Точка возврата
«Муж, любовник, грабитель? – пронеслось в голове. – Что в руке?»
Антон успел удивиться своим мыслям. Вернее, их очередности. Разве можно в такой ситуации гадать, кто перед ним? А у него даже ревность успела взыграть, и только потом опасения, что мужчина может оказаться вооруженным. Именно этот факт разозлил его. Он выпрямился, отпустил дверную ручку и мощным ударом кулака в ухо снес незнакомца с крыльца. Немного не подумал. А может, другого выхода попросту не было? В таких ситуациях действие опережает мысль. Злоумышленник полетел на его пассажирку, которая со сдавленным криком рухнула под его весом на асфальт. Антон почему-то пожалел в первую очередь ее костюм. Дорогой, скорее всего, как и духи, французский. Только потом подумал о ней самой. Она как раз протяжно застонала. Он сделал длинный шаг. Наступил правой ступней мужчине на руку с непонятным предметом, а каблуком левой двинул для верности его по затылку и только тут обратил внимание на пикантную позу, в которой оказалась женщина и злодей. Она лежала на спине. Волосы разметались по серому асфальту. Пальчики с аккуратными, ухоженными ноготками вцепились в плечи одетого в светлую рубашку мужчины. Красивые ноги широко раздвинуты и согнуты в коленях. Злоумышленник сверху, как и положено партнеру противоположного пола. Антон почувствовал стыд и снова удивился. Раньше с ним такого не случалось. Эмоции он оставил где-то далеко и давно. Резко нагнулся. Схватил незнакомца за шиворот. Не обращая внимания на треск рвущейся материи, словно котенка, сбросил обмякшее тело в сторону и протянул ей руку. Но Ольга села без его помощи. Пощупала затылок. Антон взял ее за локти и поставил на ноги. Она тут же охнула и снова согнулась.
– Что? – Он испытующе заглянул ей в глаза.
– Каблук, – придерживаясь за его плечи, она выпрямилась.
Антон вспомнил хруст в самом начале потасовки и понял, что не ошибся.
– Идти можете?
– Конечно. – Она даже удивилась, словно такие упражнения выполняла, каждый раз возвращаясь домой, и они стали обыденным делом.
– Кто это? – наконец додумался спросить он, отпустил ее и наклонился над злоумышленником, пытаясь разглядеть, куда делся загадочный предмет.
– Не знаю, – неуверенно проговорила она, поправляя одежду.
Антон наконец увидел лежащий рядом с мужчиной пистолет. Подцепил указательным пальцем за скобу, поднял на уровень глаз:
– Кем вы работаете?
– А что? – вопросом на вопрос ответила она.
Обстоятельства быстро менялись. Это скорее не попытка банального грабежа и не встреча ревнивого супруга, а вполне реальное, правда, как всегда, бездарно организованное покушение на заказное убийство.
Свободной рукой он увлек ее к стене дома. Сильно хромая, она прошла и встала рядом. Антон посмотрел вверх. Теперь из окон лестничных клеток их не видно.
– Вы думаете, он не один?
– Угадали, – подтвердил Антон, вынул платок, обернул пистолет и, не спрашивая разрешения, сунул его в сумочку, висевшую на плече женщины. Потом достал трубку сотового телефона с намерением вызвать милицию.
– Не надо. – Неожиданно она взяла его за запястье.
– Почему?
– Кажется, я знаю, кто это.
– Кто заказал или кто именно здесь лежит? – уточнил Антон, убирая телефон в карман.
Она двумя руками вцепилась в его предплечье и, смешно хромая, сделала несколько шагов к поверженному злодею, вынудив Антона сделать то же самое.
– Если не ошибаюсь, это Егоров, – пробормотала едва слышно Ольга. Пытаясь разглядеть получше, она наклонилась, почти повиснув на руке Антона.
– Кто такой? – едва успел спросить он, как двор запульсировал всполохами синего света. Из арки, без сирены, а лишь с включенным проблесковым маячком въехала милицейская машина.
– Бдительные у вас соседи, – цокнул языком Антон.
«Опель» еще не успел затормозить, а его двери распахнулись, и наружу выскочили два сотрудника в форме.
– Лицом к стене! – сержант в бронежилете направил на Антона ствол автомата.
