Двухгрошовый кабачок

— Кто стрелял?
— Я. Я хотел прострелить шину.
— Берже был с тобой?
— Да. Я послал его в Сен-Пор сообщить повсюду.
Второй раз пришлось поднимать на ноги всю полицию департамента Сены и Уазы.
Лодка коснулась берега. Мегрэ прошел в сад. Впрочем, что там сейчас делать? Сейчас очередь телефона работать.
Мегрэ нагнулся и поднял дамский платочек с инициалами госпожи Бассо. Он был почти весь изодран, так она теребила его.
Больше всего мучило Мегрэ воспоминание о выпитых перно в кафе Ройяль — два часа немого оцепенения бок о бок с англичанином на террасе кафе.
У него осталось омерзительное чувство. Тягостное ощущение того, что он перестал быть самим собой, что какой-то колдовской силе удалось завладеть им, не покидало его.
— Мне продолжать стеречь виллу?
— Боишься, что кирпичи убегут? Иди к Берже. Помоги ему наладить все. Постарайся достать мотоцикл, чтобы держать меня в курсе все время.
На кухонном столе, рядом с овощами, лежал конверт, надписанный рукой Джеймса: «Передать госпоже Бассо лично».
По всей видимости, письмо передал зеленщик. Джеймс предупредил молодую женщину. Поэтому она так нервничала, гуляя с сыном!
Мегрэ опять сел в лодку. Когда он вошел в кабачок, компания толпилась вокруг бродяги, которого расспрашивал доктор. Его угостили аперитивом.
Виктор имел нахальство подмигнуть комиссару, как бы говоря: «Я как раз собираюсь привести в исполнение свой планчик! Не мешайте…».
И он принялся объяснять дальше:
— …Похоже, что это крупный профессор… Мне наполнили легкое кислородом, так они говорят, а потом закрыли его, будто детский шарик…
Доктор усмехался, слыша его выражения, и знаками подтверждал окружающим достоверность рассказа.
— Теперь то же самое должны сделать с половиной другого… Потому что у человека два легких, разумеется… Итак, у меня останется только половина…
— И ты пьешь аперитивы!
— Плевать! Ваше здоровье!
— Покрываешься холодным потом по ночам?
— Бывает! Когда ночую в сарае, где гуляют сквозняки!
— Что вы будете пить, комиссар? — спросил кто-то. — Надеюсь, ничего не случилось? Что это за вами так срочно приехали вдруг?
— Скажите доктор, Джеймс брал сегодня утром вашу машину?
— Он попросил разрешения попробовать ее. Он скоро вернется.
— Сомневаюсь!
Доктор вздрогнул, постарался взять себя в руки, промямлил, пытаясь улыбнуться:
— Вы шутите…
— Меньше всего я намерен шутить. Он воспользовался ею, чтобы увезти госпожу Бассо с сыном.
— Джеймс? — изумленно переспросила его жена, которая не могла поверить своим ушам.
— Джеймс, он самый!
— Это шутка какая-то! Он так любит мистификации!
Больше всех забавлялся Виктор. Потягивал свой аперитив и с довольной усмешкой разглядывал Мегрэ.
Из Корбея вернулся сын старухи с тележкой, запряженной пони. Разгружая ящики с сифонами, бурчал на ходу.
— Еще новости! Теперь уже нельзя проехать по дорогам, чтобы тебя не остановили жандармы! Хорошо, что они знают меня…
— На дороге в Корбей?
— Да, несколько минут тому назад… Их там десяток стоит у моста — останавливают машины, требуют документы. Не меньше тридцати машин скопилось…
Мегрэ отвернулся. Он тут ничего не мог сделать. Единственно возможный метод, хоть и грубый, неэлегантный. Вообще это слишком — провести два воскресенья в одном и том же месте из-за ерундового дела, о котором газеты едва упомянули. Может, он не с той стороны взялся за него? Может, вправду, запутался?
Опять с неприязнью вспомнил кафе Ройяль и часы, проведенные с Джеймсом.
— Что вы будете пить? — спросили его. — Перно?
Еще одно неприятное воспоминание — слово, ставшее как бы символом всей этой недели, этого дела, воскресного времяпровождения компании в Морсанге.
— Пиво, — ответил он.
— В это время?
Услужливый гарсон, предложивший ему аперитив, должно быть, не понял, с чего это Мегрэ вдруг сердито отчеканил:
— В это время, да!
