Красный свет
— Мои. Сын и дочь.
— Едете за ними в деревню?
— В лагерь Уолла-Уолла в Мэне. Там два лагеря рядом: один для мальчиков, другой — для девочек. Миссис Кин занимается девочками, а ее муж Гектор, похожий на старого бойскаута…
Хозяин слушал внимательно, но не Стива, а радио.
Хмурил густые брови, крутил ручки приемника, добиваясь лучшей слышимости, и злобно поглядывал на радиолу, музыка которой заглушала все другие звуки.
— …поочередно проскользнул — еще не установлено, каким образом, — через три полицейских кордона, и около одиннадцати вечера его видели в угнанной машине на дороге номер два. Он ехал в северном направлении…
— О ком это? — спросил Стив.
— Будьте осторожны: преступник вооружен, — закончил диктор и объявил:
— Следующий выпуск последних известий в два часа пополуночи.
Заиграла музыка.
— О ком это? — настаивал Стив, хотя не имел к тому никаких оснований.
— О парне, удравшем из Синг-Синга и запершем девочку с плиткой шоколада в шкафу.
— Какую девочку?
— Дочку фермеров из Кроутен-Лейк.
Озабоченный хозяин больше не обращал на него внимания: он искал глазами кого-либо трезвого, с кем можно посоветоваться. Потом направился в угол, где за столом в обществе двух женщин пили пиво двое уже немолодых мужчин, похожих на подрядчиков-строителей.
Из-за музыки Стив не слышал, что они говорят. Они указывали на опустевший табурет рядом со Стивом; одна из женщин, сидевшая вблизи автомата для продажи сигарет, казалось, что-то вдруг вспомнила; хозяин, покачивая головой и нерешительно посматривая на телефон, висевший на стене, выслушал ее объяснения и наконец подошел к Стиву.
— Вы ничего не заметили?
— Что именно?
— Татуировки у него на запястье.
До Стива не сразу дошло, о ком его спрашивают.
— У кого?
— У парня, которому вы предложили выпить.
— Он отказался. Но я не в обиде.
Хозяин пожал плечами и посмотрел на него так, что Стиву это не понравилось. Пожалуй, лучше уйти — спиртного все равно больше не подадут, а поболтать здесь не с кем.
Он положил пятидолларовый билет прямо на мокрую стойку, поднялся, слегка покачиваясь, и бросил:
— Получите.
Одновременно удостоверился, что никто на него не смотрит косо, — он бы этого не потерпел.