Железо

 
Один из никого
Я написал эту книгу в дороге в 1987 году. Большую часть года я выступал и записывал музыку. Значительная часть года прошла в Европе. Заглавие книги отражает то, что я думаю о себе. Я всегда чувствовал, что моё величайшее достижение – то, что я пережил своё воспитание. Главный урок в своей жизни я получил в дороге. Шрамы на моём теле – моя дорожная карта.
В какой-то момент они показывают свои истинные цвета
После распада
После процесса
После того как подписан и разорван контракт
Их истинные цвета воняют
Теперь
Мне тяжело с ними уживаться
Мне хочется пихать их, пока не проявятся цвета
Иногда я так их ненавижу, что пихаю и вижу
И то же самое делаю с теми, кого люблю
И с теми, до кого мне нет дела
По-настоящему приятным я улыбаюсь
…
Я закрыл свою дверь
Я увидел, мир смотрит косо на меня
Я сидел, закрывшись от их вселенной, вихрем летящей вниз
Уставившись на стены
Моя вселенная тоже смотрела на меня косо
Закрытого
Отвернись
Я хочу нажать кнопку «выход»
Чтобы выйти из себя
Когда моя вселенная смотрит на меня косо
…
Все мои солдатские байки стары
Висят как тряпьё в кладовке
Никто не хочет слышать старых солдатских баек
Сейчас у меня больше ничего нет
Мои пересохшие губы трепещут на сквозняке
Я меряю эту комнату шагами
Рассвет закат я всё скриплю зубами
Шарахаюсь от теней ожидая
Я не хочу больше думать о той надоевшей войне
От неё мне хочется лезть на стену в дурном безумии
Мне нужна новая война
Я торчу от войны
…
Забитые мужики сели в автобус намного раньше меня
Я смотрю на их дешёвое тряпьё и стоптанные башмаки
Их мешки с хламом
У них такие лица, словно они хотят сбросить свои головы
И грохнуться на пол
У большинства в руках билеты на пересадку
Поздно
Смотри: ребята едут на ночь глядя
Как грустная песня по дешёвому радио
…
Я ненавижу чувствовать нужду
Я смотрю на неё и нуждаюсь
Я чувствую, как жжёт
У меня – чёрный дар
Я исцелил себя, и раны затянулись в сплошные шрамы
Непревзойдённый в бесчувственности
Я онемел к самому себе
Вместо того, чтобы прислушиваться к своей нужде
Я не чувствую порезов и вкуса крови
Как от головной боли
Вышибают себе мозги
Одуревший и бесхребетный
Но это легко и так больно
Что не больно совсем
…
Пусть не болит голова
Отруби голову
Останови кровь
Выкачай её из тела
Останови войну
Уничтожь обе стороны
Останови голод
Замори их до смерти
Останови преступление
Посади всех в тюрьму
…
Он сидит в своей комнате одну ночь за другой
Никто не приходит и не звонит
Он не издаёт ни звука
Он смотрит в пол
Он слушает своё дыхание
Он не смотрит на часы
Время не имеет значения
Его руки не имеют значения
Он сам не имеет значения
Он не обращает внимания на свои мысли
…
Я хотел тебе сказать кое-что
И никак не мог сообразить
Я не смог проникнуть глубже твоих глаз
После того, как ты ушла, больно было оставаться спокойным
Так легко не говорить то, что думаешь
Не делать того, что хочешь
Трудно принять отказ
Легко сделать больно кому-то ещё и не знать этого
Легко сделать трудно
…
Они попробуют уничтожить тебя
Всегда и на всех уровнях
Все колдобины ночи берут тебя за яйца
Слушай, как они говорят
Звуки – как объедки, что вываливаются у них изо ртов
Каждый звук, каждое движение хочет от тебя кусок
Ты должен:
Отречься
Отказаться
Откреститься
Переломить это об колено
Вывихнуть
Смотри, как звери смотрят на тебя
…
Большой Ларри, чёрный педик
Мы раньше болтались на автостоянке
Я смотрел как он паркует машины
Мы бродили по проспекту и болтали
Так много чепухи
Иногда мы только ржали
Иногда он протягивал руку и хватал меня за член
Я говорил ему, слушай, отвали, чёрный гомосек
Мы хохотали как ненормальные
Он смотрел на меня такими влажными глазами
Он говорил
Белый мальчонка, ни пизды, ни жопы
Что ты будешь делать?
Я не знал
Я спрашивал, какого чёрта он не любит женщин
Он так ржал, что чуть ли не падал со своего ящика
Он говорил, что в этой здоровенной штуковине что-то есть
Болтается себе, а он от неё кайфует
Я говорил ему, что бабы – это клево
Он ржал, как ненормальный
Спрашивал меня, откуда, к ебеням, я знаю
Ни хуя не знаю я о бабах
А об остальном и подавно
У меня только молочный ящик под задницей
Да этот здоровенный чёрный ублюдок, что лапает меня за член
Я говорил ему, что с бабами я всегда
Он так ржал
Что я думал, у него глаз вывалится