100 великих женщин
Поначалу могила Ксении была земляной, но холм за несколько дней таял, как снежный сугроб — люди растаскивали по горсти земли на свои горести и болезни. Тогда положили поверх могильной насыпи каменную плиту, но и её паломники разнесли по кусочкам. Тогда решили на пожертвования богомольцев возвести каменную часовню над могилой, а надпись на новой плите сделали следующую: «Во имя Отца и Сына и Святаго Духа. На сём месте положено тело рабы Божией Ксении Григорьевны, жены придворного певчего, в ранге полковника, Андрея Фёдоровича. Осталась после мужа 26 лет, странствовала 45 лет, а всего жития 71 год, звалась именем Андрей Фёдорович. Кто меня знал — да помянет душу мою для спасения души своей. Аминь».
Вполне светская эпитафия. По-видимому, тот, кто её составлял, не предвидел, какое почитание ожидает вдову полковника в XX веке. В июне 1988 года на Поместном Соборе Русской Православной Церкви, посвящённом тысячелетию Крещения Руси, блаженная Ксения была причислена к лику святых. Причём канонизация произошла впервые после того, как 376 лет назад была прославлена последняя из святых жён Руси — святая София Слуцкая. Так град Петра обрёл свою небесную покровительницу — святую блаженную Ксению Петербургскую. День празднования вновь канонизированной установили — за неимением точной даты рождения Ксении Петровой — 6 февраля, день, отмечаемый христианами всего мира в честь той самой Евсевии, что когда-то решила стать «чужестранкой».
ЕКАТЕРИНА II
(1729—1796)
Российская императрица с 1762 года. Немецкая принцесса Софья Фредерика Августа Анхальт-Цербстская. Пришла к власти с помощью гвардии Петра III. Оформила сословные привилегии дворян. При ней окрепло русское абсолютистское государство. Были присоединены: Северное Причерноморье, Крым, Северный Кавказ, западно-украинские, белорусские, литовские земли.
Переворот, к которому долго готовились, произошёл неожиданно. Был арестован один из заговорщиков — Пассек. Рано утром, узнав об этом, императрица спешно покатила в Измайловский полк в сопровождении своего поклонника Алексея Орлова. Давно приготовленные солдаты присягнули Екатерине, целуя её руки, ноги и подол платья. Также принесли присягу и семеновские солдаты. Сенат и Синод беспрекословно согласились подчиняться императрице. Толпы народа на площади вторили войскам и членам государственных учреждений. Между тем наскоро составили краткий манифест, который возвещал, что императрица, по желанию всех верных подданных, вступила на престол, став на защиту православной русской церкви, русской победной славы и внутренних порядков.
Пётр узнал об этом, когда прибыл со свитой на двух кораблях (яхте и галере) к Кронштадту. Но в крепость его не пустили, а прислали извещение, что в России нет больше императора, а есть императрица Екатерина II, и что, если корабли Петра не уйдут с рейда, по ним откроют пушечный огонь. У Петра III оказать сопротивление не хватило духа. Можно было бы плыть за границу и встать во главе довольно большой русской армии, находившейся там, но император скрылся в нижней части корабля и, под рыдания своих придворных дам, отправился назад в свою резиденцию, в Ораниенбаум. Попытка вступить в переговоры с Екатериной тоже не удалась; предложение разделить власть осталось без ответа. Тогда Пётр принуждён был собственноручно подписать присланный ему женой акт якобы «самопроизвольного» отречения от престола. Так 29 июня 1762 года голштинская принцесса Софья-Августа из мелкого княжеского рода получила самую престижную корону Европы — Российскую.
Екатерина выросла в семье прусского генерала, была резвой, шаловливой и даже бедовой девочкой. Родители не отягощали её своим воспитанием. Отец усердно занимался службой, а мать — неуживчивая и непоседливая женщина — время от времени колесила по всей Европе в поисках приключений по агентурным делам Фридриха Великого. Дочь, видимо, только благодарила судьбу за то, что матери часто не бывало дома, ибо в воспитании детей Иоанна-Елизавета придерживалась простейших правил и запросто могла залепить пощёчину. Домашние уроки не прошли даром, наша героиня научилась терпеливо сносить обиды и ждать своего часа.