Бродяге тоже достался злой взгляд. Доктор объяснял рыбаку:
— Редкий случай… Метод этот известен, но чтобы накладывали такой большой пневмоторакс…
И тихо:
— С которым он протянет не больше года…
Мегрэ пообедал в «Вье-Гарсон» один, словно раненое животное, рычащее при любом приближении. Дважды к нему приезжал на мотоцикле инспектор.
— Ничего. Машину заметили на дороге в Фонтенбло, но потом она исчезла.
Ничего себе! Пробка на дороге в Фонтенбло! Тысячи задержанных машин!
Два часа спустя сообщили из Арпажона, что владелец гаража заправлял бензином машину, похожую по описанию на машину доктора.
Она ли это была? Владелец гаража уверял, что в машине не было женщины.
Наконец, в пять — звонок из Монлери. Машина кружила по автодрому, словно при испытании на скорость, и вдруг остановилась из-за прокола шины. Полицейский совершенно случайно спросил у водителя права. У него их не оказалось.
Это был Джеймс, один! Ждали распоряжения Мегрэ — отпустить его или арестовать.
— Новые шины! — причитал доктор. — В первый же день! Я начинаю думать, что он сумасшедший… Или пьян, как всегда. Он попросил у Мегрэ разрешения сопровождать его.
 
Глава 6
Торг
Они сделали круг, чтобы зайти в кабачок за бродягой, который, оказавшись в машине, повернулся к хозяину и подмигнул, как бы говоря: «Видите, с каким почтением со мной обращаются, каково, а!».
Он сидел на откидной скамеечке, напротив Мегрэ. Окно было опущено, и он еще имел нахальство поломаться:
— Вы не возражаете, если закрыть? Из-за моего легкого, хорошо?
В этот день на автодроме не было гонок. Только на трассе, перед пустыми скамьями, тренировалось несколько спортсменов. От этого автодром казался еще громаднее.
Машина стояла в стороне, а перед ней склонились жандарм и человек в кожаном шлеме.
— Вот по этой дорожке, — сказали комиссару.
Виктор особенно заинтересовался болидом, вращавшимся со скоростью километров двести в час; на сей раз он сам опустил стекло и высунулся наружу.
— Это моя машина! — крикнул доктор. — Только бы…
Рядом с мотоциклистом, занимавшимся ремонтом, они увидели Джеймса, который совершенно невозмутимо, держась рукой за подбородок, давал советы механикам. Увидев Мегрэ в сопровождении еще двоих, он поднял голову и пробормотал:
— Как, уже?
Потом с ног до головы осмотрел Виктора, удивленно, явно недоумевая, что он тут делает.
— Кто это?
Если Мегрэ и возлагал надежды на эту встречу, то ему пришлось теперь разочароваться. Виктор, едва взглянув на англичанина, продолжал следить за машиной. Доктор уже раскрыл дверцы своего автомобиля, чтобы убедиться, что все в порядке.
— Вы давно здесь? — буркнул Мегрэ, повернувшись к Джеймсу.
— Сам не знаю… Пожалуй, довольно давно, да…
Уж слишком он был невозмутим. Несомненно, он только что увел из-под носа у полиции жену и мальчишку. Из-за него вся жандармерия Сены и Уазы на чрезвычайном положении.
— Не бойтесь, — сказал он доктору, — только шина пострадала. Остальное все цело. Хорошая машина. Разве что чуть тяжеловато трогается с места.
— Это Бассо попросил вас вчера забрать жену и сына?
— Вы прекрасно знаете, мой милый Мегрэ, что на подобные вопросы я не могу отвечать.
— И вы, конечно, не можете сказать, куда вы их отвезли.
— Согласитесь, что на моем месте…
— Во всяком случае, вы это здорово обставили, даже профессионал не додумался бы.
— О чем это вы?
— Об автодроме! Госпожа Бассо в безопасности. Но лучше, чтобы полиция не сразу обнаружила машину. Дороги охраняются. Тогда вы вспомнили об автодроме! И ездите, ездите…
— Клянусь, мне давно хотелось…
Но комиссар уже не слушал его, он бросился к доктору, собравшемуся менять колесо.
— Простите! До особого приказа машина остается в распоряжении полиции.
— Что? Моя машина? Я-то что сделал?