Чужие в доме

— То есть, — уточнил Рой Флетчер, — сначала будут фиксировать показания других людей?
— Да, — согласно кивнул Хитроу, переводя «дворники» в другой режим. Дождь за окнами утихал. — Сначала будут говорить Норт Свенссон, Геннадий Волков, потом очередь Антонио Фонетти. Хотя… План предварительный, его могут скорректировать. Затем показания начальника ДСП С Лауры, Тагора Рола.
— Отца девчонки?
— Угу, — подтвердил Боб. — Рол будет говорить из госпиталя ЗвеНа, ему пока запретили переходы через гипер. Так что до него не достать… Только после всего этого настанет очередь Митревски и его бабы.
— Так… — вымолвил звеновец, продолжавший слушать и с нетерпением ожидавший, когда Хитроу закончит мысль.
— Ну вот, Свенссон и Волков — это понятно, не подберешься. Тагор Рол — аналогично. Фонетти — отдельная история. А вот Дженифер Рол и Рам Митревски могут «случайно» исчезнуть за те несколько дней, что остались до их опроса в качестве свидетелей. Зачем лишние люди в таком деле?
— Совсем исчезнуть? — уточнил Флетчер, начиная понимать, к чему клонит Хитроу.
— Именно. Самое интересное, что адмирал нам помогает, давая разрешение сладкой парочке на полет к Земле. То не база Звездного Надзора, где все под контролем. На галактических трассах случается всякое, уж вы-то, старший лейтенант Флетчер, должны это знать!
— Понял! — радостно ощерившись, сказал звеновец. — Они должны пропасть без следов. А уж куда денутся — моя забота. Я им устрою секс-тур на двоих.
— Только аккуратнее! — Хитроу поднял вверх палец. — Надо тщательно продумать операцию и так все устроить, чтобы наши герои не успели подать сигнал о помощи. В космосе их брать трудно, на борту любого корабля много свидетелей, да и передатчики. Проще — на Земле.
— Вы правы, — немного подумав, согласился Флетчер. — Мне потребуется полицейский катер, удостоверение офицера правительственной охраны и несколько ваших людей в помощь…
— Сделаем, — коротко ответил Хитроу. — Будьте готовы к началу операции уже завтра. У нас не так много времени, день-два от силы.
— Все понял! — резюмировал Флетчер. — Последний вопрос, мистер Хитроу.
— Да? — Боб остановил машину и обернулся к пассажиру.
— Я могу сделать с Дженифер Рол… — звеновец запнулся, поправляясь. — С Рамом Митревски и Дженифер Рол все, что захочу?
— Они в вашей полной власти, — равнодушно подтвердил Хитроу. — Дайте волю своему воображению.
— Спасибо, сэр!
— Выходите здесь, — распахивая дверцу, сказал политик. — Все необходимое оборудование получите утром. Свяжется мой человек, который пойдет на Землю вместе с вами. Всего!
— Счастливо, сэр!
Длинный мобиль резко набрал ход, мигнул огнями, исчезая в ночи. Старший лейтенант Флетчер поднял воротник, радостно ухмыляясь. На улице по-прежнему лил дождь, но офицера это не волновало. Он думал лишь о том, что вскоре желанная добыча окажется в его руках. Это точно. Раз уж теперь у Роя такие покровители…
Настоящие проблемы у Дрю возникли ближе к вечеру. Поначалу, как только их отряд прибыл на шахту и Моровича «расписали» в смену, сержант был просто ошеломлен происходящим. Стук отбойных молотков, визг электропил, кромсавших породу, — мелькание фонарей создавали картину какого-то фантастического шоу. Грохот тяжелых вагонеток сливался с криками людей, переговаривавшихся между собой на странном языке, состоявшем из жестов и гласных букв. Чуть позднее осужденный звеновец понял, что по-другому тут никак нельзя. Любые слова тонули в гуле и визге, от них оставались только куски, лишенные какого бы то ни было смысла.
