Долина вне времени

– Это Сэм Торнхилл, – неожиданно произнес Ла Флоке. – Новоприбывший.
Он с планеты Венгамон.
Торнхилл с любопытством оглядел остальных. Их было пятеро: трое людей, один гуманоид и один негуманоид. Последний, шарообразный, в этот момент пребывающий в желто-зеленой фазе, но, казалось, готовый сменить окраску на меланхолическую коричнево-красную, был существом со Спики.
Крохотные ноги с когтями торчали из-под крупного, похожего на дыню тела.
Черные гроздья глаз на верхушках черенков изучали Торнхилла с непостижимым любопытством, свойственным негуманоидам.
Гуманоид, как заметил Торнхилл, происходил с одной из планет Регула.
Об этом говорили проницательные глаза бледно-оранжевого цвета и крупный мясистый кадык, представляющий собой главную отличительную черту существ этой расы. Торнхилл уже встречался с ними ранее.
В числе троих людей была маленькая заурядная женщина, одетая во что-то тускло-серое, и двое мужчин: один – худощавый, с добрыми глазами ученого и извиняющейся улыбкой, другой – человек могучего телосложения, лет тридцати, голый по пояс. Он с нетерпением хмурился.
– Как видите, нас тут целая компания, – заметил Ла Флоке Торнхиллу. – Уэллерс, вам удалось, наконец, спуститься к Барьеру?
Могучий человек отрицательно мотнул головой.
– Я прошел по главному руслу как можно дальше, но там, за поворотом, уперся в Барьер, как в невидимую стену, уходящую в воду.
«У него сильный акцент землянина, – подумал Торнхилл, – он не из колоний».
Ла Флоке нахмурился.
– Вы не пробовали проплыть под ним? Нет, конечно, нет.
Уэллерс помрачнел.
– Я нырнул на три-четыре метра, но Барьер был и там: гладкий, как стекло, и ровный на ощупь. Я не смог нырнуть глубже.
– Хорошо, – резко кивнул Ла Флоке. – И не нужно. Вряд ли кто-нибудь из нас мог бы нырнуть на такую глубину… – Он посмотрел на Торнхилла: – Вы понимаете, что эта прелестная Долина, очень может быть, станет нашим домом на всю жизнь?
– Отсюда нет выхода?
Коротышка указал на ослепительно сверкающий Барьер, который поднимался высокой изогнутой дугой из воды и образовывал треугольный клин, закрывающий нижний край Долины.
– Видите, эта штука опускается здесь. Мы не знаем, что на другом конце Долины, так как для этого нужно подняться на гору высотой в шесть тысяч метров. Отсюда нет выхода.
– А мы хотим выбраться? – неуверенно спросил худой человек слабым голосом. – Я был почти мертв, когда попал сюда, Ла Флоке. Теперь я ожил.
Не знаю, так ли уж я хочу уйти отсюда.
Ла Флоке, как будто, это задело за живое. Его глаза сердито сверкнули.
– Мистер Мак-Кей, я в восторге от вашего возражения. Но жизнь все-таки ждет меня за пределами этого места, какой бы прекрасной Долина ни была. Я не намерен гнить здесь вечно. Это не для Ла Флоке.
Мак-Кей медленно покачал головой.
– Мне хотелось бы каким-то образом помешать вашим поискам выхода. Я умру через неделю, стоит мне покинуть Долину. Если вы выберетесь отсюда, Ла Флоке, вы будете моим убийцей!
– Я что-то не понимаю, – вмешался Торнхилл смущенно. – Если Ла Флоке найдет выход, то почему это беспокоит вас, Мак-Кей? Почему бы вам не остаться здесь?
Мак-Кей с горечью усмехнулся.
– Я полагаю, вы еще не сказали? – обратился он к Ла Флоке.
– Нет, еще не успел.
Ла Флоке повернулся к Торнхиллу.
– Этот высохший книжный червь говорит о том, что Страж предупредил нас: если хоть один из нас покинет Долину, с ним должны уйти все.
– Страж? – переспросил Торнхилл.
– Именно он перенес нас сюда. Вы его еще увидите. От случая к случаю он говорит с нами и рассказывает кое-что. Сегодня утром он сказал вот что: наши судьбы связаны между собой.
– И я прошу вас бросить поиски выхода наружу, – скорбно произнес Мак-Кей. – Моя жизнь зависит от того, останусь ли я в Долине.
