Шанс на счастье

– Кстати, приготовься ответить на вопрос, не собираешься не ты выдвигать свою кандидатуру на следующих выборах на пост губернатора Калифорнии.
Шейла улыбнулась.
– Скажешь тоже.
– Если ты думаешь, что я пошутила, то напрасно. Именно такой вопрос мне задал в первую очередь репортер «Сан-Франциско Трибьюн».
– Это ведь абсурдно! Я никогда не занималась политикой.
– Шейла, не забывай мудрое изречение: мы можем не заниматься политикой, но политика все равно займется нами. Так что мужайся. Впереди непростые времена.
– Не пугай меня, Дайана. Я и так трясусь от страха.
– Шейла, выпей чашечку кофе с рулетиками и расслабься. Подумай об успехе. Надо обязательно организовать что-то вроде корпоративной вечеринки. Ребята тоже должны ощутить вкус победы.
– Конечно! Завтра же устроим вечеринку.
– Не торопись, – со смехом остудила ее пыл Дайана. – Подготовка потребует некоторого времени.
Шейла вздохнула.
– Удивительно. Как порой странно складывается жизнь. Плохие новости сменяются хорошими, и наоборот. Никогда нельзя предугадать, что тебя ожидает в следующую минуту.
– Мне показалось или я действительно уловила в твоем тоне грустные нотки?
– Все в порядке, – отмахнулась Шейла.
Нет уж, от меня так просто не отделаешься. Я просила тебя позвонить мне и рассказать о том, как Лукас отреагировал на твою выходку с ночным звонком от поклонника. Я ждала, между прочим, все воскресенье твоего звонка!
– Извини, я не выходила вчера весь день из своей комнаты.
– Как это? – опешила Дайана.
– Лукас торчал дома. Смотрел телевизор, гремел в кухне посудой, пылесосил… В общем, вел себя так, словно он полновластный хозяин.
– Хочешь сказать, что заперлась в спальне и не высовывала носа, чтобы не общаться с ним?
Шейла кивнула.
– Что? Он так сильно разозлился на тебя?
– Очень.
– Надеюсь, он не посмел тебя ударить?
– Нет-нет, что ты! Лукас совсем не такой. Просто он был сильно обижен, оскорблен и… Знаешь, кажется, я действительно испытываю к нему… чувство.
– Под названием любовь.
– Не уверена, что это любовь, Дайана. Может быть, просто родственная симпатия. Мы давно знакомы. Не могу же я обходиться с ним, словно со злейшим врагом! Конечно, он не идеален…
– Шейла, прекрати! Вы ведете себя, как два неразумных ребенка. Поссорились из-за конфеты и не разговаривали целый день. Ну что толку дуться друг на друга?
– Как будто я одна виновата!
– Нет, не одна. Однако затеяла ты.
– Я? Разве это я предложила Лукасу жениться на мне?
Дорогая моя, ты еще хуже, чем наши юные подопечные. У них это все впервые. Они не знают, как правильно вести себя с мальчиками в определенных ситуациях. Но ты ведь – взрослая женщина! Сегодня же поговори с Лукасом! Скажи о своих чувствах. Кстати, у тебя отличный повод. Отпразднуете твой успех. Шейла задумалась.
– Да-а-а, может быть, ты и права. Я была слишком сурова с Лукасом.
– Рада, что ты наконец-то это осознала.
Зазвонил телефон. Дайана подняла трубку и деловым тоном ответила:
– Алло. Да-да. Она уже здесь… Хорошо, она ответит на все ваши вопросы… Когда? Договорились. Будем вас ждать. Надеюсь, это не займет много времени?.. Мисс Райт теперь нарасхват.
Дайна положила трубку и торжествующе улыбнулась.
– Ну вот. Первая ласточка.
– Журналисты?
– Ага, обещали выделить под твое интервью целую полосу в завтрашнем выпуске. Неплохо, да?
– Полосу? – запаниковала Шейла. – А что мне говорить? Вдруг я наплету глупостей, за которые завтра мне станет стыдно? Что тогда делать? Скупать весь тираж?
– Шейла, успокойся. Все будет хорошо. Ты прекрасно справишься. Думай лучше о Лукасе. Вот это действительно сейчас для тебя самое важное. А журналисты?.. Ну их!
Шейла с трудом открыла дверь, так как обе руки были заняты бумажными пакетами с продуктами. Она благодарила всех святых, что человечество придумало такую вещь, как круглосуточные супермаркеты. Иначе бы труженикам вроде нее, возвращающимся домой затемно, пришлось бы питаться сухарями.
