Игры невидимок
– Дорогая, – раздался безмятежный голос Тинчера. – Если вы хотели поговорить, то самое время начинать.
Глаза Бретты вспыхнули. Она выбросила руку вперед, раздался щелчок, веер в ее руке раскрылся, и в лунном свете блеснули остро заточенные лезвия-бритвы, спрятанные в складках и прикрытые кружевами. Миг – и они вонзились в горло грабителя. Умирая, тот не успел даже понять, что произошло: Бретта действовала так стремительно, что за ее движениями невозможно было уследить. Щелчок, веер сложился, и Бретта ткнула им второго человека в грудь, казалось бы, не сильно, но тот замер, хватая воздух ртом, не в силах двинуться с места, выкатившимися глазами следя за тем, как смертоносный веер с тихим звоном снова раскрылся и пять узких ножей полетели ему прямо в лицо. Бретта выдернула лезвия, сделала шаг назад, и тело рухнуло к ее ногам. Двойное убийство заняло не больше минуты. Грабители, стоявшие позади Тинчера, опомнились, сорвались с места и бросились прочь быстрее ветра. Миг – и они исчезли в темном переулке.
– Браво, моя дорогая, – весело проговорил Тинчер, проводив взглядом убегающих людей. – Когда станете править Доршатой, не забудьте увеличить число патрулей на улицах. У вас был наставник с Берегов Восточного Ветра? Великолепное мастерство, что и говорить. Позвольте…
С этими словами он взял веер из рук «золотой» Бретты. Изготовленный из специальной твердой породы дерева, он обладал прочностью металла. Дорогое кружево, натянутое между планками, мерцало черными жемчужинами и бриллиантовой пылью. Догадаться о том, что кружево прячет лезвия ножей, можно было лишь по весу: веер был тяжелее обычного.
– Прелестная вещица. – Тинчер раскрыл веер, вытер окровавленные лезвия белоснежным платком, сложил и с полупоклоном вручил спутнице. – А теперь, с вашего позволения, я вызову карету.
Он дунул в маленький серебряный свисток, и почти сразу же послышался цокот копыт по булыжнику.
– Дивное завершение вечера! – пробормотал Тинчер, обозревая плавающие в крови трупы. – Что ж, в конце концов, надеюсь, это вас развлекло.
Глава вторая
ПЕРЕПИСЧИК БЕЛОГО ДВОРЦА
Новенькая карета, щедро украшенная серебряными накладками, въехала во двор Серого Замка, мягко покатилась по дорожке, посыпанной речным песком, и остановилась возле цветника. Слуга в ливрее, сверкая начищенными пуговицами, торопливо открыл дверцу и выдвинул лесенку. Из недр кареты появился Советник по финансам, небрежно сунул лакею покрытый затейливой резьбой ларец для Документов и окинул довольным взглядом четверку серых красавцев-рысаков, подобранных безукоризненно, масть в масть. Вид собственной упряжки, одной из самых дорогих в Доршате, приносил Советнику огромное удовольствие. Строгим голосом он сделал несколько замечаний кучеру – они были выслушаны с почтительным вниманием – и направился к широкой лестнице. Заметив возле маленького фонтана начальника тайной стражи Замка, Советник счел возможным остановиться, чтобы переброситься парой слов.
– Задержался у Негоциантов, знаешь ли, – озабоченным тоном сообщил он. – Масса текущих вопросов. Кроме того, нужно же просто поговорить, личные отношения – это очень важно, понимаешь ли. Два часа разговоров о здоровье их жен, об успехах детей, о том, как трудно нанять в Доршате приличную прислугу. Да… А до Совета Шести остается не так уж много времени. А что, Сульг уже здесь? А где же он? Он вообще помнит, что сегодня Совет проходит в Белом Дворце? Не годится опаздывать! А ведь еще нужно переодеться. Ладно, Тирк, прощай. Рад был с тобой поговорить…
Он с достоинством кивнул и направился дальше.
Времени и правда оставалось немного, однако Советник по финансам употребил его с большой пользой. Когда он снова показался возле мраморной лестницы, Тирк приложил все усилия, чтобы сохранить невозмутимый вид.