– А моя – от того, выберусь ли я наружу! – взорвался Ла Флоке. Он бросился вперед и одним ударом свалил Мак-Кея на землю.
Мак-Кей побледнел еще больше и схватился за грудь.
– Мое сердце… Вы не имеете права…
Торнхилл подошел к нему и помог подняться на ноги. Высокий узкоплечий человек казался ошеломленным и потрясенным одновременно, но повреждений у него не было. Он собрался с духом и тихо сказал:
– Два дня назад такой удар убил бы меня. А сейчас вы видите? спросил он, обращаясь к Торнхиллу. – Долина обладает странными свойствами.
Я не хочу покидать ее. А он обрекает меня на смерть.
– Не слишком-то беспокойтесь об этом, – с легкостью посоветовал Ла Флоке. – Возможно, ваше желание исполнится. Может быть, вы и проведете здесь всю свою жизнь, среди этих маков.
Торнхилл обернулся и взглянул вверх. Горный хребет был огромен, покрыт снегом и облеплен облаками. Перебраться через него – грандиозная по трудности задача. И даже перебравшись через перевал, они вполне могут обнаружить просто еще один неодолимый Барьер.
– Да, похоже, мы крепко застряли здесь, – сказал Торнхилл. – Но могло быть и хуже. Кажется, нам выбрали весьма приятное место для жизни.
– Так и есть, – подтвердил Ла Флоке, – если вам нравятся приятные места. Меня же одолевает скука. Расскажите что-нибудь о себе. Полчаса назад у вас не было прошлого, вернулось ли оно к вам теперь?
Торнхилл кивнул, немного помедлив.
– Я родился на Земле, получил профессию горного инженера и стал очень хорошим горняком. Когда был открыт Венгамон, двинулся туда и приобрел приличный участок земли, пока цены были невысокими. Покупка оказалась удачной. Четыре года назад я построил рудник. Я холост. По понятиям Венгамона, я состоятельный человек. Вот и вся история. Можно, разве что, добавить, что я возвращался из отпуска, когда меня вырвали из звездолета и поместили сюда.
Он глубоко вздохнул, втянув теплый влажный воздух в легкие. На какое-то мгновение ему захотелось встать на сторону Мак-Кея. У него не было причин спешить отсюда, из Долины. Но он также понимал, что этот Ла Флоке, энергичный подвижный коротышка, не откажется от поисков. И если есть хоть какая-то тропа, ведущая из Долины, Ла Флоке обязательно отыщет ее.
Его взгляд остановился на Марге Феллис. Девушка была красивой, несомненно. Да, он мог бы задержаться здесь, под этими двумя солнцами, дыша полной грудью, освободившись в первый раз в жизни от бремени ответственности. Но предполагалось, что они связаны друг с другом: стоит одному уйти из Долины, уйдут все. И Ла Флоке был решительно настроен осуществить все, что в его силах.
Какая-то тень заслонила пурпурный свет солнца.
– Что это? – спросил Торнхилл. – Затмение?
– Страж, – ответил Мак-Кей. – Он вернулся, и меня не удивит, если он приведет девятого члена в нашу компанию.
Торнхилл с недоумением наблюдал за тем, как на землю плавно опустилась тьма, хотя солнечные лучи все же пробивались сквозь нее крохотными мерцающими точками. Казалось, их накрыло пушистое темное покрывало. Они почувствовали чье-то присутствие среди них – внимательное, любопытное. Ощущение было такое, словно фантастическая курица-несушка считает их своими цыплятами. Чуждая тьма накрыла Долину.
«Вот и последний из вашей компании», – промолвил бестелесный голос, который, казалось, был эхом горных стен. Небо стало проясняться, и, так же неожиданно, как наступила, тьма исчезла. Торнхилл снова почувствовал одиночество.
– На этот раз Страж почти ничего не сказал, – отметил Мак-Кей, когда стало окончательно светло.
– Смотрите! – закричала Марга.
Торнхилл, следуя направлению ее руки, взглянул вверх, на обрыв, и похолодел. Там кружилась крохотная фигурка – на том самом месте, где он впервые ощутил себя жителем Долины.
С такого расстояния трудно было судить о новоприбывшем. Торнхилл похолодел. Тень Стража пришла и ушла, оставив еще одного узника Долины.