когда та сломала ногу после прыжка через изгородь, – он сразу все понял и содрогнулся.
– Пора, – сказал санкто Лео. – Нужно уходить отсюда. Остается надеяться, что авенидо Шагарра свободна.
Рохарио покорно последовал за стариком. Однако, когда они вышли через боковую дверь поперечного нефа на авенидо, возле стены собора уже кипел людской поток. Его рокот напоминал рев Рио Сангва во время наводнения. Рохарио с удивлением заметил, как группа бедно одетых молодых мужчин продирается против течения в сторону сокало. В руках они держали ножи и горлышки разбитых бутылок. Толпа спешила вперед, ни на что не обращая внимания, – вокруг царила паника.
– Идемте, господин. – Санкто Лео потащил его вперед.
– Бедняки вышли на улицы? Почему? – Рохарио посмотрел на группу молодых парней.
В какие лохмотья они одеты! Санкто Лео проследил за его взглядом.
– Это совсем не бедные мальчики, дон Рохарио. Судя по их виду, они вполне уважаемые подмастерья.
– Но как они одеты…
– Медлить нельзя ни минуты! – прошептал один из слуг.
Крепкий малый, отставший от остальных подмастерьев, обернулся и посмотрел прямо на Рохарио. На его лице промелькнуло странное выражение, оно напомнило Рохарио усмешку старой няни Отонны, когда его маленькая сестричка Тимарра просила показать ей волшебную книгу о любви их дедушки и бабушки. Великого герцога Арриго и несравненной Великой герцогини Мечеллы, и рассказать о том, как они всегда заботились друг о друге.
Только на сей раз усмешка была обращена на него.
Санкто Лео подтолкнул его в спину.
– Идемте!
Шестеро парней повернули и устремились сквозь толпу к Рохарио. Со стороны сокало послышались мушкетные залпы. Закричали люди.
Слуга дернул Рохарио за руку. Ему хотелось бежать; он понимал, что означает появившееся на лицах подмастерьев выражение. Когда они были еще мальчишками, Эдоард частенько бил его. Однако Рохарио не мог поверить, что эти люди причинят ему вред. К тому же он не мог бросить старика.
– А вот и вонючий ублюдок! – закричал, приближаясь, крепыш, который шел последним.
Хотя люди продолжали заполнять улицы, Рохарио вдруг почувствовал, что он и его скромный эскорт остались наедине с полудюжиной подмастерьев. Он не ответил на оскорбление, но и не отступил.
Крепыш отшвырнул санкто Лео в сторону, встал перед Рохарио и пристально на него посмотрел. Они оказались примерно одного роста, но плечи парня были почти в два раза шире.
– Куда идешь, чи'патро? – дерзко спросил он.
– Ты не смеешь так говорить о моей благословенной матери! – Рохарио почувствовал, как в нем закипает гнев, и толкнул крепыша в грудь.
К сожалению, долгие годы уроков фехтования и тренировок не принесли дону Рохарио никакой пользы. Эдоард ненавидел проигрывать, и Рохарио с удовольствием шел на уступки или вовсе пропускал занятия.
Он понял, что дело плохо, когда подмастерье больно стукнул его кулаком по голове. Рохарио зашатался. Следующий удар заставил его отступить еще на шаг, и теперь он упирался спиной в стену. Сквозь звон в ушах он услышал умоляющий голос санкто Лео:
– Это дон Рохарио, не причиняйте ему вреда! В ответ подмастерья принялись изрыгать проклятия. Рохарио закрыл руками голову, и они начали бить его в живот. Боль обожгла внутренности. За что они его ненавидят? Ведь он даже их не знает.
Рохарио услышал крик санкто Лео. С яростью, рожденной отчаянием, он вырвался из рук парней, чтобы броситься на помощь старику. Двое слуг уже лежали на земле, какой-то санкто мчался без задних ног.