Советник стал богатым не так уж давно и явно торопился взять от жизни все, что можно было купить за деньги. Начальник тайной стражи не особенно интересовался происхождением чужого богатства, но тем не менее был прекрасно осведомлен о размерах взяток, которые Советник ежегодно получал от купцов и торговых компаний Доршаты и Ашуры за право поставлять в армию норлоков продовольствие и одежду. Глядя на неярко мерцающую цепь на груди Советника, на радужно переливающуюся перламутровую пряжку, на булавку с крупным изумрудом в воротнике скроенного по последней моде камзола, Тирк невольно вспомнил диковинных тропических птиц с ярким оперением, которых совсем недавно стали привозить в Доршату с южных островов. Они сразу же стали модной новинкой, и цены на них взлетели до небес. Даже Магистр Серого Замка, в кабинете которого давно жили крошечные «сахарные птички», решился на покупку. Вскоре заморскую птицу доставили в его покои, и птички испуганно притихли, наблюдая за бесцеремонной гостьей. Магистр сдвинул брови, полный дурных предчувствий. Через несколько дней стало ясно, что предчувствия оправдались полностью: выписанная за огромные деньги птица не желала ни щебетать, ни петь, ни порхать с жердочки на жердочку. Целыми днями она висела вниз головой в кольце, специально подвешенном в клетке, пробовала прутья решетки крепким клювом-крючком и разражалась время от времени оглушительными хриплыми криками. К концу третьего дня терпение Магистра лопнуло, и он раздраженно велел немедленно убрать ее с глаз долой.
Риферс, его помощник, не собирался ломать голову над тем, как решить проблему: он снял клетку с крючка и с обезоруживающей улыбкой вручил Фимату. Старый слуга озадаченно пожевал губами, взял клетку и, шаркая ногами, удалился.
В былые времена Фимат обошел бы весь Серый Замок за какие-нибудь полчаса. Но сейчас, когда волосы его совсем побелели, а любимой обувью стали мягкие войлочные башмаки, путешествие по лестницам и бесконечным галереям давалось нелегко. С клеткой в руках слуга растерянно бродил по Замку, строго шикая на птицу, когда та протестующе вскрикивала и хлопала крыльями, пытаясь удержаться па жердочке. Он побывал в оранжерее, сходил во флигель к писцам, потом заглянул в мастерские портных: никто не желал получить в подарок, заморскую диковинку. Расстроенный старик побрел в библиотеку. Хранитель манускриптов, привлеченный ярким оперением и необычным внешним видом птицы, не имел ничего против того, чтобы она жила у него в кабинете. Он долго разглядывал ее, восхищался, цокал языком, узнав, в какую сумму обошлась Магистру покупка, потом просунул палец между прутьями клетки и попытался погладить ее по спинке. Птица яростно щелкнула клювом, словно ударила хлыстом, и Хранитель едва успел отдернуть руку. Само собой, он категорически отказался держать в хранилище существо с таким дурным характером. Фимат вздохнул и поковылял обратно в Замок. В конце концов, отчаявшись, он направился на Воинскую половину, но не сделал и двух шагов в сторону покоев Великого норлока, как перед ним появился начальник тайной стражи Замка. Тирк совершенно серьезно выслушал сетования старого слуги, хотя в глазах его поблескивал смех, потом кликнул одного из «волков» и велел отнести клетку Советнику по финансам.
Фимат не сдержал облегченного вздоха: похоже было, что злоключения наконец-то закончились. Он потоптался на месте, собираясь уходить, пожевал губами, подумал и внезапно пристально уставился на начальника тайной стражи. Глаза, покрытые старческой пеленой, блеснули.
– Тирк! – строго сказал старик, глядя на него снизу вверх. – Ты ведь дружен с Сульгом?
– Э… ну да, – отозвался тот. – А что такое?
– Магистр им очень недоволен, – доверительно сообщил Фимат, понизив голос. – Очень!
Тирк решил не напоминать, что Магистр недоволен Сульгом на протяжении последних ста лет, а лишь поинтересовался:
– Вот как? Из-за чего же на этот раз?
– Это все из-за его дружбы с драконом. – Фимат осуждающе покачал головой. – Сульг становится слишком популярным в казармах. Это ни к чему хорошему не приведет. Скажи ему, пусть держится от Фиренца подальше. Вы друзья, и оба – северные норлоки, может, он тебя послушает?