– Он ни при чем! – Ставшая причиной проблем женщина, словно пытаясь закрыть Антона своим телом, встала между ними.
– Ольга Фролова! – с изумлением в голосе протянул уже не молодой капитан.
Антон даже крякнул от досады. Как же! Одна из известнейших адвокатов. Собственная контора, большая практика, состоятельные клиенты, среди которых высокопоставленные государственные мужи. Он еще в самом начале подумал, что его попутчица кого-то напоминает. Но Москва – огромный мегаполис, и он привык к тому, что вокруг множество похожих друг на друга людей.
«А ты, клоун, собирался с ней развлечься!» – голос оставшегося в учебном центре Дрона прозвучал так отчетливо, что Антон непроизвольно оглянулся.
Глава 2
– Петруха! Ты как?! – прохрипела обволакивающая болью и странным, нудным звоном темнота.
– Как?! Каком кверху! – зло ответил Ханин. – Лучше глянь, что с Дашкой!
– Головой сильно ударилась, на лбу ссадина, – стал перечислять Вадим. – Вся левая половина лица в крови.
– Жива? – испуганно спросил Ханин.
– Не знаю. Дышит.
«Хм, – подумала Даша, – глупость какая-то. Он сам-то понял, что ответил? Разве мертвые могут дышать? И кто мне разбил голову?»
Мысли были прерваны ощущением провала и стремительного полета.
– Даша, ты меня слышишь? – раздалось совсем рядом.
Она поняла, что застонала. Скорее вскрикнула и на мгновение забылась, но успела привлечь внимание Ханина. Следующим был приступ ужаса. Неужели они попали в аварию?! Она помнила, как собирались возвращаться в Москву. Ученья закончились. Что еще оставалось делать? Только почему темно? Она ослепла? Уже ночь? Но ведь водитель как-то видит ее! Он сказал, что голова в крови. Господи! Я, наверное, ужасно выгляжу. Мое лицо обезображено! И чего они глазеют? Почему не помогают? А может, я умерла? Вдруг это и есть смерть?
Даша в детстве пыталась представить, что может испытывать умерший человек. Самым страшным ей казалась версия, рассказанная подружкой, что покойники все видят и слышат, только этого никто не знает. Вот так, лежат и не могут ни говорить, ни кричать, ни шевелиться. А их закапывают... Охвативший ужас заставил ее напрячься.
– А-аа!
Она попыталась шевельнуться. Вспышка бледноватых молний и боль, пронзившая от мозжечка до копчика, словно по позвоночнику пропустили разряд электрического тока, как ни странно, отрезвили ее.
Даша вдруг вспомнила, как следила за красивым, сероглазым спецназовцем. Как уезжали в другую, противоположную шоссе сторону, чтобы разминуться со следственной бригадой. Еще она смогла точно определить, где у нее голова и в каком положении находится туловище. Даша стала ощущать тело и конечности. Руки были связаны за спиной. Сама она лежала на левом боку, на чем-то твердом. Скорее это был бетонный пол. Пахло сыростью и машинным маслом. Мужчины говорили где-то в изголовье.
– Голос подала! – воскликнул Ханин. – Дашка! Открой глазки!
– Почти как в «Белом солнце пустыни»: «Гюльчатай, открой личико», – больше чтобы проверить, может ли она говорить, чем взбодрить попавших в беду коллег, выдавила из себя Даша и выполнила просьбу.
– Ожила! – выдохнул Ханин.
– Да я и не умирала! – стараясь придать голосу больше твердости, ответила Даша, одновременно ощутив левой щекой на полу липкую субстанцию. Как она и предполагала, это был бетонный бункер, с расположенными под самым потолком небольшими окошками. Каземат походил на те, в которых оказываются особо любопытные или богатые герои современных блокбастеров и детективов. В поле зрения Даши была видна выпрямленная нога в джинсах. Судя по всему, она принадлежала водителю.
«Ну и сюжетик!» – подумала Даша, одновременно осознав, что нынешнему положению оператор и водитель телекомпании обязаны ее бурной деятельности.
– Где мы? – спросила она, почувствовав, как пол медленно качнулся и поплыл. Появилась и стала быстро усиливаться тошнота.