Войдя в квартиру, она удивилась кромешной тьме. Странно, обычно Лукас включал свет во всех комнатах либо смотрел телевизор. Сейчас же в квартире царили тишина и темнота.
Неужели он лег спать, не дождавшись меня? – подумала Шейла, осторожно опустив на пол пакеты. Возможно, Лукас решил проучить меня. Показать, что он теперь не будет волноваться, когда меня поздно нет дома. Шейла улыбнулась, представив насупленного Лукаса, бубнящего под нос: «Пусть возвращается, когда захочет. Я больше не стану из-за нее переживать».
Шейла включила свет в прихожей и быстро разделась.
– Лукас, ты дома?
Тишина.
– Лукас?! – уже взволнованно повторила Шейла.
Снова без ответа.
– Где ты, милый? Спишь?
Она включила свет в гостиной. Диван был пуст.
– Лукас! – снова позвала его Шейла, направившись в кухню.
Вряд ли он сидит там в темноте, подсказал ей внутренний голос, но Шейла все же решила проверить. Впрочем, интуиция не обманула: в кухне Лукаса тоже не оказалось.
Шейла устало опустилась на табурет.
Где же он? Может, быть, сегодня он решил прийти позже нее, чтобы показать, насколько неприятно ожидание и неизвестность? Детский сад! – раздраженно подумала Шейла. Ведет себя, как ребенок… Впрочем, чем я лучше?
Она неохотно поднялась с табурета и снова отправилась в гостиную.
Что-то показалось ей странным, необычным. Что? Идеальный порядок в квартире? Все ее вещи лежали на своих местах. Шейла замерла. Это были только ее вещи! Она огляделась и похолодела. Внезапная догадка буквально пригвоздила Шейлу к полу. Даже под страхом смерти она не смогла бы сейчас сделать ни шага.
Лукас уехал. Забрал все свои вещи. Все, до последнего носка.
– Уехал, – пробормотала Шейла. – Уехал… уехал… уехал… – повторяла она вновь и вновь, словно хотела свыкнуться с этой мыслью.
Пустой звук наконец обрел определенный, страшный и неумолимо жестокий смысл.
Шейла рухнула на диван. Из глаз хлынули горькие слезы. Дура! Какая же я дура! Я все испортила. Лукас уехал. Теперь он никогда не вернется. Возможно, сейчас он уже на пути в Новый Орлеан. Ничего удивительного: я ведь знала, что ни один мужчина, а уж тем более Лукас Фернандос, не стерпит неуважения и предательства!
Что же мне теперь делать? Работать? Проводить семинары? Дайана права: к сожалению, как бы ни была я увлечена своей профессией, она никогда не сможет заменить любовь к мужчине.
Сквозь слезы Шейла разглядела на столике листок бумаги, прижатый пультом дистанционного управления телевизором.
Дрожащими пальцами она взяла записку. Однако только с четвертой попытки смогла прочитать несколько ровных строчек. Буквы сливались, строчки то убегали вверх, то сползали вниз.
«Милая Шейла, ты правильно все поняла. Я всегда знал, что ты умная девочка. Я уехал. Наконец-то сбылась твоя мечта. Теперь ты избавилась от меня навсегда. Прости меня, пожалуйста, за все.
Я был идиотом, когда предложил тебе выйти за меня замуж. Вернее, моя ошибка была не в самом предложении, а в том, как я его сделал. Возможно, ты мне не поверишь. Впрочем, ты имеешь на это полное право, но… Боже, я даже написать это не могу. Забавно, всегда считал, что это сложно только произнести вслух, глядя в глаза другому человеку.
Я люблю тебя.
Я любил тебя с детства. Тогда, на выпускной бал, я пригласил тебя, потому что… потому что хотел туда пойти именно с тобой. Не с Моникой, не с кем-нибудь еще. Моя гордость или что-то другое помешали мне быть откровенным с тобой, хотя я и обещал тебе никогда не лгать.
Я любил, люблю и, боюсь, что буду любить тебя всегда. Как жаль, что тем, чем стало для меня твое существование, не стало мое существование для тебя…
Я был слишком самоуверен, и за это Бог наказал меня твоим безразличием. Я был убежден, что ты тоже любишь меня. Каким же я был глупцом! Ты ведь сотни раз утверждала обратное, а я не желал верить! Да, я видел в твоих глазах желание, слышал в твоих словах нелюбви нежность…