Моровича поставили на самую простую работу — оттаскивать породу. Он не умел обращаться ни с дисковой пилой, ни с отбойным молотком. Да и по комплекции бывший сержант не тянул… Правда, волочить здоровые глыбы, содержащие нужные МегаСоюзу минералы, тоже было нелегко. Поначалу экс-звеновец пытался по привычке анализировать обстановку, его мозг впитывал и переваривал все окружающее…
Одна ходка, вторая, третья. Тяжело. А до вечера еще очень долго… Понемногу мысль о том, что до конца смены дожить невозможно, полностью овладела рассудком Дрю. Он носил куски породы, как автомат, шатаясь из стороны в сторону. И с каждой минутой чувствовал, что осталось совсем немного — сейчас он упадет и больше не встанет. Но прошло еще какое-то время, и Дрю полностью отключился, его мозг перестал оценивать события. Бывший сержант двигался как робот, механически переставляя ноги, тупо перетаскивая отколотые заключенными куски руды.
Дрю не мог сказать точно, в какой момент его хлопнули по плечу и кивком головы предложили отойти в соседнюю штольню. Был ли еще день или уже наступал вечер? Внутренние часы Моровича остановились и не могли подсказать этого. В боковом проходе было гораздо тише и дышалось свободнее, здесь в воздухе не висело столько пыли. Экс-звеновец несколько раз вдохнул полной грудью и почувствовал, что жизнь медленно возвращается к нему. От кислорода даже закружилась голова, и Дрю поневоле уперся руками в стену, чтобы не упасть на рельсы, проходившие под ногами.
— Так ты коп? — раздался за спиной чей-то голос.
Бывший сержант вздрогнул, сглатывая слюну. Лихорадочно обернулся. За его спиной стояло несколько зэков, и их лица не обещали Дрю ничего хорошего.
— Нет-нет, — отчаянно замотал головой экс-звеновец. — Я никогда не служил в полиции.
— Ты служил в Звездном Надзоре, — угрюмо произнес один из заключенных, растирая по щекам черную пыль. От этого его лицо стало выглядеть еще страшнее.
— Но я же не офицер, мужики! — попробовал улыбнуться Дрю, делая шаг вперед. — Я всего лишь техник информационного отдела и работа-а-а-а…
Удар в пах заставил Моровича согнуться пополам. От боли он на время потерял рассудок, мечтая только об одном — не двигаться. Не двигаться надежде, что страшная боль понемногу утихнет и тогда Дрю сможет объяснить этим людям все. Но времени у бывшего сержанта не было, его рывком поставили на колени, и костер разгорелся в нижней части живота с новой силой. Дрю замычал.
— Ты хуже, чем коп! — сообщил голос над ухом Моровича. — Те хоть не врут, не изворачиваются. Им хватает мужества умирать достойно.
— Мм! — энергично мычал Дрю, пытаясь подняться на ноги. Он совсем не хотел умирать. Надо было поскорее втолковать заключенным, что он работал на Антонио Фонетти. Иначе случится непоправимое. Дрю, шатаясь и поскуливая, сумел-таки встать.
— Что ты ноешь, как баба?! — крикнул один из зэков, нанося удар по почкам.
— А-а-а! — дико вскрикнул сержант, падая и выгибаясь.
Заключенные лишь того и ждали. Как только Морович, прежде свернувшийся в клубок, распрямился, удары посыпались со всех сторон. Били сильно и точно: в живот, в лицо, по почкам, в область сердца. Дрю катался в пыли под ногами мучителей, уже не пытаясь им что-то объяснить, лишь подвывая и стремясь прикрыть голову.
Били долго и старательно. В конце концов у бывшего сержанта не осталось сил, чтобы как-то реагировать на удары. Он пластом лежал на рельсах, по которым когда-то бегали вагонетки, не в силах пошевелиться. Низкий потолок шахты раскачивался над ним из стороны в сторону. Грохот отбойных молотков в соседнем штреке теперь не просто давил на мозг, он разрывал черепную коробку на части. Невыносимая боль в голове и во всем теле сводила Дрю с ума.
— Положите его на рельсы, поперек! — распорядился кто-то. — Чтобы ноги раздробило.
Морович пошевелился, с трудом соображая, что намереваются с ним сделать его мучители. Тело бывшего сержанта продвинули чуть вперед, на узких рельсах остались только ноги Дрю. Все остальное было выше колеи.
— Спускай вагонетку! — отдал команду старший.
— Нет! — Морович ожил, попытался дернуться, с ужасом глядя, как стальная махина неумолимо катится к нему. — Не-э-эт! Не на-а-а-до!
Вагонетка, которая была уже в метре-другом от распластанного на рельсах экс-звеновца, вдруг резко затормозила, проскрежетав колесами, остановилась. С задней площадки спрыгнул один из зэков, отряхнул руки, глянул в сторону бывшего сержанта, избитого до полусмерти.