Своим замужеством Екатерина была обязана императрице Елизавете, которая, не мудрствуя лукаво, решила поискать невесту в недрах собственной семьи. Софья-Августа приходилась по матери троюродной сестрой жениху, и Елизавета считала этот брак своим семейным делом. Однако родственные отношения не принесли при дворе русской императрицы счастья Софье-Августе. Во-первых, отношения с Петром III не сложились. Её семнадцатилетний супруг самозабвенно отдавался игре в солдатиков и мало интересовался женой. В их отношениях поначалу преобладало полное равнодушие: не было даже ненависти, но подлинной тиранкой Екатерины стала её обожаемая тётушка.
Стареющая Елизавета держала племянницу, как дикую птицу в клетке, усматривая, видимо, подсознательно в ней соперницу своей власти. Она не позволяла Екатерине выходить без спросу на прогулку, даже сходить в баню, не разрешала переставлять мебель и иметь чернила и перья. Во дворце за женой наследника следили неотступно, донося Елизавете о каждом шаге Екатерины, подсматривали в замочные скважины и распечатывали её письма родителям. Правда, иногда капризная Елизавета расщедривалась на богатые подарки, но изъявления благосклонности незамедлительно чередовались с грубыми выговорами, грозившими даже побоями. «Не проходило дня, — писала Екатерина, — чтобы меня не бранили и не ябедничали на меня». После одной из таких непристойных сцен она поддалась ужасному порыву: вошедшая к ней горничная застала её с большим ножом в руке, который, к счастью, оказался так туп, что не одолел даже корсета.
Это был минутный упадок духа. По большей части Екатерина обладала природным оптимизмом и умела сдерживать себя. Она отлично понимала, какая ждёт её награда, и терпела все ради власти. А она, несмотря ни на что, не сомневалась, что рано или поздно будет и на её улице праздник. «Всё, что я ни делала, всегда клонилось к этому, и вся моя жизнь была изысканием средств, как этого достигнуть».
Екатерина выбрала единственно правильный путь, рассчитывая на свой житейский ум. А в наличии у неё ума сомневался только её недалёкий супруг. Окружающих же в большинстве своём Екатерина смогла расположить к себе. Она обладала недюжинными дипломатическими способностями, умела всех внимательно выслушать или уж, на худой конец, сделать вид, что слушает; и умела в каждом человеке открыть ему самому его же собственные достоинства. Немудрёно, что когда Елизавета умерла и на престол взошёл вечный недоросль Пётр III, не способный ладить с людьми и мучивший собственную жену, то симпатии двора были на стороне Екатерины.
Однажды Пётр при всех оскорбил жену, она расплакалась. Он стал угрожать жене арестом. Тогда императрица впервые всерьёз задумалась о предложении своих друзей узурпировать власть. Пётр был принуждён подписать составленный для него текст об отречении. Затем его, уже в качестве пленника, отвезли в Петергоф, а позже в Ропшу.
В отличие от многих правительниц, попавших в подобную ситуацию, Екатерина неповинна в смерти своего свергнутого с престола мужа. Пётр III погиб в очередной попойке. Заспорив с одним из собеседников, он, по-видимому, забыл, что больше не «самодержец всея Руси». Поражённая его смертью, Екатерина, однако, решила: «Надо идти прямо — на меня не должно пасть подозрение». Было объявлено, что бывший император почил от «прежестокой колики». Екатерина по просьбе Сената на погребении не присутствовала.
Царствование Екатерины Великой вызывает самые противоречивые оценки историков, видимо, потому, что сама личность императрицы была очень противоречива и многие моральные и ценностные установки, которые она провозглашала, мало уживались с её похотливым непостоянным характером. Она старалась приспособиться ко всякой обстановке, в какую попадала, как бы она ни была ей противна. «Я, как Алкивиад, уживусь и в Спарте, и в Афинах», — говорила она, любя сравнивать себя с героями древностей.