Вечный кайф

— Ну, что делать будем? — оглядел я своих подчиненных.
— Кто как хочет, — заявил Галицын, — а я домой. У меня сегодня теща в гостях. Жена сожрет, если меня хотя бы к полвосьмому не будет.
— Во-во. И у меня… — начал Арнольд.
— Что, тоже теща? — угрожающе спросил я.
— Да нет. Свиданка у меня. С Катькой… — Он вдруг задумался. — Или с Анютой. С кем же? Ох, пить надо меньше. Я уже грамм семьсот опрокинул позавчера, когда с кем-то из них договаривался. Так Анюта или Катька, а?
Он вытащил записную книжку и начал перелистывать.
— Э, вы чего разошлись-то? — осведомился я. — Нам сегодня задержание надо сделать, кровь из носа. Иначе шеф устроит и тещу, и блины.
— Терентий, ну я же договорился, — взгляд у Арнольда стал еще более трогательным. — Але, — прокричал он в трубку. — Анютик. Как я? Высох весь. О встрече мечтаю. О сегодняшней… Да… Да… Конечно…
Он повесил трубку.
— В точку попал. Все-таки Анюта. Так что… — Он развел руками.
— Дезертиры поганые, — поморщился я и прикрикнул на Рока:
— Чего застыл, как статуя? Звони!
— Вороне? — осведомился Рок.
— Вороне! Лисице! Хоть кому. Но чтобы сбыт у нас сегодня был.
Рок сел названивать барыгам. Арнольд набирал номер на соседнем телефоне.
— Наташа, это я, — Арнольд на сей раз звонил жене. — Я сегодня не приеду. У нас — мероприятия… Партия героина должна прийти из Таджикистана. Нас всех зарядили. Так что сегодня не жди. Целую, родная моя… Все, — он бухнул трубку.
— Во враль, — осуждающе покачал я головой.
— Почему? — искренне удивился Арнольд. — Я ей же честно сказал, что сегодня не буду… Все, пока. Мне еще в магазин.
В результате остались мы втроем — я, Асеев и Рок. У дяди Аси черта — он работает, как трактор, стоит лишь завести, без оглядки на тещу и тестя, на жен и любовниц. У него есть некая целеустремленность, как в старину у рыцарей из Ордена Тамплиеров.
— Лысый, «герыч» нужен, — тем временем увещевал по телефону Рок. — Как это нет? А чем же сам ширяешься?.. Ничем? Врешь, урюк! Мне хотя бы чек… Завтра? Мне сегодня надо!.. Урюк ты. Пока…
Следующий звонок:
— Пряник, мне «герыч» нужен… Тоже нет? Ах ты…
Рок выходил из себя. Он чуть не плакал. Ему нужно было уколоться, а колоться нечем. Надо было заработать. Он снова схватил телефон и дрожащим пальцем настучал номер.
— Кому сейчас? — спросил я.
— Опять Вороне, — Рок шмыгнул носом. И вдруг заорал, прижав микрофон ладонью:
— Взяла, сволочь!
Я перегнулся через стол и нажал на кнопку громкоговорителя.
— Ворона, ты? — заорал Рок.
— Нет, — огласил кабинет женский голос.
— А это кто? — требовательным прокурорским тоном осведомился Рок.
— Оксана! — на том конце провода визжали.
— А чего орешь-то? Чего орешь, дура? Это Рок, понятно? Рок, говорю!
— И чего?! , — Ворону давай!
— Нет ее! — истерично завопили на том конце провода.
— А где она?
— Умерла!
— Шутим, — угрожающе произнес Рок.
— Я говорю — умерла! Почти умерла! Вон валяется! Дохнет!
— Ух ты, а «герыч»? — заволновался Рок. — Она мне должна была!
— Она умирает, понимаешь, козел?
— За козла ответишь… «Скорую» ей вызывай.
— Они ее не берут, — Оксана зарыдала. Явственно слышалось шмыганье носом. — Она умрет!
— Э, пусть скажет, где «гера», и потом откидывается.
— Ты чего? — прошептал я. — Скажи, что сейчас приедешь.
— Сейчас приеду, — пообещал Рок. — Откачаем Ворону. Не трясись, коза, все будет путем…
Мы с Асеевым остановились на лестнице между пятым и шестым этажами. А Рок поднялся на шестой и начал названивать без остановки в квартиру.
— Открывай, коза, серый волк пришел! — заорал он. Дверь медленно, со скрипом отворилась, будто открывавший ее был на последнем издыхании.
— Ну, че тут? — Рок ворвался в квартиру. Дверь прикрыли.
— Пошли, — кивнул я.
Мы по стеночке подобрались к девятнадцатой квартире.
Номерок был 61 — но не верь глазам своим. Просто «19» приколотили вверх ногами. Обитатели этой квартиры внимания на подобные мелочи сроду не обращали.
— Э, Ворона, вставай! — послышалось из-за двери. — Действительно хреново ей… Откачивать надо.
— У-у, — послышался вой скорее всего Оксаны, приятельницы хозяйки. Видимо, Воронова орать уже не могла.
— Откачаем… «Геру» давай, что Ворона обещала.
— Я не знаю где, — с вызовом, в котором легко читалась ложь, воскликнула Оксана.
— Все ты знаешь, овца! Все знаешь. Ну…
В квартире чем-то зашелестели, что-то ухнуло — будто мешок с потолка рухнул.
— На, — воскликнула Оксана. — Больше нет.
А нам больше и не надо. Сбытом считается и просто передача наркотика. Так что Оксану можно уже упекать. Я распахнул дверь и приветливо произнес:
— Привет, ласточка. Руки вверх. Отдел по наркотикам.
— У-у-й-а! — послышался утробный вой из глубины самого существа коренастой, белобрысой, прыщавой девахи. Она приткнулась спиной к стене, будто желая вдавиться в нее или в крайнем случае размазаться по ней.
— Да не надрывайся, — Асеев встряхнул Оксану. — Где Ворона?
— Та-ам, — она ткнула в сторону комнаты.
Ворона — гражданка Воронова Анастасия Даниловна — с момента прошлой встречи прилично изменилась. Была такая розовощекая пышечка. А теперь стала синещекой, и уже не пышечка. И кто ей даст восемнадцать лет?
Она лежала на диване и хрипела.
Асеев нагнулся над ней и осведомился:
— Перебрала?
— Ага, — закивала Оксана, размазывая ладонями по лицу струящиеся ручьями из глаз слезы.
— Героин?
— Ага.
— Ты какого черта врача не вызвала? — спросил я.
— Вызвала-а, — взвыла Оксана.
— И что?
— Бригада приехала-а… Настю осмотрели-и… Сто баксов запросили-и…
— И? — Где я им сто баксов возьму? — Ты так и сказала?
— Ага.
— А врачи?
— Обернулись и молча ушли.
— Помирать оставили?
— Ага-а.
— А клятва Гипократа? — спросил я.
— Чья клятва? — недоуменно посмотрела на меня Оксана, решив, что это какой-то модный прикол, которого она не знает.
— Тот же героин, что и с притона на Приморской? — обернулся Асеев ко мне.
— Черт знает, — пожал я плечами. — По-моему, просто передозировка. Когда она укололась? — спросил я Оксану.
— Как этот, — она кивнула на Рока, — позвонил. Она укололась. И отлетела.
— А ты не кололась?
— Нет. Я с утра уже ширнулась. Только сидела, воду хлебала. А Настя кольнулась, и я вижу — кончается.
— А чего трубку не брала? — осведомился Асеев.
— Телефон выключила.
— Почему?
— Звонков боялась.
— С чего это?
— Не знаю, — недоуменно протянула Оксана. Я присел рядом с Вороной. Веки ее подрагивали. Она хрипела. Я открыл папку, в которой имелся небольшой комплект лекарств на подобные случаи. Бывало, приходилось уже откачивать людей в таких ситуациях. Я вколол болезной содержимое одноразового шприца. Ох, наркоши, колятся ржавыми иглами, хватая гепатит и иммунодефицит. Пусть хоть от милиции культуру медицинского обслуживания увидят. Но все равно в больницу надо.
— Звони в «Скорую», — протянул я трубку.
— Не хочу! — взвизгнула Оксана. — Я боюсь.
— И их боишься?
— Всех боюсь! Боюсь! — заорала Оксана. Получила подзатыльник от Асеева и тут же пришла в себя.
— Звони, — велел я. Она набрала «03».
— «Скорая». У меня подруга умирает! Да сделайте что-то!
«Скорая» приехала через пятнадцать минут. Я стоял на лестничной площадке повыше и смотрел, как «синие халаты» — женщина лет тридцати, медсестра с чемоданами — прошествовали в квартиру. У подъезда застыла машина с красным крестом.
Мы снова по стеночке подобрались к квартире. Оставалось только приложить ухо к двери и слышать весь спектакль.
— Лекарства дорогие, сто долларов стоят, — слышался женский голос.
Да, похоже, такса у них одна у всех.